— Могу взять вас на плечи, и тогда он вас заметит.
От моего взгляда широкая ухмылка увяла наполовину, но
улыбаться он не перестал, только пожал плечами:
— Ну извините.
К таким извинениям я тоже привыкла — так извиняется Джейсон,
когда на самом деле очень собой доволен.
Либо Зебровски больший экстрасенс, чем я думала, либо он
пытался удрать от человека, который на него наседал. Это был сотрудник
Мобильного Резерва в боевой черной форме, все еще в бронежилете, но без шлема,
без маски и с дикими глазами. Белки сверкали как у лошади, которая вот-вот
понесет.
Зебровски увидел меня и с чувством облегчения, с радостью
такой нескрываемой бросился ко мне, что даже напугал слегка.
— Сотрудник Элсуорси, это Анита Блейк, маршал Анита
Блейк. Наш эксперт по противоестественному.
Элсуорси нахмурился, заморгал чуть слишком быстро. Как будто
до него слова доходили не сразу, а с излишней задержкой. Я достаточно часто
видела психологический шок и узнала симптомы. Почему он не в больнице с
остальными ребятами Мобильного Резерва?
— Извини, — шепнул мне Зебровски одними губами.
Элсуорси продолжал моргать. Карие глаза смотрели как-то
мимо, будто он видел что-то мысленным взором. Плохо. Секунду назад он орал на
Зебровски, сейчас таращится на что-то невидимое. Наверное, заново переживает
катастрофу. Он был бледен, и на лице испарина. Наверняка ладони холодные и
влажные на ощупь.
Приблизив лицо к Зебровски, я тихо спросила:
— Отчего его тоже не отвезли в больницу?
— Отказался ехать. Сказал, что хочет выяснить у РГРПС,
как это вервольф может отрастить когти, оставаясь в облике человека.
Наверное, я отреагировала на этот вопрос, потому что
Зебровски вдруг глянул на меня из-под очков:
— Я ему сказал, что для оборотня невозможно отрастить
когти, оставаясь человеком. Это не так?
Я кивнула:
— Такое бывает. Только это должен быть по-настоящему
сильный оборотень. Я знаю лишь немногих, кто способен на частичную перемену с
сохранением почти человеческого вида.
Зебровски еще понизил голос:
— Неплохо было бы им это знать до того, как они поехали
брать Ван Андерса.
— Я думала, что хотя бы одного человека из каждого
подразделения посылают в Квантико на курсы по противоестественным явлениям.
— Так и есть.
Я посмотрела на него с неодобрением:
— Я не привыкла считать, будто знаю о монстрах больше,
чем все это дурацкое ФБР.
— Может быть, надо было, — тихо ответил он.
От его интонации я как-то остыла. Не могла же я злиться на
Элсуорси, который тут стоял и моргал, как овца на бойне.
— Здесь не жарко? — спросил Элсуорси.
На самом деле было душновато — слишком много людей в
небольшой кубатуре.
— Детектив Вебстер, не будете ли вы так добры вывести
Элсуорси наружу, подышать?
Вебстер сделал, как его просили, и Элсуорси вышел без единого
возражения. Как будто он уже истощил свой запас гнева, а теперь осталось только
потрясение, да еще ужас.
Мы с Зебровски остались вдвоем в этом закутке.
— Что случилось? — спросила я.
— На меня орал Элсуорси, но пуще того — капитан Паркер.
Он велел мне немедленно мотать в больницу и объяснить ему, черт меня побери,
как этот гадский Ван Андерс мог сделать то, что сделал.
— И что именно он сделал?
Зебровски достал свой вечный блокнот из кармана пиджака. Вид
у блокнота был такой, будто он валялся в грязи, а потом по нему прошлись
ногами. Зебровски полистал его и нашел нужную страницу.
— Когда они явились, Ван Андерс подчинился им
полностью. Он был удивлен и не знал, почему его вообще хотят арестовать. На
него надели наручники, обыскали, и двое сотрудников, Бейтс и Майер, вывели его
в коридор. Остальная группа обследовала номер и убедилась, что там все чисто.
Стандартная процедура.
— И когда же она перестала быть стандартной?
— Сразу после этого. Майер исчез с рации. Бейтс стал
орать насчет нападения на сотрудника и еще что-то вроде «у него когти».
Элсуорси и еще один сотрудник выскочили из дверей и достаточно ясно видели Ван
Андерса, чтобы утверждать, что у него были когти, хотя он оставался в
человеческом облике. — Зебровски посмотрел на меня. — Честно говоря,
я был готов думать, что Элсуорси и... — он перелистнул страницу, —
Таккер подхватили массовую галлюцинацию.
Я покачала головой:
— Нет, такое бывает. — Я снова покачала головой,
преодолевая желание потереть виски. Начинала болеть голова. — У ликантропов,
у которых я это видела, когти просто вылетают из руки. Как пять пружинных
ножей. Этому сотруднику — Бейтсу? — просто нечего было видеть.
— Майеру. Бейтс еще жив.
Я кивнула. Действительно, существенно помнить, кто мертв, а
кто еще жив.
— Ван Андерс пырнул Майера. Когда из пальцев выскочили
когти, он их использовал как ножи.
— Как видно, кевлар — не препятствие для когтей
ли-кантропа, — сказал Зебровски.
— Кевлар не рассчитан на колющий удар, — пояснила
я, — а когти действовали как ножи.
Он кивнул и продолжал:
— Ван Андерс использовал тело сотрудника как щит,
держал его на когтях, как... как куклу. Так сказал Элсуорси.
— Надо было его отправить в больницу вместе со всеми.
— У него был вполне нормальный вид, когда я приехал,
Анита. Честно. Не могу поставить им в вину, что его не отвезли.
— Ну так сейчас вид у него не нормальный.
— Мы можем подвезти его в больницу, когда поедем.
Я посмотрела на него:
— Зебровски, откуда у меня ощущение, что мы едем в
больницу не только для моральной поддержки?
— Ты просто сегодня очень восприимчива.
— Зебровски!
— Я сказал капитану Паркеру, что приеду сразу, как
появится маршал Блейк.
— Сволочь ты, — вздохнула я.
— Он задает вопросы о монстрах, на которые у меня нет
ответа. Может, Дольф бы ответил, но я ни за что не хотел бы его звать. Кое-как
мы загладили худшее из того, что было тогда в допросной с твоим другом, но если
Дольф выйдет из себя при свидетелях... — Зебровски замолчал и покачал
головой.
Я с ним была согласна.
— Ладно, поеду с тобой и посмотрю, могу ли я ответить
на вопросы капитана.
— Ага, только сначала ты должна увидеть вот это. —
Он улыбался, хотя место к этому не располагало.
