– Значит, вот так вы здесь и живете… – не оборачиваясь,
произнес он.
– Так и живем, – откликнулся хозяин. – Таверна
захирела, по дороге почти никакого движения, разве что соседи заедут…
– Может, вам в комнату поесть принести? – предложила
хозяйка. – Комнат много, поедите, поспите…
– А что, мысль, – сказал Сварог. Ему не хотелось сидеть
с незнакомыми людьми, отвечать на их вопросы – очень уж устал. Он вяло
повторил: – Это мысль. Несите-ка в комнату побольше еды и выпить тоже не
забудьте…
Пожалуй, он изрядно продрог. Так и колотит всего. Даже
талисман промерз… талисман!
Талисман был ледяным.
Видимо, он все же вздрогнул, потому что хозяин сочувственно
спросил:
– Уголек стрельнул?
– Уголек, – медленно сказал Сварог. – Прямо на
руку…
Интересно, на чем это приехали соседи, если во дворе не
видно повозки, а в конюшне не было лошадей?
Он произнес про себя заклинание. Только не торопиться…
Опустил левую руку в карман, набрал полную горсть серебряных монет и с маху
швырнул через плечо в сторону сидящих за столом.
За спиной раздался дикий вопль, упал табурет. Тогда только
Сварог обернулся, держа шаур наготове. И чуть не заорал сам – вместо хозяина с
хозяйкой, вместо заезжих соседей были четыре чудища, клыкастых и когтистых,
мохнатых, с собачьими носами, в нелепо сидящей людской одежде. В точности
похожие на того, привезенного в императорский дворец по его душу.
Ямурлакские вампиры.
Они шипели, пятились к двери – между ними и Сварогом
неодолимой преградой лежали серебряные монеты, и один из «соседей» неуклюже
отставил левую лапу, курившуюся зеленоватым дымком.
Серебряная звездочка ударила «хозяину» в грудь, и взлетели
клубы зеленого дыма, вампир навзничь рухнул на пол. Сварог давил на спуск, не
отнимая пальца, поливая их дождем свистящей серебряной смерти. От нелюдского
воя ломило уши. Твари гурьбой, мешая друг другу, пытались протиснуться в дверь.
Но это удалось лишь одному, и выскочивший на крыльцо Сварог срезал его посреди
двора. Оглянулся внутрь комнаты. Две твари лежали неподвижно, третий пытался
ползти, и Сварог выпустил ему звездочку в затылок. Замер. Прислушался. В
конюшне бились и ржали лошади.
– Карах! – позвал он во весь голос, перегнувшись за
перила.
Скрипнула дверь, Карах осторожно выглянул наружу, побежал к
Сварогу, далеко обогнув лежащего вампира.
– Хозяин, я же предупреждал про раухов, а ты не обратил
внимания, нужно было сразу попробовать серебром…
– Ладно, ладно, – сказал Сварог виновато. – В
следующий раз буду к тебе прислушиваться, честное слово… Есть еще кто в доме,
не чуешь?
– Больше никого…
Сварог все же пошел проверить комнаты. Взял с подставки
лампу, принялся обходить дом. Открывал пинком дверь за дверью, светил внутрь,
держа шаур наготове. Карах тенью крался следом, выглядывая из-за его ноги.
Везде пусто, пыльно, но не видно следов разгрома – все выглядит так, словно
хозяева внезапно ушли.
Только никуда они не уходили – в одной из комнат
обнаружились два высохших трупа, прямо-таки мумии. Жуткий оскал, прилипшая к
костям желтая кожа…
– Хозяев застали врасплох, – сказал Карах. – Если
тут и были животные, они убежали… или их съели.
– Но они же пили пиво, эти…
– Они едят и пьют человеческую еду и питье запросто. Но
любят полакомиться. – Серенький домовой содрогнулся. – Они и таких,
как я, едят…
– Может, они и в самом деле не особенно-то настроены были
лакомиться и не собирались нас впускать? – рассуждал вслух Сварог. –
Нет, он же мог показаться в натуральном обличье, любой удрал бы сломя голову,
плюнув на ливень. А он, паскуда, нарочно отошел подальше, когда я входил в
ворота, чтобы лошади не забеспокоились раньше времени…
Если бы не талисман, он преспокойно улегся бы спать. И его
прикончили бы.
– Что будем делать, хозяин? – спросил Карах.
– А что прикажешь делать? – сердито спросил
Сварог. – Ворота заперты, до утра перебедуем. Хотя такая скотина может со
своими когтями и по забору взобраться… Серебра набросаем вокруг, вот что.
Стараясь не смотреть на недвижно лежащих вампиров, он
подошел к бочке и налил кружку до краев. Вы хотели, чтобы я поскорее освоился?
Прекрасно, я преспокойно стою посреди комнаты и пью пиво, но меня вывернет,
откровенно говоря, если съем хоть кусочек из аппетитно пахнущих кастрюль. Но
пива я выпью и постараюсь удержать его внутри…
Спать он улегся в конюшне, завернувшись в плащ. Вопреки
ожиданиям, кошмарные сновидения не посещали, он почти сразу провалился в
тяжелое забытье, пару раз просыпался, слушал спокойное пофыркиванье лошадей и
вновь засыпал. А потом Карах осторожно потеребил его за рукав, и он открыл
глаза. Солнечные лучи проникали в конюшню, стояло такое ясное утро, что все
вчерашнее показалось дурным сном. Но посреди двора лежал на прежнем месте
мертвый вампир, и пришлось, поборов брезгливость, оттащить падаль подальше –
иначе лошади ни за что не хотели выходить из конюшни, храпели и пятились.
– Я всю ночь караулил, – сказал Карах, когда они
выехали за ворота. – Ближе к рассвету поднялось какое-то странное зарево
на полнеба. Вон в той стороне.
– Пожар где-нибудь.
– Хозяин, я столько пожаров в ночи видел… Очень странное
было зарево, совсем не похожее на пожар, оно вдруг поднялось к самым звездам,
медленно так… – Он запнулся, поискал слово: – Равномерно. Поднялось, замерло,
потом враз пропало. Нехорошее зарево.
– Нехорошего здесь навалом, я смотрю, – процедил сквозь
зубы Сварог.
Вернувшись в поле, он быстро отыскал место, где они вчера
сбились с дороги. Отдохнувшие лошади шли бодрой рысью. Сварог узнавал урочища,
холмы и повороты, испытывал приятное нетерпение при мысли, что, возможно, вновь
увидит ее, рассеянно слушал болтовню Караха, прочно зациклившегося на
ямурлакских вампирах.
И остановил коня на вершине горы, долго всматривался, не
веря. Взялся за подзорную трубу и убедился, что все так и есть.
Не было Фиортена. Весь окружающий пейзаж остался прежним,
кроме Фиортена. Вот оно, странное зарево. Простой пожар такого натворить не
мог. Черный валик угля на месте окружавшей деревню стены, вместо домов и садов,
хлевов и амбаров – невысокие кучки пепла. Странная, страшная карта. Никаких
развалин, ничего полуобгоревшего – один пепел. И тишина. Дома и постройки в деревне
были главным образом каменные, и если уж камень превратился в пепел… Это не
орда налетчиков с горшками горючей смеси. Это оружие, мощное устройство. На них
что-то сбросили. Или рвануло на земле. Как бы там ни было, деревня сгорела в
один миг. Это бомба – но ни в одном государстве Талара нет столь мощных бомб.
Разве что лары… но зачем им расправляться столь страшно с никому не мешавшей и
никому не угрожавшей деревней в Пограничье?
