— Дура! Идиотка! Ты хоть понимаешь, что натворила? — от толкнул меня на диван, а сам, обойдя комнату, снова повернулся ко мне.
— Не смей на меня орать, — тихо, но твердо произнесла я.
— Не сметь орать? — он странно засмеялся, и внезапно рванулся ко мне. Схватив руку, он сдернул меня с дивана, и немного приподнял за плечи так, чтобы наши лица оказались на одном уровне. Мои губы дрогнули, и я почувствовала, что не выдержу и закричу.
— Хочешь кричать? Давай! Тебя никто не услышит, но меня это позабавит.
— Отпусти, — попросила я, чувствуя боль в плечах.
— Отпустить? — он убрал руки, и я оказалась перед ним на полу, он тут же опустился рядом, нависая всей своей массой, — ты была у меня на прицеле! Слышишь? Я целился тебе в голову! Я стрелял в тебя!
— Ты промахнулся, — напомнила я с каким-то садистским чувством превосходства.
— Я никогда не промахиваюсь, — он подался еще ближе, казалось, отрезая меня от остального мира, — эта пуля была бы у тебя в башке, если бы я…
— Ты…что? — дрогнувшим голосом спросила я.
— Я тебя узнал. Девчонку с автобусной остановки. Я не мог предположить, что ты и была Мариной. Я достаточно про нее узнал, чтобы понимать — она бы никогда не бросилась спасать незнакомого человека. Ей было наплевать! А ты меня спасла…
— Не думаю, что моя помощь была так уж необходима, — заметила я.
— Но все же ты не колебалась, — его пальцы дотронулись до моей щеки, потом поднялись выше, пока не коснулись шрама, оставшегося у меня с той ночи, когда я чуть не умерла в лесу. Макс медленно провел по нему тыльной стороной ладони. От его прикосновения по телу пробежала дрожь, и я отвернулась, не в силах выдержать его взгляд. Перед глазами снова всплыли воспоминания о ночи, когда он вел себя как подонок, причинил боль, унизил. Но разве он не спас меня? Выловил из воды, хотя тогда еще считал убийцей своего отца. Не каждый был бы способен на такое. Наверное, я бы так не смогла.
— Значит, мой светлый образ, явившийся тебе на стоянке, настолько произвел впечатление, что ты решил сохранить мне жизнь? — с насмешкой спросила я.
— Не совсем, — Макс улыбнулся, жестко и угрожающе, как умел только он, — но тогда я решил пересмотреть свои планы на тебя и твоих друзей. Я оставил тебя в живых, но должен был понять, что ты из себя представляешь. И что представляет собой каждый из вас. То как ты спасала Пашку, произвело впечатление, не могу не признать. Я дал тебе шанс уйти одной, но ты зачем-то рискнула, и потащила его за собой. Зачем?
— Ты не понимаешь таких простых вещей? — я повернулась к нему спиной, чувствуя, что он не собирается от меня отставать.
— Мне бы хотелось знать, почему? Ведь ты приехала сюда за местью, разве нет? Тогда почему ты их спасала? Почему была готова отдать за них жизнь?
— Не знаю, — прошептала я, — я не была уверена, что они виновны. Я вообще не была в чем-то уверена. Но это же были парни из моего детства! Я знала их так давно. И они были друзьями Алешки.
Я всхлипнула при воспоминании о брате. Столько лет я надеялась, что он жив. Приехав сюда, я хотела найти хоть какие-то зацепки, указывающие на это. Мне пришлось лгать, изворачиваться, чтобы узнать правду. И теперь я узнала все, но легче мне не стало.
Июнь 2008 года…
— Не могу поверить, что это ты! — мы ехали в такси, мимо нас мелькали огни большого города, и я невольно спрашивала себя — как нам удалось встретиться? Здесь, сейчас, сегодня. Я часто вспоминала о девушке моего брата, но и предположить не могла, что мы встретимся совершенно случайно в каком-то баре.
Освободившись от своего лысого бой-френда, Марина, не скрывая радости, пригласила меня к себе. Что же, наверное, нам нужно поговорить. Мне было бы гораздо проще, если бы я смогла восстановить кое-какие воспоминания своего детства с ее помощью.
Марина улыбалась, глядя на меня. Было видно, что наша встреча ее обрадовала не меньше, чем меня. Я отвечала на шквал вопросов, многие из которых пришлось проигнорировать.
— Ты давно здесь живешь? — дождавшись, пока я кивну, последовали следующие: с кем, чем занимаюсь, и вот этот, мой «любимый», вызывающий оскомину у меня и нервное возбуждение у моей семьи — ты замужем?
Когда мы подъехали к ее дому, был поздний вечер. Я вошла в квартиру Марины и с интересом огляделась. Обычная однокомнатная квартира с минимумом мебели, правда, улучшенной планировки. Было видно, что она въехала сюда недавно и еще не успела обжиться. На полу и кровати валялась мятая одежда вперемешку с нижним бельем. Меня пригласила на кухню, и я охотно последовала за хозяйкой.
— Нравится? — с гордостью спросила она. Несколько секунд я непонимающе смотрела на нее, пока не поняла, что речь идет о квартире.
— Да, ничего, — более честно я ответить не могла, понимая, насколько много это для нее значит.
— Кирюша подарил, — ее голос изменился, в нем проскользнули грудные нотки, глаза заблестели, и я догадалась, что Кирюша, видимо тот «парнишка» из бара, — ни в чем не может мне отказать.
— Рада за тебя, — я неловко улыбнулась, не понимая, зачем, собственно пришла.
— Осуждаешь? — она поймала мой взгляд, но я постаралась сделать непроницаемое лицо. За годы жизни с матерью у меня это стало хорошо получаться.
— Это твоя жизнь, — ответила я.
— Да, конечно. То, о чем я так долго мечтала, — она достала два бокала и поставила их на стол. Рядом появилась бутылка мартини, — выпьем? За удачу?
Никогда не любила мартини, но ради встречи не отказалась выпить. Я запомнила Марину совсем другой. более живой, что ли… Не знаю, что произошло с ней за эти годы, но могла бы поклясться, что тогда, пятнадцать лет назад она была куда счастливее, чем теперь.
— За удачу, — тихо сказала я, делая глоток, потом вспомнив что-то, спросила, — а как же твой Кирюша? Он не обидится?
— Он есть из моих рук, — ее губы расплылись в довольной улыбке, — жаль, что женат, да и трусоват немного. Но вот, квартирку мне организовал, счет в банке открыл. И никогда меня не бросит.
Она странно посмотрела на меня. Потом отвернулась, и, вздохнув, осушила бокал до конца. Судя по румянцу, появившемуся на ее лице, я поняла, что это ее не первый бокал, да и не первая бутылка за сегодня.
— Этот толстяк — полное ничтожество, — грубо сказала она, — но он меня любит. Он любит меня, не то, что Алешка.
— Что? — тихо спросила я.
— Который меня бросил, — продолжала она, словно в каком-то бреду, — променял на..
— Марина, — уже громче, с надеждой сказала я, — ты что-то знаешь об Алешке? Куда он исчез?
— Исчез… — она засмеялась, громко, с надрывом, словно была в шаге от истерики, — он мог исчезнуть куда угодно. С тем, что у него есть, он мог бы…
Она снова наполнила бокалы, и я поняла, что мне тоже необходимо выпить:
