К удивлению Киры, в ту ночь она заснула, стоило ее голове коснуться подушки. Однако ей было не так легко избавиться от мыслей о Дэвиде на следующий день, когда она решила повторно допросить основных свидетелей обвинения. Все в безжизненном лунном ландшафте резервации напоминало ей о нем, пока она ехала из Флагстаффа в Менкопи, чтобы поговорить с девочкой, видевшей, как мужчина, одетый в костюм Пола, заходил в трейлер Бена.
Дэвид вырос здесь, думала она, в полной нищете, без сомнения, впитав ощущение несправедливого отношения со стороны белых вместе с бобами, кукурузной кашей и водянистым кофе, сопровождавшими все его детство. Возможно, он бросил меня просто потому, что не хотел жениться, а я на этом настаивала. Может быть, деньги, предложенные ему моим отцом, были для него компенсацией за все лишения, которые ему пришлось испытать…
В тот вечер в отцовский дом к шести часам на ужин и поиграть в бридж были приглашены Майнеры, Мэри Джонсон — еще одна их соседка — и Каргиллы со своим сыном Дейлом.
Предполагая, что в партнеры по бриджу ей достанется Дейл, Кира совершенно не расстроилась, когда он не появился в назначенный час и ужин начался без него. Может, ей повезет, и он вообще не приедет, думала она. Ее отец с друзьями могут поиграть в хартс или еще во что-нибудь.
На ее горе, Дейл позвонил в тот момент, когда подавали жаркое, и сообщил, что ничего не перепутал. На звонок посчастливилось отвечать ей.
— На одной из моих строительных площадок возникла проблема, — не совсем внятно объяснил он. — Начинайте без меня. Я приеду, как только смогу.
Жду не дождусь, подумала про себя Кира, передавая сообщение отцу.
К счастью, разговор за столом не заходил о возобновлении ее знакомства с Дэвидом и истории их отношений, Кира отвечала на какие-то вопросы, не особенно следя за беседой. Тем не менее одна из сплетен ее заинтересовала. Заговорили об этом при обсуждении последнего скандала в Вашингтоне, в результате которого ушел в отставку очередной сенатор, пострадавший от собственного дневника с непристойными и опрометчивыми записями.
— Признаюсь… я удивлен, что кому-то в наше время еще охота записывать подробности каждодневной жизни. Будто мало других забот, — заметил Большой Джим. — Уж не говоря о том, чтобы исповедоваться в дневнике.
Бетти Каргилл с ним не согласилась.
— Многие люди ведут дневник, — сказала она. — У меня всегда был дневник. И у Дейла тоже. Наверное, он унаследовал это от меня. Хотя его трудно отнести к любителям литературы — я-то раньше преподавала английский язык, — тем не менее он постоянно ведет дневник, начиная со старших классов школы. А что касается исповеди, то это полезно для здоровья.
Надеясь по окончании ужина улизнуть и предоставить карточные игры старшему поколению, Кира с трудом подавила разочарование, когда к десерту появился Дейл. Большому Джиму не пришлось долго уговаривать его поесть. Ей пришлось любоваться, как Дейл заглатывает пищу, пока она помогала экономке собирать тарелки, а Ред Майнер с отцом устанавливали карточные столики.
Постепенно мысль о том, что ей придется играть в паре с Дейлом, целый вечер сносить его неуклюжий флирт, скучную беседу и слабую карточную игру, стала для нее невыносима, и в ней начал зарождаться план побега. Я хочу видеть Дэвида, думала она. Это все, что имеет для меня значение.
По правде говоря, она не была уверена, хватит ли у нее смелости воспользоваться его приглашением. Возможно, если она приедет к нему без предупреждения, то обнаружит там Сьюзи Хорват.
Существует только один способ избежать карточной игры.
— Папа… и все присутствующие… у меня страшно разболелась голова. Наверное, из-за корпения над судебными папками и поездки в «рез», — сказала она, употребив местное название резервации, — чтобы поговорить со свидетелем. — Для убедительности Кира потерла виски. — Если я не испорчу вам вечер, я бы предпочла сегодня воздержаться от карт… и немного прокатиться. Может быть, на свежем воздухе мне станет получше.
Прежде чем Дейл успел ее отговорить или предложить поехать с ней, Майнеры тоже стали откланиваться.
— Ред до трех ночи был на месте той аварии, — сказала Флосси. — А я как дура ждала его. Мы сегодня тоже не готовы считать козыри.
Взглянув с благодарностью на Флосси и не замечая молчаливого недоумения отца, Кира схватила сумочку, кардиган и ключи от машины. Ты точно сумасшедшая, корила она себя, садясь в «чероки» и выезжая из города на северо-восток. Ничего хорошего из этого выйти не может.
В тот самый момент, когда Кира направлялась к дверям, Дэвиду позвонила Сьюзи Хорват.
— Я понимаю, что уже поздно приглашать в гости, но ты уже поел? — спросила она, когда он на первом же гудке снял трубку. — Если нет, что ты скажешь, если я захвачу бутылку вина, пару бифштексов и приеду приготовлю тебе поесть?
Чуть помолчав, Дэвид вынужден был признаться себе, что до того, как Кира снова вошла в его жизнь, он, скорее всего, поймал бы ее на слове.
— Не сегодня, — ответил он, отказываясь давать какое-либо пояснение.
Ее голос выдал разочарование и зарождающуюся ревность.
— Ты уверен, что мне не удастся тебя уговорить? — настаивала она, стараясь скрыть напряжение за легким дружеским тоном.
Хотя ему очень не хотелось ее обижать, ответ его прозвучал уклончиво:
— Извини, но у меня другие планы.
Положив трубку, он направился к подвесным полкам на своей уютной кухне за приправой для тушеной баранины по навахскому рецепту. Он гадал, осуществятся ли планы, на которые он сослался. В крайнем случае, подумал он, ему придется поужинать в одиночестве. Учитывая его настроение, это было не самым худшим вариантом.
Он, должно быть, сумасшедший, если ожидает, что Кира материализуется из его ни к чему не обязывающего, ненавязчивого приглашения. И все же, покончив с обычными делами и доставая из морозилки куски баранины, он думал о ней. С того самого дня, как Джоди Энн Дэниелс сообщила ему, что Кира собирается помогать отцу в работе над делом, он потерял голову от желания видеть ее здесь.
В каком-то смысле этот дом строился для нее, признался себе Дэвид, хотя никогда всерьез не верил, что она переступит его порог. Он достал все, что нужно для кукурузных клецек, которые будут восхитительны в ароматной тушеной баранине, готовить которую его научила бабушка, Мэри Много Лошадей.
Дэвид, который увиливал от женитьбы, когда ей так хотелось носить его обручальное кольцо, построил для нее дом. Если она все такая же, какой он ее помнит, он будет умолять ее надеть его сейчас, пусть даже у него всего полшанса. Но он понимал, что прежде всего должен все объяснить Кире, умолять ее простить его эгоизм и юношеское стремление к свободе.
Поставив на кухонный стол миску с сырыми кукурузными клецками и сухими приправами, он решил пока не смешивать их с маслом и молоком. Сначала он немного подождет. Нужно учиться верить в чудеса. Хотя время приближалось к половине девятого, она все еще могла появиться на пороге его дома.
