Джейсон смотрел на нас со странным выражением лица.
— Знаете, наверное, нам стоит на сегодня
прикомандировать Дамиана к Аните.
— Ты думаешь, Мюзетт постарается вывести меня из
себя? — спросила я.
— Она еще никому ничего не сделала, Анита, никого даже
пальцем не тронула, а все уже в страхе. Я лично напуган до потери пульса и сам
еще не понял почему. Она такая симпатичная блондиночка, прекрасная, как кукла
Барби в натуральную величину, только груди поменьше. Но ведь мужчине только и
надо, чтобы они во рту помещались, правда?
— Слишком обобщаешь, — заметила я.
Он не улыбнулся, лицо его осталось слишком серьезным.
— Обычно я бы не возразил против клыков такой красивой
вампирши, Анита. Но я не хочу, чтобы эта штучка ко мне притронулась. —
Вдруг в лице его проявился жуткий испуг, он даже стал выглядеть моложе своих
двадцати двух лет. — Не хочу. — В глазах его была боязнь,
тревога. — Жан-Клод меня заверил, что Мюзетт не из тех вампиров, что вдруг
начинают на тебе разлагаться. А я все равно так ее боюсь, что поджилки
трясутся.
Я протянула свободную руку, и Джейсон подошел ко мне. Я его
обняла и ощутила мелкую дрожь. Ему было холодно, и холод этот был не такой, от
которого можно защититься теплой одеждой.
— Мы ее к тебе не допустим, Джейсон.
Я хотела произнести именно это, но Ашер перебил:
— Нет, Анита. Не обещай безопасности никому из нас —
хотя бы до тех пор, пока не увидишь Мюзетт.
Я отодвинулась от Джейсона и посмотрела на Ашера.
— Если я просто пристрелю ее с порога, что сделает
Белль?
Он побледнел, а для вампира это непросто, даже для накормленного.
— Нельзя, Анита. Ты не должна... Я умоляю тебя.
— Ты знаешь, что, если бы я ее сегодня убила, нам всем
было бы проще и безопаснее.
Он открыл рот, закрыл, открыл снова.
— Анита, ma cherie, прошу тебя...
Джейсон шагнул от меня прочь и сделал жест рукой. Дамиан
оказался у меня за спиной и положил руки на плечи. Как только он меня коснулся,
мне стало лучше. Не то чтобы спокойнее, не то чтобы яснее. Я ведь была права:
следует убить Мюзетт прямо сегодня. В ближайшей перспективе это избавит от многих
бед. Но в дальней — к нам явится Белль Морт, если не весь Совет целиком, чтобы
нас убивать. Я это знала. И когда руки Дамиана бережно поглаживали сведенные
узлами мышцы моих плеч, я даже могла бы с этим согласиться.
— Почему прикосновение Дамиана уменьшает у меня желание
убивать?
— Я заметил, что, когда он тебя касается, ты получаешь
дополнительное спокойствие, возможность еще раз подумать перед тем, как
спустить курок.
— Когда я рядом с Жан-Клодом, он не становится ни на
йоту менее безжалостен.
— От своего слуги можно получить лишь то, что у него
есть, — пояснил Ашер. — Я бы сказал, что с твоей помощью Жан-Клод
становится более беспощадным, а не менее, потому что это твоя натура. — Он
глянул на вампира у меня за спиной. — Дамиан несколько сотен лет жил при
госпоже, которая не терпела ни гнева, ни гордости. Ее воля и только ее воля
были дозволены. Дамиан научился быть менее гневным и менее беспощадным, иначе
бы та, кто его сотворила, уничтожила бы его давным-давно.
Руки Дамиана застыли у меня на плечах неподвижно. Я
потрепала его по руке, как делают с другом, который услышал плохие новости.
— Все в порядке, Дамиан, ей уже до тебя не дотянуться.
— Да, Жан-Клод выговорил у нее мою свободу, и я буду у
него вечно в огромном долгу. И этот долг не связан с обетами крови и
вампирическими связями. Я у него в долгу за выкуп меня из страшного рабства.
— Если ты сможешь сегодня удержать Аниту от
необдуманных поступков, ты часть этого долга уплатишь, — сказал Ашер.
Я почувствовала, как Дамиан кивнул.
— Тогда пойдемте вниз, потому что я давно знаю Мюзетт,
хоть и не боюсь ее так, как боюсь ту, кто меня сотворила.
Я обернулась посмотреть ему в лицо.
— Ты хочешь сказать, что боишься Мюзетт лишь чуть
меньше, чем ту, кто тебя сотворила?
Он на секунду задумался, потом медленно кивнул:
— Я больше боюсь моего прежнего мастера, но Мюзетт я
боюсь тоже.
— Все ее боятся, — сказал Ашер.
— Все ее боятся, — повторил Дамиан.
Я уперлась головой в грудь Дамиана, замотала ею, превращая
прическу в хаос, но мне было все равно.
— Черт побери, если бы вы дали мне ее сегодня просто
убить, от скольких хлопот мы бы избавились! Я же права, вы сами знаете, что я
права.
Дамиан приподнял мое лицо, чтобы я видела его глаза.
— Если ты убьешь Мюзетт, то Белль Морт уничтожит
Жан-Клода.
— А что, если Мюзетт сделает что-нибудь по-настоящему
ужасное?
Дамиан посмотрел поверх меня на Ашера. Я повернулась, чтобы
проследить их обмен взглядами. Наконец заговорил Ашер:
— Я не мог бы сказать, что мы ни при каких
обстоятельствах не имеем права убить Мюзетт, потому что может сложиться так,
что она не оставит тебе выбора. В этом случае я ни за что не подверг бы тебя
опасности, вызванной колебанием. Но я думаю, что Мюзетт будет отлично играть в
политические игры и ни за что не даст тебе такого повода.
Я вздохнула.
— Если сегодня не приковать Дамиана к Аните
наручниками, она не выдержит спектакля Мюзетт, — сказал Джейсон.
— Не думаю, что это необходимо, — возразил
Ашер. — Правда, Анита?
Я нахмурилась:
— Откуда мне, к чертям, знать? К тому же у меня недавно
кончился запас наручников.
Джейсон тут же вытащил из кармана пару:
— Можешь взять у меня.
Я еще сильнее нахмурилась:
— А за каким чертом ты таскаешь с собой
наручники? — И тут же я подняла руку: — Не надо, не рассказывай.
Он ухмыльнулся:
— Я же стриптизер, Анита. Пользуюсь разными
приспособлениями.
С одной стороны, приятно было знать, что Джейсон таскает с
собой наручники не в сексуальных целях. С другой стороны, не знаю, хотелось ли
мне разъяснений, как именно используются браслеты в стриптизе. Что за представления
идут теперь в «Запретном плоде»? Нет, про это мне тоже, пожалуйста, не
рассказывайте.
Мы потянулись к задней двери «Цирка проклятых». Наручниками
Джейсона мы не воспользовались, но я решила спускаться по лестнице, держась за
руку Дамиана. Существовал постоянно растущий список лиц, с которыми идти,
держась за ручку, было бы для меня романтично или щекотало бы нервы. Дамиан в
этот список не входил — здесь скорее была жалость.
