– И ты накажешь Джозефа за то, что он уберег меня от
какого-то метафизического зла, что я могла сотворить с твоим львом?
– Он – лев, и ни один лев не может противиться мне.
– Он – Рекс Сент-Луиса, Огги, и у тебя нет права
властвовать над ним.
– Ты хочешь бросить мне вызов, когда за мной стоит
Октавий? Противостоять мне, пока твой мастер где-то занят?
– Да, – кивнула я.
– Я покараю его за оскорбление, нанесенное мне и моим
подвластным. Ты же можешь либо позволить мне это, либо заставить меня подчинить
и тебя, как я подчинил Джозефа.
– Если ты думаешь, что способен подчинить меня, Огги,
прочисть себе мозги.
И вдруг снова стало трудно дышать. Мика тут же возник рядом
со мной, мой Нимир-Радж, и стало легче думать, но драться это не помогало.
– Грэхем! – сказала я.
Он взял мою протянутую руку, и тут же я ощутила волков,
связь со стаей через Ричарда. Запах волка, от которого шерсть на шее становится
дыбом. Зеленый покой лесов и полей, и…
Я пошатнулась, и только Натэниел и Грэхем не дали мне
упасть. Пирс, лев-оборотень, стоял рядом с Огги.
Я хотела воззвать к Жан-Клоду, но боялась. Огги – его друг,
но то, что я ощущала сейчас, давящая на меня его сила – это было куда больше,
чем когда-либо я ощущала от Жан-Клода. Если я проиграю Огги, то всего лишь
проиграю. Но если проиграет ему Жан-Клод, есть шанс, что его низложат как
мастера города. Вот в этот момент до меня дошло, почему я на самом деле не
хотела приглашать в наш город этих сукиных сынов. Я не верила, что мы
достаточно сильны.
Нет, я не отдам город. Я не дам уничтожить нас всех. Нет. Я
пыталась с ним спорить, как будто я – мастер вампиров, но на самом деле я
другое, я – некромант. И по идее, у меня есть власть над всем, что мертво.
Сейчас посмотрим.
Я отпустила мужчин, которые держали меня, шагнула прочь от
рук живых, и открыла в себе то, что всегда приходилось прятать за щитами. То,
что во мне было как огромный сжатый кулак, тугое-тугое, такое, что Бог знает
что могло натворить случайно или намеренно.
Почти никогда я не спускала свою некромантию с цепи иначе
как на кладбище. Но здесь не было мертвых тел, которые могла бы обнаружить моя
сила, здесь были только вампиры. Сила подула от меня холодным ветром – и нашла
цель.
– Что это? – спросил Огги.
И лицо Октавия потеряло часть своей надменности, а Пирс
шагнул в сторону, будто что-то было в моей силе, отчего ему трудно стало
держаться за них.
– Я слуга-человек Жан-Клода и Нимир-Ра, но если это
ничего мне не дает, есть у меня и другие звания, Огги. Другие силы, мне
подвластные.
Он облизал губы – этот нервный жест мне понравился.
– И что это за сила?
– Ты не слыхал, Огги, что я – некромант?
– Истинных некромантов не бывает, – сказал
Октавий, но уверенности в его голосе не слышалось.
– Думай что хочешь, но вы оставите в покое Джозефа и его
народ, пока вы в моем городе.
– А не то? – спросил Огги, и глаза его полны были
все того же серого света.
– У меня есть среди вампиров и другое прозвание. Ты
знаешь его?
– Истребительница. Так они тебя называют.
– Да, именно так.
– Ты грозишь мне смертью?
Он сумел произнести это со снисходительно-веселой
интонацией, хотя моя сила дышала на его кожу.
– Я информирую тебя о правилах. Ты никого не тронешь из
наших – все вампиры, оборотни и прочие сверхъестественные сущности, кои будут
поименованы, считаются нашими.
– Но напали на нас, – сказал Октавий.
– Да, но вы вполне ответили на нападение. Вы заставили
Джозефа проглотить своего зверя. Я объявляю это достаточным.
– Я – мастер вампиров, правитель города. Ты не будешь
мне диктовать.
– Если ты достаточно вампир, чтобы заставить меня
отступить, приди и сделай это, Огги. Я стою перед тобой, без подвластного
зверя, без Нимир-Раджа, без единого вампира у меня за спиной. Достаточно ли ты
вампир, чтобы сделать так же?
Он улыбнулся:
– Ты предлагаешь мне отойти от Октавия и моего льва и
сойтись с тобой в середине зала – зачем? Ради дуэли? Ты погибнешь.
– Тогда ради испытания воли.
– У тебя нет надежды на победу.
– Если так, то ты ведь ничего не теряешь?
– Анита, – вмешалась Клодия, – может быть, не
стоит?
– Иди сюда, Огюстин! Иди сюда.
Все, что было во мне, я вложила в этот приказ. Я хотела,
чтобы он подошел сейчас, пока здесь еще нет Жан-Клода.
Он отодвинулся от своего слуги и своего льва. И пошел ко
мне, как я и хотела.
– Огюстин, не делай этого! – сказал Октавий ему
вслед.
– Иди ко мне, Огюстин, иди ко мне.
Он сделал еще два шага, потом нахмурился:
– Ты мне приказываешь идти. Ты действительно зовешь
меня.
– Я тебе сказала, кто я.
Он покачал головой:
– Я к тебе не пойду.
– Боишься?
– Нет, просто осторожен.
– Хорошо, тогда я встречу тебя на полпути. Так будет
честно.
– Анита! – предостерег Грэхем.
Я не обратила внимания и пошла к ожидающему вампиру:
– Встреть меня на полпути, Огги.
Он двинулся ко мне – не скользящей походкой, а скованно,
будто тело не совсем его слушалось. И остановился, не касаясь меня, с таким
выражением лица, которое у вампира не часто встретишь: нервозным. Он нервничал.
– И что будет, когда мы сойдемся на середине, Анита?
– Если ты пройдешь мимо меня, ты победил, а если нет –
то я.
– Не слишком-то справедливо: тебе нужно просто остаться
на месте, а я должен пройти мимо тебя.
Мы остановились где-то в двух футах друг от друга. Я
заманивала свою силу, шептала ей, чего я хочу от нее. Никогда раньше я не пыталась
применить ее столь открыто против какого-нибудь вампира. Наверное, мастер
города для первой пробы – не очень удачный выбор, но поздно что-нибудь менять.
Он качнулся на своих дорогих туфлях:
– Не согласен.
– На что не согласен? – спросила я, и в моем голосе
была сила, дышащая вокруг нас. Мой голос это знал.
Я думала, он будет просто сопротивляться дальше. А надо было
помнить, что и другие варианты есть.
– Если ты хочешь меня, Анита, то можешь меня получить.
Я могу сделать то, что все время хотел сделать, и Жан-Клод даже разозлиться не
сможет.
