— Он ведет себя как влюбленный мальчишка, а ты этому потворствуешь. Скажи, зачем тебе это? В какой игре ты используешь Дарэна?
— А вам никогда не приходило в голову, что каждой женщине хочется быть любимой? — спокойно спросила я.
— Возможно, но ты не похожа на остальных женщин. Тебе от него что-то нужно, и я выясню, что. Если ты с ним играешь, я тебя уничтожу, — угроза Дрэгона не была пустой. Я знала, что он, не колеблясь, сделает это.
— Почему меня все здесь считают чудовищем? — горько спросила я.
— Потому, что я вижу твой взгляд, когда ты забываешь себя контролировать, он бесчеловечен, в нем нет души, нет жизни. Только трезвый расчет, и желание выиграть любой ценой.
— Вы, Владыки, тоже, отнюдь не образец душевной теплоты и благородства.
— Но от нашей жизни или смерти не зависит судьба мира.
— Все правильно, так и есть, — вставая, сказала я, — я благодарна, что ты напомнил мне о том, что я такое и для чего копчу землю: чтобы ее уничтожить. Простите, что потревожила, Владыка. Выходя, я не обратила внимание, на пытающегося остановить меня Дрэгона. Это ничего бы уже не изменило. Мне указали на мое место. В хит-параде злодеев, я занимала среднее место между Древними и неизвестным пока предателем. Ну что ж, я никогда не любила плестись в хвосте очереди.
Где-то в глубине души я знала, что Кайл заслуживает чего-то лучшего, чем побитый жизнью Дух огня. Убеждение в том, что за любовь нужно бороться, я не могла бы сейчас поддержать, ибо не было любви. Было желание почувствовать себя человеком и… извлечь пользу. Абсурдно, но именно рядом с Владыкой, я чувствовала себя похожей на ту, прежнюю, какой была когда-то, в прошлой жизни.
Стараясь не столкнуться с Кайлом, я украдкой проникла в свою комнату и провалилась в забытье.
XIII
Из очередного кошмара меня вырвало ощущением, что мне нечем дышать. Очень знакомое чувство. Именно так было со мной, когда Кайл сегодня утром пытался… О боже, нет, только не это. Я вскочила с постели, и, наскоро одевшись, выбежала из комнаты. Волнение Силы ощущалось довольно слабо. Но, благодаря нашей связи с Владыкой Дарэном, я чувствовала, где он, может быть. Мне пришлось украсть лошадь из конюшни, чтобы добраться до места как можно быстрее. Впрочем, никто меня и не пытался остановить. Все было как-то нереально, как будто это не я сейчас мчусь сквозь ночь на чужом коне, пытаясь остановить двух Владык, а кто-то другой. А я просто наблюдаю за этим, где-то глубоко внутри самой себя. Наверное, это и есть страх, когда ты способен на любое безумство, любую глупость.
Они сражались у самой границы Темного мира, в середине защитного круга, который ограждал их от вмешательства извне. Когда-то, Велиму не удалось пройти сквозь него. Скорее всего, у меня тоже ничего не получится, но я сама хочу в этом убедиться. Я попыталась сделать шаг сквозь границу круга, уже в полете мое тело скрутило болью. Неудачно приземлившись на пятую точку и тут же вскочив, я решила действовать по-другому. Тело все еще пекло от прошедшего сквозь него разряда тока. Почти подползая к границе круга, я осторожно поднесла руку к невидимой черте. Я — Древняя, должна же быть от этого, хоть какая-то польза. Сначала, я почувствовала боль в руке. На несколько секунд, она потеряла чувствительность, и почти омертвела. Поддерживая ее второй рукой, я начала вспоминать, как это у меня получилось с Гастуром. Я представила купол, с Силой, разливающейся по нему, чистой силой, которую кто-то заставил быть неподвижной. Ей это не нравилось, Сила не может просто быть, она должна во что-то вылиться, или влиться.
— Иди ко мне, — шепнула я ей, и поднесла руку еще ближе. Плечо и вся левая половина моего тела потеряла чувствительность, пришло ощущение, что сквозь меня пропускают тысячи вольт. Казалось, это длится бесконечно. Боль была невыносимой, и я не смогла сдержать глухого стона. Но цели я добилась: как только ко мне вернулась способность связно мыслить и я смогла приподняться на колени, я поняла, что защиты больше нет. Взглянув на свои руки, я увидела обугленные остатки моих перчаток, вплавившихся в кожу на ладонях. Ладно, — подумала я, не впервой.
Оба Владыки были так увлечены боем, что не заметили моей удачной попытки снесения защитного купола. Медленно встав с колен, и постаравшись не потерять равновесия, я пошла в их сторону. Стало совершенно нечем дышать. Волосы на голове зашевелились от выпускаемой энергии. Похоже, ребята увлеклись не на шутку, и действительно решили друг друга порешить. Нужно немедленно остановить их. Я закричала, меня не услышали. Я увидела, как Дрэгон поднимает руки для атаки. Не знаю, что он там придумал, но мне совершенно не улыбается мысль собирать угольки от того, что было когда-то Кайлом по полю. Кайл, также приготовился атаковать. Сейчас он или умрет, или убьет своего друга. Как в прошлый раз, но теперь из-за меня, не могу же я стоять и смотреть на это? С мыслью, что всем героям и дуракам место в раю, а мне, как всегда, достанется место пожарче, я стала между ними.
Оба Владыки увидели меня слишком поздно, никто уже не мог остановить то, что было выпущено ими на волю. Все, что я чувствовала до этого, показалось мне просто незначительным недомоганием, понять меня мог человек, горящий заживо, под переезжающим его катком. Ощущения, которые бы я никогда не хотела испытать снова. Хотя, вряд ли после этого я что-то смогу вообще испытать. Боже, как больно, наверное, это и есть конец. Похоже, что я умираю. Нет, хватит, этого больше мне не выдержать, остановите. Я кричу, кричу, не переставая, мой голос срывается на хрип, кто-то кричит рядом. У меня в голове одна мысль: скорее бы умереть, хватит, не могу больше.
Сознание возвращалось медленно. Пульсирующая боль разливалась по телу, давая понять, что я все еще жива. Если цена неуязвимости — способность чувствовать то, что чувствую я сейчас, то на фига такая неуязвимость? И вообще, на что я рассчитывала, влезая меж двух Владык?
— На быструю смерть, — вклинилась в мои мысли Рели, — ты как последняя трусиха хотела все бросить и сбежать, таким оригинальным способом. Не спросив при этом меня, кстати.
— Извини, не подумала, уж очень торопилась, — несмотря на попытки Рели пристыдить меня, стыдно мне не было совершенно.
— Интересно, за кого из этих двоих ты больше переживала?
— Что за вопрос? Конечно, за себя. Я же корыстная эгоистка, и на всех мне наплевать.
— Ну, я погорячилась тогда, к чему напоминать. Кстати, хватит разговоров, тебе давно пора прийти в себя. Ты заставляешь людей волноваться.
— Людей?
— Ну, не совсем.
Открыв глаза, рядом с собой я увидела Дрэгона. Да уж, привычная картина. Что-то мы часто стали встречаться у моей постели. Плохая традиция.
— Чем все закончилось? — просипела я. Дышать все еще было трудно.
— Если ты о Дарэне, то с ним все в порядке. Он в камере, — бесстрастно сообщил Владыка.
— Почему? — я сделала попытку приподняться, но Дрэгон мне этого не позволил, прижав плечи к подушки. Сделал он это не грубо, но настойчиво.
