Белла испытала глубокое унижение, кровь прилила к лицу.
— Ты прав, Габриель. Я хочу побыть одна, — сказала она. — Кстати, будет лучше, если в эти дни ты будешь пользоваться другой спальней, а от посещения моей воздержишься.
Габриель, прищурившись, взглянул на нее. Маленькая, хрупкая, она гордо подняла голову и с вызовом выпятила подбородок, тем же вызовом горели фиалковые глаза.
— Не вздумай подходить ближе, Габриель! — предупредила она, заметив, что он сделал шаг в ее сторону.
Габриель и ухом не повел и подошел к ней вплотную. Он впился в нее взглядом, стиснул челюсти, сжал кулаки. Ему безумно хотелось схватить ее и как следует потрясти.
Гнев Беллы начал вдруг таять, когда она заметила, как подрагивает его щека со шрамом.
Габриель выглядел сногсшибательно. Темные, длинные до плеч волосы, глаза, кажущиеся в лунном свете черными, повергли Беллу в трепет. Черная шелковая рубашка и сшитые на заказ черные брюки подчеркивали его яркую мужественную красоту.
Белла не знала ни одного мужчины, черты лица которого, осанка дышали бы таким благородством и грацией. Никто не будил в ней такой чувственной жажды, как Габриель. Сила, исходящая от него, действовала на нее неотразимо. И никого она так страстно не хотела, как его, причем постоянно.
Силы небесные, помогите, молила Белла, умирая от желания. Она хотела его прямо сейчас, немедленно!
Она прочистила горло.
— Ты прав, Габриель, день был действительно длинный и трудный. Даже разговаривать тяжело, — сказала она безнадежным тоном. — Я… я, пожалуй, пойду. Спокойной ночи!
— Сомневаюсь, что она таковой будет! — изрек он.
Белла внимательно посмотрела на него и печально заметила:
— Так не может продолжаться. Не знаю как, но мы должны прекратить обижать и оскорблять друг друга, Габриель.
— Лишь однажды нам это удалось — когда мы занимались любовью, но… — Он пожал плечами. — Спокойной ночи, Изабелла. Постараюсь не разбудить тебя, когда буду ложиться.
Опустив голову, Белла медленно пошла к дому. У нее не осталось ни желания, ни сил воевать с ним дальше. Тем более что Габриель однозначно дал ей понять: он всегда одержит над ней верх.
Белла сомневалась, что сумеет заснуть, зная, что Габриель может в любой момент прийти и лечь в их общую постель.
Она очень сомневалась, что вообще сумеет заснуть, если Габриель окажется рядом с ней в одной постели…
Глава 9
— Тебе приходилось заниматься дайвингом, Изабелла? — неожиданно спросил Габриель, когда они завтракали на веранде.
— Нет. — Она отложила в сторону недоеденный тост. — А тебе?
Как она и предполагала, ночь прошла беспокойно. Она долго лежала без сна и лишь притворилась, что спит, когда в спальню пришел Габриель. Он заснул мгновенно, как только его голова коснулась подушки. Однако напряжение еще долго не отпускало Беллу, и еще много часов она лежала в темноте, прислушиваясь к мерному дыханию Габриеля, пока усталость не сморила ее.
Утром она проснулась около девяти. На ее счастье, Габриель давно уже встал и успел приготовить завтрак. Белла чувствовала себя совершенно разбитой и мечтала лишь об одном — нырнуть обратно в кровать.
— В противном случае я не стал бы спрашивать, — заявил он и поднес к губам чашку кофе. — Хочешь научиться?
Поразительно, он выглядит свежим, отдохнувшим, энергичным в белой рубашке с короткими рукавами и белых брюках, с завистью подумала Белла. Он просто не имеет права быть таким расслабленным и самодовольным, возмутилась она.
— Ну, можно попробовать, — кисло согласилась она. — При условии, что ты не будешь выходить из себя и злиться на нерадивую ученицу.
— О, не сомневаюсь, ты окажешься примерной ученицей, Изабелла, — насмешливо отозвался он, заметив следы бессонницы на ее лице.
Ночью, укладываясь в постель, Габриель знал, что Белла не спит, а лишь притворяется. Она очень старалась, и он не стал разоблачать ее обман. Она смирилась с тем, что они будут делить одну постель. И это уже было хорошо.
Она бросила на него быстрый взгляд.
— Надеюсь, ты говоришь о подводном плавании?
— А о чем же еще? — с невинным видом ответил он.
Несколько секунд Белла недоверчиво изучала его лицо, затем пожала плечами и бодро провозгласила:
— Почему бы и нет? Мне все равно сегодня нечем заняться. — Неожиданно Белла резко встала.
Габриель не спускал с нее внимательных глаз.
— Возможно, ты хотела бы провести наш медовый месяц в более… бурных развлечениях?
Белла смерила его уничижительным взглядом.
— О, мне кажется, мы и так неплохо развлекаемся, правда?
— Надеюсь, — усмехнулся Габриель.
Белла отвела взгляд в сторону и вяло обронила:
— Пойду переоденусь.
Хотя вряд ли слово «переодеться» применимо к тем цветным лоскуткам, которые Клавдия, посвященная в секрет свадебного путешествия, под видом бикини положила в ее чемодан, решила Белла.
Она обнаружила два комплекта. Черный состоял из двух кусочков ткани, которыми трудно было что-либо прикрыть. На изготовление розового ушло немного больше материала, правда неравномерно: трусики выглядели вполне сносно, а вот на топ явно пожалели ткани.
И о чем только думала Клавдия, когда выбирала эти бикини? Точного ответа Белла не знала, но о мотивах сестры догадывалась.
Чувство неловкости покинуло Беллу, когда она, надев розовое бикини, вышла на веранду и увидела Габриеля в черных мини-плавках. У Беллы перехватило дыхание. Ничего более сексуального она в жизни не видела!
Рафинированно элегантные, плотно облегающие плавки хорошо прикрывали и одновременно показывали могучее достоинство Габриеля. Белла поймала себя на том, что не может глаз отвести от этого захватывающего зрелища.
Габриель проверял снаряжение для дайвинга. Он нахмурился, перехватив взгляд Беллы.
— Тебя все-таки пугают мои шрамы? — резким тоном спросил он.
— Шрамы? — переспросила она, пытаясь сосредоточиться на чем-нибудь ином, помимо суперсексуальных плавок Габриеля. — А-а, шрамы… — Белла качнула головой, рассматривая шрамы у него на груди, спине. Она также обнаружила более глубокие отметины, похожие на хирургические разрезы, на левой ноге выше и ниже колена. — Нет, я же тебе уже говорила, твои шрамы не пугают меня, Габриель, — ответила она.
— Это было до того, как ты увидела меня во всей красе, — удрученно произнес он. — Некоторые женщины испытают отвращение при виде подобного уродства.
Некоторые женщины испытают? Или же они испытали? Как, например, Джанин Чайлд.
— У всех есть шрамы, Габриель. У одних они в душе, у других на теле. А потом, — продолжила она, не дав ему и рта раскрыть, — какая тебе разница, что именно я чувствую по поводу твоих шрамов?
