Не знаю, что помогло — боль, наслаждение, звери или все это
вместе, но ко мне вернулась способность рассуждать. Вдруг я поняла, почему мне
весь день было плохо.
Я ощутила длинный метафизический шнур, что связывал меня с
Жан-Клодом, ощутила его на кровати в «Цирке проклятых», и Ашер все еще лежал
рядом с ним. И на голой груди Жан-Клода сидела тень, темный контур. Чем дольше
я смотрела, тем яснее была видна эта тень, и наконец она обратила ко мне
искаженное лицо и зарычала. Глаза ее горели огнем цвета темного меда.
Я видела голодную тень силы Белль Морт, которая пыталась
целый день высосать «жизнь» из Жан-Клода. Но у Мастера вампиров сработали
системы безопасности — его слуга-человек и, быть может, подвластный зверь.
Ричард отказался помогать нам непосредственно, но сегодня он, вероятно,
заплатил за это свою цену.
Тварь снова на меня зашипела, как огромная дьявольская
кошка, и я решила обращаться с ней соответственно — бросила своего зверя по
этому метафизическому шнуру. Чего я не учла и не планировала — что зверь Мики
пойдет за моим, что атака будет совместной, и мы разорвем эту тварь в дымные
клочья. Она вылетела сквозь стену.
Я подумала, куда бы она могла деваться, и одной этой мысли
хватило. Я увидела ее в комнате для гостей, куда поселили Мюзетт. Тень кошки
посидела секунду на ее груди, потом будто всосалась в ее тело. Какую-то долю
секунды бесформенная тварь еще шевелилась под кожей мертвого вампира, потом все
затихло. Послышался голос Анхелито:
— Госпожа, вы здесь?
Я снова оказалась в теплой воде и в объятиях Мики.
— Что это было? — спросил он тихим сдавленным
голосом.
— Эта тень — часть силы Белль Морт, которую она
выделила Мюзетт.
— Она вроде бы пыталась кормиться от Жан-Клода, но это не
выходило.
— Я его слуга-человек, Мика. Когда Мюзетт попыталась
украсть его силу, нападение было отбито в мою сторону. Она целый день меня
высасывала.
— Жан-Клод сделал это нарочно?
— Нет, он воистину мертв для мира. Просто так устроена
эта система. Если бы она смогла высосать Жан-Клода насухо, она бы взяла энергию
всех его вампиров — всех, кто связан с ним кровью.
— А вместо этого она кормилась на тебе.
— Ага. И на Ричарде, наверное. Держу пари, что он
сегодня не явился в школу из-за болезни.
Мика прижал меня к себе теснее:
— Как нам сделать так, чтобы это не повторилось? Я
потрепала его по руке:
— Ты знаешь, что мне больше всего в тебе нравится?
Почти любой стал бы распространяться насчет того, что могло бы случиться, как
могло быть плохо, а ты сразу ставишь практический вопрос.
— Нам надо что-то сделать, пока она опять не выпрыгнула
из стены.
— Мой мобильник где-нибудь поблизости?
— В твоих вещах на полу.
— Можешь дотянуться?
Он вытянул руку. Руки у него длиннее, чем кажутся. Кончиками
пальцев он подтянул телефон так, что смог его взять, и подал мне без единого
вопроса. Не стал заставлять меня терять время на объяснения.
Я позвонила в «Цирк проклятых» по номеру, которого нет в
справочнике. Ответил Эрни, человек на посылках, а иногда — закуска для
Жан-Клода. Я спросила, там ли еще Бобби Ли. Мне пришлось описать его, и Эрни
сказал:
— Ага. Никак его не сплавлю. Он вроде как строит из
себя здесь главного.
Поскольку я вроде как думала, что он там главный, меня это устроило.
Бобби Ли взял трубку.
— Что случилось, Анита?
— Попроси Эрни найти сколько-нибудь крестов и закрепи
на дверях гостевых комнат.
— Можно спросить зачем?
— Чтобы плохие вампиры никаких метафизических штучек
сегодня не откалывали.
— Ничего не понял.
— Тогда просто сделай, как я прошу.
— А разве не на гробы надо класть кресты, чтобы вампиры
не могли использовать свою силу?
— У каждой комнаты только один выход. Она сама как
большой гроб. Поверь мне, это поможет.
— Что ж, ты начальник — по крайней мере пока Рафаэль
этого не отменит.
Он попросил у Эрни кресты. Я услышала, что Эрни возражает —
по тону, слов я не разобрала. Бобби Ли снова обратился ко мне:
— Он беспокоится, что кресты на виду обессилят наших
вампиров, когда они очнутся.
— Может быть, но сейчас меня больше беспокоят наши
гости. Когда наступит ночь, тогда подумаем. А пока что сделай как я сказала.
— Ты не собираешься мне когда-нибудь сказать, зачем я
это буду делать?
— Хочешь объяснений? Ладно. Новые вампиры используют
свои штучки, чтобы высасывать энергию из Жан-Клода, а через него — из меня.
Сегодня меня целый день ломает.
— Что мне нравится, Анита, так это что ты объясняешь,
когда я прошу. Почти никогда мне вообще не понять, о чем ты говоришь, но ты так
объясняешь, будто у меня хватит ума понять и хватит знания магии, чтобы
воспринять все твои научные слова.
— Я вешаю трубку, Бобби Ли.
— Слушаюсь, мэм.
Я отдала телефон Мике, чтобы он положил его на груду одежды,
куда мне бы никак не достать, не закапав водой весь пол.
И снова прислонилась к нему спиной, и он погрузился в воду
глубже, так что даже подбородок у меня оказался в воде. Мне хотелось прижаться
к нему всем телом, чтобы он держал меня, и подремать. Сейчас, когда эту тень
согнали с Жан-Клода, навалилась усталость. Такое чувство, будто мне дали
разрешение поспать.
Но оставались еще вопросы, которые надо было решить.
— Джейсон мне сказал, что Натэниел вчера ночью на
работе потерял сознание.
— Он у себя в комнате, засунут между Зейном и Черри. С
ним все хорошо.
Мика поцеловал меня в висок.
— Это правда, что он отрубился, потому что вы вдвоем не
можете кормить мой ardeur дважды в день?
Мика не шевельнулся, и эта неподвижность сказала мне все.
— Вы знали, что вы двое не можете меня прокормить?
— Ты и от Жан-Клода тоже кормишься.
— Хорошо. Вы знали, что вы трое не можете меня
прокормить?
— Жан-Клод говорит, что твой аппетит вскоре должен
снизиться. Мы втроем могли бы прокормить тебя, если бы это было только раз в
день. Два раза в день — уже сложнее.
— Почему ты мне не сказал?
Он обнял меня, и я не сопротивлялась, но радости мне в этом
не было.
— Потому что я знаю, насколько для тебя трудно
допускать в свою постель кого-то нового. И надеялся, что этого удастся
избежать.
