— Но тебя сможет остановить Искра, — увидев, как ирония уступает место злобе, мне пришлось быстро сказать, — я с удовольствием вступила бы с тобой в очередную дискуссию, но не теперь, когда у нас так мало времени.
— В этом я с тобой полностью согласен — времени мало, и я не уверен, что уже не слишком поздно.
— Нам надо попасть в Лэнг, — сама понимала, как странно и глупо это звучит.
— И я должен выступить в роли перевозчика? — голос Тирэна сочился иронией.
— Ты сможешь помешать появиться Рамиль снова. Она хочет твоей смерти, как и Жрецы Ориона. Помоги мне справиться с этим, и я…
— Добровольно, не сопротивляясь, сделаешь то, против чего боролась все это время?
— У них Виктор, — невольно, я позволила проскользнуть чувствам, которые испытывала в тот момент. Отчаяние, бол, гнев, бессилие и робкая надежда. Не знаю, что именно заставило Тирэна отвести взгляд от моего лица. Отвернувшись, он спросил:
— Значит, взамен я получаю добровольную жертву на заклание? Откуда это внезапное доверие ко мне?
— Ты единственный из всех знал во что я способна превратиться. И старался этому помешать.
— Как видно не слишком старался, — констатировал Повелитель, — я не до конца был уверен, что именно ты та, кто им нужна. Был еще Вуал, бестелесный, но по-прежнему обладавший силой. На пару с Вратами, он бы мог представлять опасность.
— Но он мертв. Теперь уже окончательно. Ты никогда не спрашивал о том, как это произошло.
— Может быть, просто не хотел знать, — наконец он снова взглянул на меня.
— Ты думал, что я… — мой голос слегка охрип, — ты винил в его смерти меня?
Мне не нужно было видеть его лицо, чтобы понять — я права. Именно так он и думал. Вот только мне не были понятны мотивы моего предполагаемого злодейства.
— Я не сразу понял, какую ошибку совершил, обратив тебя. Это могло пробудить воспоминания, которые тебе не принадлежали.
— Ты считал, что раз твои братья предали тебя и оставили умирать на Даринии, я смогу сделать нечто подобное с Вуалом?
— У меня не было причин так думать?
— Я не Вуал. И не твой отец, — я заметила, как окаменело обычно невозмутимое лицо Повелителя, — если ты считал меня такой, почему не убил?
— Не это стало причиной моего отношения к тебе, Анна, — я удивилась, впервые услышав из его уст это имя. Так меня называл только Дрэгон. Еще Кайл, очень давно, в другой жизни.
— Искра жизни не должна была выйти за пределы Даринии. Таков был уговор.
Я содрогнулась, услышав его слова. Значит, все, что я пережила за прошедшие годы лишь следствие того, во что я превращалась?
— Почему ты не сказал мне раньше? — от удивления я даже не могла возмутиться, как следует.
— Ты бы мне поверила? Я был для тебя врагом номер одни, — усмехнулся Повелитель.
— У меня было бы время, чтобы понять, смириться.
— Не думаю, — отрезал Тирэн.
— Что произойдет, если они получат Искру?
— Жрецы Ориона смогут возродить свой мир.
— Разве это так плохо? — удивилась я.
— Никто не знает почему Оракул приговорил их мир к уничтожению. Единственное, что стало нам известно — их планета медленно погибала, Искра не могла ее спасти, она умирала вместе с ней. Но внезапно, все изменилось.
— Рамиль, это дух, возродившийся во мне?
— Владыка Велинор так считал. Посланцам Эдара незачем было ему лгать.
— Если только они чего-то не знали, — подхватила я. Не сразу я поняла, что в принципе легко общаюсь с тем, кого считала жутким монстром, способным по отношению ко мне на любую гнусность. Может быть это очередная смена приоритетов на счет врагов? Или мой страх по отношению к нему был все же, не совсем моим? Я помнила что пришлось пережить Рамиль, и возможно то, что случилось между мной и Повелителем, каким-то образом напомнило ей ее собственное прошлое? То, что стало переломным в ее жизни, крахом всех надежд? Хотя на мой взгляд между Тирэном и Паэртоном все же существовало некоторое различие, возможно, недостаточное в глазах их жертв. Паэртон хотел использовать Рамиль, чтобы заполучить Искру. Но чего хотел Тирэн? Вопрос о доверии между нами сейчас было поднимать поздно и глупо. Либо он согласится мне помочь, либо сделает то, что был должен сделать уже давно. Не знаю, какая причина позволяла мне до сих пор оставаться живой. Наверное, я никогда не смогу до конца понять это странное существо.
Диаз, все это время слушал наш разговор, не пытаясь вмешаться. Иногда, ловя на себе его пристальный, чуть удивленный взгляд, чувствовала неловкость, понимая, что он может обо мне подумать. Вот уж никогда не предполагала, что придется когда-нибудь беспокоиться еще и об этом…
Я подошла к нему, стараясь сохранить бесстрастное выражение лица. Не знаю, суждено ли мне его увидеть когда-нибудь, но если это все же произойдет, он будет слишком зол на меня. Слегка коснулась кончиками пальцев его щеки. Никогда не думала, что прощаться с ребенком, пусть, по невероятной прихоти судьбы в три раза старшего чем я, будет так больно. На мгновение сжав его руку, я мягко отобрала у него Барзаи.
— Я благодарна судьбе за то, что она подарила мне возможность встретиться с тобой. Не думала, что получу этот шанс. Но теперь наши дороги расходятся. Знаю, ты никогда мне этого не простишь, но, надеюсь, со временем все же поймешь, что я не могла поступить иначе…
Вскинув голову. Диаз насторожено посмотрел на меня:
— Не знаю, что ты задумала, но…
— Прощай, Диаз, — свет Йог-сотхотха скрыл от меня возмущенное лицо сына, но не заглушил его полный ярости крик.
Несколько мгновений, и я осталась наедине с Тирэном. Возможно, я сделала ошибку, приняв решение за Диаза, но если мне предстоит потерять Дрэгона и жизнь, я умру спокойно, зная, что Диаз сейчас в безопасности… на Даринии.
— Я польщен… — голос Тирэна дал понять, что покой мне может только присниться, и то в кошмаре, — всегда восхищался твоей способностью не останавливаться ни перед чем.
— Это семейное, — я хмуро воззрилась на него. Тирэн и не скрывал, как его забавляет мой поступок.
— Приятно, что мне ты доверяешь больше, чем Владыкам. Чем Кайлу, — его глаза странно блеснули.
Эдар
Рамиль медленно спускалась по ступеням. Ей с трудом удавалось подавить дрожь страха. Сейчас от цели ее отделяла лишь одна дверь с хлипким запором — никто бы не смог догадаться, какую тайну таит в себе эта комната. Ей омрачало настроение лишь присутствие рядом Паэртона. Скорее всего, он получит все, что хотел — сначала ключ к тайне, потом тело Рамиль, а теперь и саму тайну, обладание которой может стать для них роковой. При этом женщина хмуро усмехнулась — она не верила, что после всего он оставит ей жизнь. Сама наверное, сделала бы то же самое. Кто знает, если бы на его месте был сейчас Уллис, какие кровавые планы в отношении нее вынашивал он. Странно, близость к вожделенной цели неуловимо меняло их настроение. Жажда получить желаемое сменилось злобой на тех, кто был рядом. Рамиль не нужно было причины, чтобы желать смерти Паэртона, вот только, теперь она уже не была так уверена — сможет ли осуществить задуманное, хватит ли у нее силы занятой у преданного ею Уллиса?
