— Именно поэтому я была предельно осторожна. — Она поднялась с кресла, вскинула подбородок и встретилась взглядом с Алариком. — Я отправила страницы на исследование по отдельности. Каждая их них без других не имеет смысла. — Немного помедлив, она продолжила: — Я понимаю, что эта информация имеет большую ценность и ее не следует разглашать, пока она не подтвердится. Уверяю вас, я человек ответственный и соблюдаю все необходимые предписания.
— Но что, если кто-нибудь соберет все страницы вместе?
— Нет. — Она покачала головой, затем нахмурилась и добавила после небольшой паузы: — Это невозможно.
Ее слова прозвучали как-то неуверенно, и Аларик решил как можно скорее заполучить эти бумаги.
— Было бы лучше, если бы они остались в замке.
Даже если ее выводы окажутся ошибочными, могут поползти слухи и дестабилизировать обстановку в стране.
— В Рувингии нет возможностей для проведения таких исследований. — Она снова помедлила и глубоко вдохнула, очевидно борясь с сильными эмоциями. — Если я переступила черту дозволенного, приношу свои извинения. Я собиралась сообщить вам о своем открытии раньше, но вы были заняты и отказывались меня принять.
Получается, он сам во всем виноват. Но он не думал, что у сотрудницы архива может быть к нему столь важное дело.
— Сколько времени займут исследования? — спросил Аларик.
Тогда она принялась оживленно рассказывать ему о процессе аутентификации документа. Слушая ее вполуха, Аларик думал о возможных последствиях ее открытия. Одновременно с этим он наблюдал за Тамсин. Говоря о работе, она вышла из своей защитной скорлупы. Он увидел в ней огонь, которого не было раньше. А может, он просто был спрятан за манерами синего чулка и невзрачной одеждой?
Несмотря на серьезность ситуации, Аларик почувствовал, как внутри его пробудился первобытный мужской инстинкт.
Его всегда привлекали страстные женщины.
Аларик заставил себя сосредоточиться на ее рассказе.
— Значит, ждать осталось недолго, — произнес он, когда она закончила. — У кого-то еще есть доступ к этой хронике?
— Ни у кого. Только у меня. Ассистент из вашего национального музея работает с другим материалом.
— Хорошо. Мы все так и оставим. — Он лично позаботится о том, чтобы этот документ никто никогда больше не увидел.
— Я также ищу документы, которые могли бы подтвердить или опровергнуть правильность моего открытия. Так что нам предстоит проделать еще большую работу.
Если этот документ исчезнет, могут найтись другие? Аларик расстроился. До сих пор простое решение казалось ему самым верным. Избавиться от ненужного свидетельства и от возможных проблем, связанных с ним. Если сделать то же самое с остальными документами, это вызовет подозрения.
Здравый смысл боролся в нем с чувством долга. Первый говорил, что для страны будет лучше, если корону наденет Рауль. Второе заставляло его взять ответственность на себя, как бы велика она ни была.
Запустив пальцы в волосы, Аларик начал ходить туда-сюда. За тридцать лет жизни он ни разу не отказался выполнить свой долг.
Он все расскажет Раулю. Они спросят королевского генеалога, человека опытного и заслуживающего доверие, что он думает об этой истории с наследниками, затем вдвоем разработают план дальнейших действий.
Подлинные эти записи или нет, они могут произвести эффект разорвавшейся бомбы. В любом случае ему лучше иметь Тамсин Коннорс на своей стороне.
Если она действительно та, за кого себя выдает.
Что, если она по чьему-то указу принесла в замок поддельные документы, чтобы помешать Раулю взойти на престол? Не странно ли, что она нашла эти документы всего через пару недель после того, как пришла работать в архив?
Аларик прищурился и неспешно окинул ее взглядом с головы до ног. Возможно, она и вправду что-то скрывает. Что, если она как-то связана с оппозицией?
Ему необходимо как можно скорее разобраться в ситуации. До тех пор, пока он этого не сделает, Тамсин Коннорс будет объектом его пристального внимания.
— Разумеется, я понимаю, — пробормотала Тамсин в телефонную трубку.
Она не смогла в полной мере испытать разочарование, потому что ее отвлекал мужчина, расхаживающий по комнате, как тигр по клетке. Было видно, что принц с нетерпением ждет, когда она сообщит ему новости из лаборатории.
Наблюдая за ним краем глаза, она подумала, что ему не нужна нарядная одежда, чтобы подчеркивать свою привлекательность. В черных джинсах, футболке и куртке он выглядит не хуже, чем в парадном мундире.
До вчерашнего вечера она не знала, что питает слабость к высоким широкоплечим мужчинам, которые ведут себя так, будто им принадлежит весь мир. К мужчинам, чьи глаза смеются, а в следующую секунду затуманиваются, словно видят что-то, чего никто больше не видит.
Она думала, что предпочитает мужчин, амбиции которых связаны с наукой. Светловолосых и не слишком развитых физически. Таких, как Патрик.
Как же она ошибалась. Оказывается, ей больше по душе атлетически сложенные жгучие брюнеты с темно-синими глазами и суровыми чертами лица.
Всякий раз, когда принц проходил мимо нее, каждая нервная клеточка ее тела начинала звенеть от напряжения.
— Спасибо, что позвонили. Я вам очень признательна. — Она осторожно положила трубку.
— Какие-то проблемы? — спросил принц, остановившись рядом с ней.
Сделав глубокий вдох, Тамсин уперлась руками в стол:
— Мне только что сообщили, что исследование пергамента займет больше времени, чем я ожидала.
Причины, которые ей назвали, были вполне убедительными. Однако сбивчивые объяснения помощницы Патрика заставили Тамсин насторожиться.
Неужели ей недостаточно того, что Патрик присвоил себе результаты ее труда? Он первый мужчина, проявивший к ней интерес. Он использовал ее чувства к нему в своих корыстных целях. Она потратила столько часов на то, чтобы ему помочь, а он выдал ее работу за свою. Продвинулся за ее счет, после чего бесцеремонно ее бросил. Чувство гордости не позволило ей публично его разоблачить. Она не хотела, чтобы другие смеялись над ее наивностью или жалели ее. Вместо этого она еще больше замкнулась в себе и решила, что больше не будет слепо доверять мужчинам.
Неужели он настолько низок, что попытается ей помешать осуществить этот проект, поскольку видит в ней конкурента? Неужели удовлетворение собственного эго для него важнее новых открытий? Почему она сразу не поняла, что он за фрукт?
— Они вернут бумаги? — Глаза принца сверкнули синим огнем.
— Пока нет. Надеюсь, они не будут с этим долго тянуть.
Губы принца Аларика плотно сжались. Он испытывал нетерпение. Что бы он там ни говорил, он хочет стать королем. Но кто бы на его месте этого не хотел?
