Моя очередь настала недоуменно хмуриться:
— То есть если ты однажды был с Белль Морт, то после
этого никто уже тебе не нужен?
— Так считает она.
Я посмотрела на него:
— Вы с Ашером ее покинули, и дважды каждый.
— Именно, ma petite. Ты еще не поняла?
— Пока нет.
— Если мы покинули ее ложе, если есть чье-то
прикосновение, чье мы предпочли, то, быть может, она не самая желанная женщина
в мире.
Я на секунду задумалась.
— Значит, цель всей этой экспедиции — наказать вас
двоих?
— Не только. Еще, я думаю, Белль хочет попробовать
почву перед тем, как явиться самой.
— За каким чертом ей сюда являться?
— Цель у нее будет политическая, в этом не приходится
сомневаться, — сказал Жан-Клод.
— А наказать вас двоих на этот раз, это как —
дополнительная выгода?
Они снова хотели переглянуться, но я взяла Жан-Клода за лицо
и повернула к себе:
— Хватит этих таинственных взглядов. Просто скажи.
— Белль — самая желанная женщина в мире. Вся ее власть,
вся ее самооценка строятся на этом. Ей нужно найти способ понять, почему мы ее
покинули и почему даже сейчас хотим оставаться вдали от нее.
— И что?
— Ты говоришь слишком тонкими намеками, — сказал
Жан-Клоду Ашер, вставая и направляясь к нам.
— Ладно, скажи ты, — попросила я.
— Как Белль считала угрозой Джулианну, так она и тебя
считает угрозой. Но мы надеемся убедить ее, что не другая женщина занимает наши
мысли, а другой мужчина. В них она не видит конкурентов в отличие от женщин.
— И потому вы так прихорошили Мику.
— И остальных, — добавил Ашер.
Я посмотрела на Жан-Клода:
— Остальных?
У него хватило такта прикинуться смущенным, но это не очень
получилось, потому что взгляд остался довольным.
— Если Мюзетт доложит Белль, что у меня гарем мужчин,
то она перестанет тревожиться из-за тебя.
Я покачала головой:
— Я так не думаю, Жан-Клод. Она уже меня попробовала.
Либо она меня опасается, либо ее влечет сила.
— Я думаю, что одну метку она тебе поставила, ma
petite, чтобы сделать больно мне. На самом деле она не хочет брать тебя в
слуги, но она злится на меня и на тебя за то, что у тебя есть я. — Он
покачал головой. — Она мыслит как женщина, ma petite, и не современная
женщина. Ты скорее мыслишь как мужчина, и тебе это трудно объяснить.
— Нет, я, кажется, что-то просекаю. Ты хочешь убедить
Белль, что бросил ее не ради какой-то женщины, а ради многих мужчин.
— Oui.
— А если зрелище этой шеренги красавцев еще помотает
кишки Паоло, то тем лучше.
Он улыбнулся, но глаза его стали жесткими и неприветливыми.
— Oui, ma petite.
Я не стала говорить вслух, что не только у Белль Морт редко
бывает всего один мотив.
Глава 44
Банкет был назначен в одном из внутренних покоев «Цирка» — в
том, которого я еще никогда не видела. Я знала, что здание огромное, и я видела
лишь долю его, но не знала, что пропустила помещение таких размеров. Оно было
похоже на грот в пещере, и действительно здесь раньше была пещера — полость с
высоченным потолком, вымытая водой в сплошном камне за несколько миллионов лет.
Сейчас воды здесь не было — только камень и прохладный воздух. По одному тому,
как касался тебя воздух, каков он был на вкус и на запах, почему-то становилось
понятно, что это мрачное великолепие — творение природы, а не рук человека. Не
знаю, в чем разница между естественными и искусственными пещерами, но воздух в
них почему-то разный.
Я ожидала этой ночью увидеть факелы, но, к моему удивлению,
освещение было газовое. По всей комнате висели газовые лампы, разгоняя темноту.
Я спросила Жан-Клода, когда он провел газ, и он ответил, что это сделали
бутлегеры в годы сухого закона — у них здесь был нелегальный кабак. Николаос,
которая была Мастером города до Жан-Клода, сдала им эту пещеру в аренду. И ее
вампиры еще кормились от пьяных бражников — хороший способ кормиться без риска
быть пойманным. Поскольку жертва уже сама нарушала закон, она в полицию не
пойдет сообщать, где на нее напали вампиры.
Я никогда не была в комнате, освещенной полностью газовыми
лампами. Свет чуть-чуть походил на свет от огня, но был ровнее и горел чище. Я
ожидала запаха газа, но его не было. Жан-Клод мне объяснил, что этот запах
чувствуется только когда есть утечка, и тогда надо бежать к чертовой матери.
Ну, он сказал «покинуть помещение как можно быстрее», но я его поняла.
Банкетный стол был сервирован красиво и при этом странно. На
нем сверкали золотые тарелки, и золото играло в узорах тонкого фарфора. Из
золотых колец торчали белые полотняные салфетки. Трехслойная скатерть, длинная
и белая, свисала почти до пола, и по краю ее шла золотая вышивка цветов и
листьев. Средний слой был из тонкого золотого кружева. Верхний — еще один слой
золота, белый с золотом, будто кто-то взял золотую краску и губкой нанес на
белый лен.
Вокруг стояли мягкие кресла, белые с золотом и с резными
спинками из очень темного дерева. Стол стоял как сверкающий остров в середине
газового полумрака. Но меня смущали две вещи. Во-первых, на каждом куверте
лежало столько золотых столовых приборов, что я не знала назначения половины из
них. Что можно вообще делать крошечной двузубой вилкой? Она лежала на тарелке,
так что она либо для морепродуктов, либо для салата, десерта или чего-то, чего
я не могла вспомнить. Наверное, для морепродуктов или десерта, потому что вилку
для салата я знала. Впервые сейчас попав на официальный банкет вампиров, я
старалась не особенно думать, зачем может быть нужна двузубая вилка.
Во-вторых, достаточное количество полностью сервированных
приборов стояло на полу. Под каждым была постелена белая льняная салфетка, как на
пикнике. И эти приборы на полу стояли между стульями, так что стулья можно было
отодвигать и придвигать. Как-то это было... непонятно.
Я остановилась в своем черном и синем наряде с искрами
темно-синего, постукивая по полу носком туфли и пытаясь сообразить, зачем было
накрывать на полу.
Жан-Клод скользнул сквозь длинные черные шторы, отделявшие
эту комнату от меньшей соседней. Там уже тусовались все. Я это тусование
терпеть не могу даже на обычных званых обедах. Но сегодня светская болтовня шла
в боевом стиле. Все сказанное имело двойное или тройное значение. Каждый
старался вложить в слова тонкий оскорбительный намек. Так вежливо и так больно,
как кинжал в спину. Мое умение вести такие беседы весьма ограничено и в
компании Мюзетт и ее команды я была просто безоружна. И мне нужно было
перевести дух, чтобы не начать вышибать дух из них. Хорошо хотя бы
несовершеннолетней pomme de sang Мюзетт сегодня не было. Мне сказали что
девочку отправили обратно в Европу, раз она меня так расстраивает. Я лично
думаю, что Мюзетт не хотела рисковать своей игрушкой, если дело обернется
плохо.
