Его сила отталкивала моего зверя назад, как кипящая вода
отбрасывает назад лесной пожар. Это работало, он загонял моего зверя на место,
но впечатление было такое, будто моя кожа пылает и дымится. Он загнал волчицу
обратно внутрь меня. Он загнал ее обратно, и она принялась скулить. Я скулила
вместе с ней, поскольку чувствовала себя обожженной силой изнутри. Я попыталась
посмотреть на свое тело, и мир вокруг поплыл, в глазах зарябило, нахлынула
тошнота. Мне приходилось видеть, как Ричард загоняет зверей обратно в других,
но я раньше не могла представить, насколько это больно.
Когда зрение слегка прояснилось, я увидела, что Ричард
улыбается мне. Он выглядел довольным.
- Я не был уверен, что это сработает, - сказал он, и по
голосу я почувствовала, что для него это тоже даром не прошло.
Я прошептала сорванным от крика голосом:
- Это больно.
Его улыбка потускнела, но у меня не было времени
беспокоиться о его задетых чувствах, потому что во мне оживилась леопардиха,
словно капля яда, старающаяся найти дорогу на поверхность и просочиться наружу
сквозь мою кожу.
Руки Натаниэля нашли меня, но Мика был уже тут как тут. Он
обнял меня и прижал к себе. Мой зверь знал его леопарда, знал его запах и вкус.
Энергия полилась в него, словно могучее горячее дыхание. Оно смыло с Мики
человеческий облик, оставляя на своем пути темную шерсть, - словно рубашку
наизнанку выворачивали. Превращение у Мики происходило так плавно и гладко, как
ни у кого из когда-либо виденных мною оборотней. Только Химера мог превращаться
легче, чем он.
Я осталась прижатой к его покрытому шерстью телу. Наполовину
человеческому, наполовину звериному телу. У Тревиса было всего две формы:
львиная и человеческая. У всех остальных в комнате форм было по три: животная,
человеческая и промежуточная. Раньше я думала, что принять промежуточную форму
может только очень сильный оборотень. Но я очень много времени проводила в
обществе сильных оборотней. И теперь мне казалось, что только слабые не могут
принять ее.
Мне не хватало сил даже на то, чтобы обнять сжимавшего меня
Мику. Он аккуратно положил меня на пол и сам лег рядом, приподнявшись на локте.
Я уставилась на его покрытое черной шерстью лицо, на необычно приятное глазу
смешение человеческой и звериной формы. Его кошачьи глаза смотрелись так же
уместно в этой форме, как и в любой другой.
- Ты это специально сделал? - с яростью в голосе спросил
Ричард.
Мика поднял на него взгляд и переспросил тем мурлыкающим
голосом, который бывал у него в звериной форме:
- Специально? Для чего же?
- Чтобы показать, что я причинил ей больше боли, заставив ее
проглотить ее зверя, чем ты, приняв его.
- Я забрал ее зверя потому, что я недостаточно силен, чтобы
заставить проглотить его. А еще потому, что проглатывать зверя очень больно.
- Значит, я причинил ей боль, а ты типа герой.
Если бы я не была так истощена и все тело зверски не болело,
я бы попросила Ричарда остановиться, не завязывать ссору, но я слишком устала.
Он разделил со мной сон. Он помог с Марми Нуар. Все так хорошо шло. Я не
хотела, чтобы теперь все пошло наперекосяк. Черт, черт возьми.
- Я призвал ее леопарда, не позволив сделать это Натаниэлю,
потому что я это умею.
Он отодвинулся от меня настолько, что теперь не прикасался
ко мне, а потом произошло нечто чудесное.
Казалось, будто черная шерсть, словно маленькие язычки огня,
разлеталась огоньками и уносилась ветром его силы, и везде, где исчезала
шерсть, оказывалась гладкая кожа. Другие оборотни при превращении выглядели
так, словно их разрывает и корежит, или выворачивает наизнанку. В лучшем
случае, казалось, будто тело - человеческое или звериное - таяло, и изнутри
проявлялась вторая форма. Но у Мики не так, Мика просто изменялся. Вот он был в
промежуточной форме, а в следующую минуту уже человек. Если бы я не видела, как
Химера меняет формы, как перчатки, то сказала бы, что Мика - лучший в этом деле.
Мика посмотрел на Ричарда и сказал:
- Натаниэль застрял бы в теле леопарда на несколько часов.
Я не видела лица Ричарда, потому что была повернута к Мике и
подозревала, что поворот головы отнимет слишком много сил. Но я слышала
недоверие в голосе Ричарда, когда он сказал:
- Обратное превращение раньше, чем через шесть часов, а
иногда и больше, может плохо сказаться. Ты не чувствуешь себя обессиленным?
- Нет, - просто ответил Мика.
- Ты что, совсем сбит с толку?
- Я еще не готов вскочить на ноги, но дай мне пару минут, и
я буду в полном порядке.
- Никогда не видел никого, кто мог бы так быстро
превращаться туда и обратно.
- А я видел одного, - сказал Мика.
- Кто?
- Химера, - одно только упоминание этого имени заставило
лицо Мики принять серьезное, исполненное тихой скорби выражение, которое я
знала слишком хорошо.
Я потянулась, чтобы дотронуться до его руки. Хотелось
прикоснуться к лицу, но несколько лишних дюймов показались непреодолимым
расстоянием. Мика улыбнулся мне, словно зная, чего мне стоило даже это
небольшое усилие.
Женский голос произнес:
- Хотелось бы мне посмотреть на того парня, что мог бы
превращаться быстрее, чем этот.
Солидат подошла и встала рядом с нами. Ростом она была ниже
большинства охранников, хотя сантиметров за сто семьдесят в ней точно было, так
что она была достаточно высокой. Она была худенькой, но с довольно пышными
формами, коротко стриженными под мальчика волосами, окрашенными в желтый цвет,
в природе не встречающийся. С такой прической обычно делают броский макияж, но
она пользовалась только помадой и слегка подводила глаза карандашом, чтобы
оттенить свои карие глаза. Она смотрела на меня со свойственным ей выражением
лица, словно ситуация ее забавляла и она могла в любую минуту рассмеяться. Лишь
несколько дней назад я поняла, что это была ее версия ничего не выражающего
лица.
Я могла бы спросить ее, о чем она думала, глядя на меня, но
тут во мне встрепенулась тигрица. Нет, только не это, пожалуйста…
Солидат продолжала смотреть на меня. Улыбка соскользнула с
ее губ, и на мгновение я увидела то, чего никак не ожидала: страх. Я могла бы
спросить, что ее напугало, но тигрица уже бежала вверх по тоннелю. Я потянулась
к Солидат.
Она застыла в замешательстве.
- Делай свою работу, Солидат, - приказала ей Клодия.
Девушка наклонилась, чтобы взять меня за руку, и сказала:
- В этом мире я предпочту два дня прожить тигрицей, чем
сотни лет овцой.
Я хотела спросить, откуда цитата, но, едва ее рука коснулась
моей, как тигрица побежала быстрее. Она устремилась к выходу, и я приготовилась
принять удар.
