Грэхем тяжко вздохнул.
- На нем столько швов, что даже доктор сбился со счета. Я не
вру, с ним действительно будет все в порядке, но несколько мужественных шрамов
ему гарантировано.
- Вот дерьмо, - выругалась я.
- Расскажи ей остальное, - сказал Реквием. Я внимательно
уставилась на Грэхема.
- Точно, расскажи остальное.
- Я как раз к этому подходил, - бросил недружелюбный взгляд
на вампира тот. Реквием коротко кивнул, вроде как поклонился, и отошел от
кровати.
- Давай же, не томи, Грэхем, - поторопила я.
- Доктора считают, что ему может понадобиться лечение против
ликантропии.
- То есть, они хотят сделать ему прививку?
- Нет, кое-что новенькое. - «Новенькое» он произнес так,
словно это слово имело дурной привкус.
- Насколько новенькое?
- Такие эксперименты проводятся всего в нескольких городах,
и Сент-Луис - один из них.
- Но они не могут проводить эксперименты на
несовершеннолетних.
- Несовершеннолетних? - удивился Грэхем. - А я думал, Питеру
уже есть восемнадцать.
«Черт», - подумала я. Очевидно, Питер Блэк не спешил
отказываться от своей фальшивой личности.
- Ага… то есть, черт возьми, ладно.
- Если ему есть восемнадцать, то он может на это
согласиться. - Грэхем, произнося это, бросил на меня любопытный взгляд, словно
хотел спросить, с чего я решила, будто Питеру еще нет восемнадцати. А может,
показалось.
- Согласие на что? - уточнила я.
- Ему предлагают вакцину.
- Грэхем, вакцину предлагают уже далеко не первый гол.
- Но не такую, какую предлагают в колледже. Особенно после
того, как та некачественная партия десять лет назад превратила многих славных
старшеклассников в монстров. - Он не упомянул Ричарда, хотя тот был одним из
тех старшеклассников. Мне стало любопытно, знал ли он об этом вообще. Ну, не
мне его просвещать, так что проехали.
- Вакцина - это ослабленный штамм, а не живой и брыкающийся,
- сказала я.
- Ты это понимаешь? - спросил он.
- Нет, - вынуждена была улыбнуться я.
- Мало кто вызовется на это добровольцем, - сказал Грэхем.
- Да уж, в Вашингтоне сейчас как раз пытаются протолкнуть
законопроект, по которому прививать подростков начнут в обязательном порядке. Они
утверждают, что теперь это безопасно.
- Ага, утверждают. - Лицо Грэхема ясно отражало то, что он
думает по поводу сего «утверждения».
Я покачала головой, подвинулась и тут же почувствовала
ноющую боль в животе. Как бы быстро я ни исцелялась, до полного выздоровления
еще далеко. Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула, после чего решила больше
не ерзать. Так уже лучше.
- Но Питер уже ранен. Вакцина была бы эффективна только до
этого.
- А они хотят ввести ему активный штамм.
- Что? - переспросила я, едва не вопя.
- Ага, - подтвердил Грэхем.
- Но это заразит его той ликантропией, штамм которой они
введут!
- Только не в том случае, если он уже заражен тигриной, -
возразил Грэхем.
- Поясни.
- Возможно, им уже попадались люди, которых в один день
атаковали оборотни разных видов. Два различных вида нейтрализуют друг друга. В
результате пациент остается человеком.
- Но ведь пока нельзя сказать наверняка, подцепил ли он
тигриную ликантропию.
- Это да, кошачью ликантропию подцепить куда сложнее, чем
собачью.
- Кошачью даже невозможно наверняка определить в первые
семьдесят два часа, - сказала я. - Если они сделают ему инъекцию, а потом
окажется, что тигриного штамма в нем и не было, то он подцепит тот штамм, что
они собираются вводить.
- В этом и есть коренная проблема.
- Корень проблемы, - поправил Реквием с легкой насмешкой.
Грэхем снова недружелюбно на него покосился.
- Я стараюсь расширить свой словарь, а ты над этим смеешься.
Нет, чтобы поощрить благое начинание, - возмутился он.
Реквием изящно поклонился, оставив одну руку. В эту руку мне
так и захотелось всунуть шляпу с плюмажем, без нее движение казалось
незавершенным. Он распрямился и сказал:
- Прошу прощения, Грэхем, ты совершенно прав. Хотелось бы
мне поощрить тебя за твои достижения. Это было грубо с моей стороны, и я
приношу свои извинения.
- Почему у меня такое ощущение, что твои извинения
неискренни? - нахмурил брови Грэхем.
- Так, вернемся к нашим баранам, мальчики, - перебила я. -
Что там с Питером?
- С ним Тед Форрестер, федеральный маршал, - он произнес это
с теми интонациями, с какими произносят «Супермен, Человек-из-Стали». -
Кажется, он помогает ему определиться с выбором.
- Но, может быть, с ним все в порядке, тогда инъекция - это
стопроцентный шанс на то, чего они опасаются.
- Как я уже говорил, - пожал плечами Грэхем, - это новинка.
- Эксперимент, - уточнила я.
- В том числе, - кивнул он.
- А что за штамм ему собираются ввести?
- Они не хотят об этом распространяться, но, скорее всего,
какая-то из кошачьих ликантропий, не тигриная.
- Надеюсь, что нет, - сказала я. - Вакцины изготавливают
большими партиями. Они уверены в том, какую именно собираются ввести?
Грэхем посмотрел на меня так, словно это не приходило ему в
голову.
- Ты пытаешься сказать, что они могут вколоть ему еще одну
дозу тигриной? Но это же точно не поможет. Абсолютная гарантия того, что он
станет тигром.
- Ага. Кто-нибудь вообще интересовался, какого кошака они
выбрали?
Выражение лица Грэхема ясно говорило о том, что он не в
курсе. Я перевела взгляд на Реквиема.
- Я дежурил у твоей постели. Питера я вообще не видел.
- Грэхем, пойди и спроси, и сделай так, чтобы Эдуард знал о
моем интересе.
Грэхем не стал спорить. Он просто кивнул и направился к
двери. Отлично. Потому что теперь я знала, где нахожусь. Это подвальное
помещение бывшей больницы, нижние этажи которой превратили в место, где держали
тела, которые подозревали в том, что они восстанут вампирами, и жертв
ликантропов либо раненых оборотней, пока они не оправятся настолько, чтобы
уйти. А еще их иногда запихивали в правительственные каталажки, или, как их
называли «дома безопасности». Объединение ликантропов как раз обратилось в
Верховный Суд с вопросом о том, сколько гражданских прав нарушают эти самые
«дома». Туда можно было попасть и добровольно - если, конечно, вам больше
восемнадцати. Оборотней уверяли, что их выпустят оттуда, как только они
научатся контролировать своего зверя, но нередко случалось такое, что войдя в
эти двери, некоторые уже не выходили обратно. В большинстве больниц имеется
изолятор для раненых оборотней и вампиров, но туда их направляли только по
веской причине. А мы-то здесь как оказались?
