Его резко, сильно потянуло вверх, словно подъемным краном,
мелькнули внизу узкие и острые, словно рыбьи хребты, крыши, мир вокруг
неузнаваемо исказился на миг, обернулся мешаниной цветных пятен, причудливых
контуров – и Сварог обнаружил, что вновь стоит на сине-красном мозаичном полу,
возле стола, на котором продолжается Дерридорская битва. Плечо жгло, рукав
помаленьку намокал кровью, а рядом стояли Яна в воздушном зеленом платье и
меланхоличный Гаудин, молча хмыкнувший.
– Знаете, герцог, старуха Грельфи советовала его сразу
повесить, чтобы не мучился, – сказала Яна. – Честное слово, мне
начинает казаться… И кровь, конечно! Стойте спокойно!
Она провела ладонью над раной, пошевелила губами, и боль тут
же стихла, даже голова больше не кружилась.
– Ну а кафтан уж поручите кому-нибудь починить, –
сказала она так, словно показала язык. – Нет слов… Зачем вы туда полезли?
Вы же не знали заклинаний, могли погибнуть!
Сварог огрызнулся:
– Когда я найду того, кто меня туда скинул, непременно
узнаю, зачем ему это понадобилось…
Яна и Гаудин переглянулись. Гаудин кивнул:
– Ваше величество, я ничуть не сомневаюсь в ваших магических
способностях, но когда я говорю, что во дворце начинает твориться неладное,
опираюсь, как видите, на факты.
– Вы считаете…
– Да. Лазейка отыскалась. Конечно, это не страшно, все
необходимые меры будут приняты… Сложность в другом. Центральной фигурой всех
странностей упорно оказывается граф Гэйр, который, похоже, раздражает кого-то
уже самим фактом своего существования. Поскольку у меня есть основания
подозревать, что меня самого граф может и не послушать, прошу вас, отдайте
приказ вы. До выяснения всех загадок его следует взять под усиленную охрану.
Ради его же блага.
– Ну разумеется, – сказала Яна. – Граф, извольте
подчиняться.
Сварог пожал плечами. Тут же за его спиной выросли двое в
черно-синей форме.
– С вашего позволения, я его похищаю ненадолго, –
сказал Гаудин и, не дожидаясь согласия ни Сварога, ни Яны, взял его за локоть
сильными пальцами и подтолкнул вперед. Двое в черно-синем бесшумно направились
следом.
– Меня в самом деле толкнули, – сказал Сварог в
коридоре. – Мне и в голову не пришло бы…
– Охотно верю. Задумано было неплохо. Как и вчерашнее
покушение.
– На меня никто вчера не покушался…
– Это вам так кажется. Прошу сюда.
Он открыл неприметную дверь. Глянув внутрь, Сварог
попятился, но Гаудин бесцеремонно втолкнул его в комнату, вошел сам и захлопнул
дверь.
На полу лежала очаровательная темноволосая девушка в белом
открытом платье. Широко распахнутые синие глаза мертво смотрели в потолок, на
груди темнели две небольшие ранки.
– Прелестна, не правда ли? – ухмыльнулся Гаудин. –
Молитесь на императрицу, граф… Вы ее вечный должник – и ее, и счастливого
случая. Если бы вечером в парк вас увела не императрица, а эта красотка, вы бы
пошли?
– Н-ну да…
– Да, как любой. Даже человеку, несравненно лучше вас
владеющему магией, не придет в голову проверять всех, с кем он сталкивается на
балу, а уж младенцу вроде вас… Теперь взгляните, как эта прелесть выглядит на
самом деле. – Он наклонился. – Бароги эт шалотари лайз!
Сварог охнул. На полу лежал человекоподобный монстр, весь
мохнатый, кривоногий, на узловатых пальцах чернеют жуткие когти, в приоткрытой
пасти белеют загнутые клыки. Сварог понял, что эта морда с острыми ушами,
выпученными зелеными глазищами и собачьим носом будет сниться ему долго.
– Вообще-то ничего страшного, – сказал Гаудин. –
Паршивый вампир из Ямурлака, почти совершенно вымер, разве что десяток-другой
еще хоронится по тамошним лесам. Подлинный облик посвященному распознать легко
– запомнили заклинание? – серебро валит его наповал. Но если бы он
оказался вчера ночью с вами в парке… Кто-то, умеющий обращаться с подобными тварями,
привез его сюда. И пустил по вашему следу. Это не зверь, вполне разумное
создание, какой-то тупиковый побег эволюции, но, чтобы с ним договориться,
нужно кое-чем владеть…
– Вот почему Молитори смотрел на меня, как на выходца с того
света…
– Да, несомненно. Он был уверен, что вас уже нет. Меня
утешает одно: силы, действующие против вас, не могут похвастать особым
могуществом. К нам проникли пока что мелкие, слабые исполнители, прислуга
низшего разряда. Но следует ждать появления кого-то более сильного. А вы крайне
уязвимы. Вас нужно немедленно отослать в Магистериум.
– Зачем? – невольно спросил Сварог.
– Не в качестве экспоната, не беспокойтесь. Вам срочно нужно
вложить в голову минимальный набор знаний, приемов защиты…
– Но почему же только теперь…
– Я ведь не провидец, – сказал Гаудин с виноватой
улыбкой, но у Сварога все равно осталось ощущение некой недоговоренности,
словно в рукаве у Гаудина все еще уютно покоилась парочка тузов. – И
тороплюсь исправить свой невольный недосмотр. Отправляйтесь в Магистериум, я с
ними свяжусь немедленно. Вашей охраны вы по пути не увидите, но это не
означает, что ее не будет. Вот, возьмите на всякий случай.
Он положил в ладонь Сварогу небольшой черный предмет
размером с пачку сигарет, овальный, скругленный, столь рациональной и
продуманной формы, что лег в руку, как влитой.
– Направьте в стену тем концом, где прорезь. Большим пальцем
прикоснитесь к кругу.
Сварог подчинился. Пронзительно вжикнуло, светлая молния
метнулась через комнату, звучно ударила в стену. Сварог подошел посмотреть. Из
резной панели, наполовину в нее уйдя, торчало зубчатое колесико величиной с
пятак.
– Идеальное оружие против любой нечисти. Кстати, и человеку
придется несладко, если хорошо прицелитесь.
– Спасибо, – сказал Сварог. – Сколько здесь
зарядов?
– Что? – не сразу понял Гаудин. – Ах да… Заряд
всего один. Когда он вылетает, другой возникает на его месте.
– Магия? – с видом знатока спросил Сварог.
– Техника.
Сварог поднял голову и глянул собеседнику в глаза:
– Слушайте, а вы имеете на меня виды?
– Вы же не юная фрейлина, граф.
– Не надо. Вы меня прекрасно понимаете.
– Ну да, – сказал Гаудин. – Такова уж моя служба,
граф, – иметь виды решительно на всякого, кто попадет в поле зрения.
Учитывая дичайший кадровый голод. Я, например, имел в свое время виды на Орка,
но он решительно неспособен к серьезной работе с регламентом, планами, отчетами
и дисциплиной. И если вспомнить… Ну, вам это неинтересно. Старые дела. Конечно,
я имею на вас виды. Но все зависит только от вас – ведь еще неизвестно,
подойдете ли вы мне… Счастливо.
– Знаете, у нас в ответ на такое пожелание принято было
посылать к черту.
