Я приподнялась так, что со мной приподнялся и Дамиан, и
Ричард посмотрел на меня выкаченными глазами:
— Я его не удержу одной рукой — один.
— Я ему заведу руку вокруг шеи, чтобы обездвижить
голову, — сказала я, — но мне надо, чтобы он приподнялся.
— Удушающий захват на вампира не действует. Они не
дышат.
Отчасти правда, но спорить будем потом.
— Я только хочу, чтобы он головой не мог двигать.
Ричард кивнул. Я его не убедила, но спорить он не стал, и
это уже хорошо. Когда я зашла сзади, Дамиан был занят тем, что старался
добраться до Ричарда, и не обратил внимания. Я присела и только сейчас очень
чётко осознала, что голая. До сих пор из-за драки это было вроде как неважно.
Важно было то, что рука Ричарда все ещё держала Дамиана за волосы, и пусть
держит, пока я не охвачу его за шею. Мне надо было одной рукой охватить шею
Дамиана, а другой взяться за собственное запястье, а потом давить изо всех сил,
прижимаясь лицом к его спине. Тогда он — теоретически — не сможет меня достать.
И только хватка Ричарда и желание вампира до него добраться помешают ему
обернуться и вцепиться в меня. Так что Ричард должен был держать руку, как
держал, но вдруг оказалось, что сейчас мои голые груди прижмутся к его руке. И
тот факт, что от этой мысли я похолодела на миг, даёт понять, как я себя
чувствую при Ричарде и насколько у меня от него крыша едет. Борьба не на жизнь,
а на смерть, а я волнуюсь насчёт прижаться грудью к его руке. Анита,
сосредоточься! Сначала выживи, потом смущайся.
— Быстрее, — сказал Ричард сквозь зубы.
Сверхсила ещё не исключает усталости.
Я вдохнула, выдохнула и навалилась на тело Дамиана и руку
Ричарда. Движение должно было быть твёрдым и быстрым, без колебаний, потому что
хватка Ричарда не была мёртвой. Если бы Дамиан заметил, я не знаю, смог бы
Ричард что-нибудь сделать.
Я скользнула рукой по окровавленной коже Дамиана, и дальше.
Пришлось не обращать внимания на почти электрическую реакцию, когда мои голые
груди мазнули по руке Ричарда. Одно прикосновение — и у меня уже мурашки по
коже. Но дело было не только в физическом влечении — это было как будто весь
мир затаил дыхание. Даже Дамиан застыл на этот миг. Я ощутила пробуждение
Жан-Клода. Ощутила, как он открывает глаза, и знала, что он проснулся в груде
шёлковых простыней в темноте подземелья Цирка Проклятых. Он повернулся в
шёлковом гнезде, потрогал тело Ашера, все ещё холодное, ещё несколько часов до
пробуждения.
Голос Жан-Клода отдался в голове эхом:
— Что ты сделала, ma petite?
Не знаю, что бы я ответила, потому что в этот момент мир
вернулся. Я все ещё ощущала Жан-Клода за много миль от меня, но я снова была
здесь и сейчас.
Сосредоточиться на этом здесь и сейчас помог мне Дамиан. Он
извернулся в отчаянной хватке Ричарда и бросился на меня, разинув рот и
выставив клыки, как атакующая змея. Схватившись за его волосы вместе с
Ричардом, я удержала его в доле дюйма от своей кожи. Правую руку я подсунула
ему под подбородок, охватила шею. А он реагировал так, как будто единственной
опасностью была рука, проскользнувшая от него справа, и потому он не попытался
бороться с хваткой Ричарда и моей с другой стороны. В этот момент в нем не было
человеческой мысли — и вампирской тоже. Даже слово «животное» могло быть неточным.
В другом столетии использовали бы слова: «демон», «одержимость», «проклятие».
Снова зазвучал у меня в голове голос Жан-Клода:
— Он будет проклят, если ты его не сможешь вернуть.
Мне пришлось мотнуть головой, как от докучливой мухи, и сильно
подумать: «Перестань болтать». Не знаю, услышал он или сам понял, что отвлекает
меня, но он замолчал.
Я отпустила волосы Дамиана и сомкнула руки вокруг его шеи в
захвате, который был бы удушающим, если бы Дамиану нужно было дышать. Вампиры
дышат, но это им не обязательно. Рука скользила легко из-за крови, но из-за той
же крови труднее было держать захват. Я опустила голову, прижалась к его
голове, верхней частью тела удерживая эту голову.
Ричард отпустил волосы Дамиана, и вампир взметнулся с пола.
Я сжала захват, но он тащил меня за собой. Мне удалось не дать ему вертеть
головой, но удушить его я не могла, а моего веса не хватало, чтобы его
задержать.
Дамиан навалился на Ричарда, прижимая его к полу. Здоровой
рукой Ричард упёрся в грудь вампира. Мои ноги находились по сторонам от них.
Неуклюжая поза, потому что они у меня недостаточно длинные, но я стала
оттаскивать назад шею Дамиана. Я чувствовала, что могу сломать ему позвоночник,
почти наверняка могу, но именно этого нельзя было делать. Если вампиру отрезать
голову, он почти наверняка умрёт. У меня раньше не было сил, чтобы так легко
сломать шею, и я никогда этого не пробовала. Если я сломаю ему хребет, он
умрёт? Или останется калекой? Вампиры остаются калеками после перелома
позвонков?
Рука Ричарда начала дрожать и поддаваться в локте. Я тянула
назад и чувствовала, что трахея Дамиана поддаётся. Сначала у него будет
раздавлена шея, а потом сломан позвоночник. Глянув в сторону, я увидела, что
Натэниел склонился над Грегори у подножия лестницы. Грегори не шевелился, но
будем решать проблемы по очереди.
— Натэниел! — крикнула я.
Он повернулся, и почти весь оказался залитый кровью.
Наверное, в основном не своей. Лицо его было удивлённым, будто он не мог
уследить за нашей дракой, но пришёл. Натэниел схватил Дамиана за руку, и это
будто дало вампиру другую цель. Он спрыгнул с Ричарда и вдруг оказался на
Натэниеле. Я ощущала себя положительно бесполезной. Если я не могу его
задушить, слишком легка, чтобы его удержать, не хочу ломать ему шею, то что от
меня толку? Тот вес, что во мне был, я пыталась использовать, чтобы сбить его,
чтобы дать Натэниелу время поднять руки и упереться ногой в живот Дамиана. Если
бы Натэниел умел драться, он мог бы сделать больше, но сейчас пусть хотя бы
закроется от укуса вампира.
Снова тихо прозвучал у меня внутри голос Жан-Клода:
— Ты что-то сделала, что нарушило связь между тобой и
Дамианом. Ты должна восстановить её, ma petite.
— Немного не до этого сейчас, — ответила я.
Ричард своей единственной рукой обхватил Дамиана за пояс и помог
мне стащить его с Натэниела. Мы все трое свалили его на пол. Я изменила захват
на шее на такой, от которого вообще не было бы пользы, если бы Натэниел не
давил ему на плечо и грудь, а Ричард не сел бы на все остальное. Я обернулась
всем телом вокруг его шеи, чтобы ему труднее было подняться и ударить. Я уже
пробовала этот захват на здоровых мужиках в тренировочном зале, и толку было
чуть, если у противника хватало силы подняться с пола, когда я болтаюсь у него
на шее, но сейчас я его применила только чтобы держать его голову, пасть,
клыки, и потому что мне помогали Ричард и Натэниел.
Он отбивался, но мы, трое на одного, справлялись. Кое-как.
Тяжело дыша, но достаточно отчётливо я спросила:
