– Я так и знала, что это не самая удачная мысль.
– И ты была права, – согласился он, резко отступив и засунув руки в карманы.
Джез кивнула.
– Увидимся завтра, – с наигранной непринужденностью сказала она, решив дождаться, когда Бо уедет, и дать волю слезам.
– Да, вероятно, – неохотно согласился он. – Джез…
– Просто уезжай, Бо, – попросила она, зная, не вынесет, если придется стоять и выслушивать объяснения по поводу того, что он не хочет серьезных отношений.
Бо сокрушенно покачал головой.
– Я не хочу…
– Уезжай, пожалуйста, – сухо повторила Джез, чувствуя, что находится на грани срыва. – Считай, что это было просто… неуместное любопытство.
Он нахмурился.
– Ах, вот как!
– Безусловно, – подтвердила Джез. – И не волнуйся, больше это не повторится.
Бо шумно вздохнул.
– Не то чтобы ты не нравилась мне, Джез… Я просто не уверен… Возможно, я не останусь здесь и… – Бо пожал плечами.
Ему не нужно говорить ей, что, если он возвратится в Лондон и продолжит свою карьеру, в его жизни не будет места для Джез.
– Ты не обязан объяснять мне что-либо, Бо, – сухо сказала она. – Это же я поцеловала тебя… Помнишь?
– Только после того, как я заставил тебя понять, что именно это я собираюсь сделать, если ты пригласишь меня к себе.
– Тогда, вероятно, мы правильно поступили, когда не вошли в дом и не убедились, какой опасности избежали.
– Ты удивительная молодая леди, Джез!
В том-то и беда. Возможно, проблема заключается в ее молодости. И неопытности. И явной уязвимости. Все это не очень-то подходит такому умудренному опытом мужчине, как Бо Гэрретт.
– Спасибо, – чопорно отозвалась она. – И к тому же очень уставшая, поэтому ты не будешь возражать, если…
– Нет, конечно, – Бо быстро сделал шаг назад, по-прежнему не вынимая рук из карманов. – И не забудь то, что я сказал раньше. Ты можешь не приниматься за работу рано утром.
– А-а-а, это! – Джез понимающе кивнула, почувствовав облегчение от столь невинного разъяснения. – Но если ты уже подумываешь об отъезде… – ее голос дрогнул от страшной мысли, что Бо может уехать из Абертона, – может быть, стоит вообще прекратить работы? Нет смысла платить деньги, если ты не собираешься жить здесь, – неохотно добавила она. Если ей придется возвращать деньги…
– Нет, давай пока оставим все как есть, – успокоил ее Бо.
– Береги себя, – коротко сказала она на прощанье, входя в дом. К счастью, на этот раз Бо не заявил, что она напоминает ему мать.
Какой злополучный вечер! Эта Камилла, красотка, которая увивалась за Бо в течение всего ужина. Собственная безумная ревность. Беззастенчивый поцелуй, которым она одарила Бо. Открытие, что она любит его.
Только одно вызывает у нее радость – на коврике у двери не оказалось очередного анонимного письма.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Вечером письма не было. Но к утру аноним исправил свое упущение.
В половине восьмого Джез устало спустилась по лестнице, чтобы выпить в кухне чашку кофе. Она плохо спала ночью, металась и переворачивалась с боку на бок, вновь переживая смущение, в которое повергла Бо и себя своим поцелуем. Очередной белый конверт, лежавший на коврике перед дверью, отнюдь не улучшил ей настроения.
Единственное слово, напечатанное на листке бумаги, гласило: «Сука!»
Чудесно. Как раз то, что ей хотелось услышать. Именно это прекрасно подбодрит ее в ясное, морозное утро.
Неужели этот человек никогда не спит? Он подполз к ее дому или ночью, или рано утром, чтобы она увидела письмо, как только встанет. Кто он?
Никто из тех, кого она знает, не способен на это, решила Джез. Войдя в кухню, она разорвала конверт и бросила его в мусорное ведро.
Не нужно гадать, почему ее назвали сукой – анониму, очевидно, известно, что она была на вечеринке у Мэдлин вместе с Бо.
Половина деревни уже судачит об этом. Джез по опыту знала, как легко распространяются слухи. Но это не помогло ей определить, кто посылает письма. Немного утешала надежда, что, возможно, это некто, к кому она тоже не испытывает симпатии.
Им может быть даже водитель машины, ослепившей их светом фар.
У нее определенно развиваются признаки паранойи. Нельзя же обращать внимание на проезжающие автомобили, подозрительно смотреть на всех, с кем она разговаривает, и следить за каждым своим словом. Это может привести к…
Джез едва не выронила чашку, когда в коридоре раздался громкий звонок. Даже осознав, что это телефон, она долго не могла унять лихорадочное биение сердца.
Кто может звонить ей так рано? Быть может, анонимному мучителю надоело посылать письма, и он решил высказать ей все по телефону?
Есть только один способ выяснить это. Стиснув зубы, Джез подняла трубку.
– Да?
– И тебе доброго утра, Джез Логан, – услышала она насмешливый голос Бо. – Плохая была ночь? – сочувственно осведомился он.
И утро такое же, подумала она, едва не расплакавшись от облегчения. Это уже никуда не годится.
– Нет, не сказала бы. Чем могу помочь? – собравшись с силами, бодро спросила Джез.
На другом конце линии воцарилось молчание, как будто Бо обдумывал ответ.
– Земля замерзла, – коротко сообщил он. – Прогноз погоды не сулит никаких изменений, поэтому, думаю, тебе нет смысла работать сегодня в саду.
От этих слов сердце у нее упало.
Чем она будет заниматься весь день? Счетами? Уходом за растениями вместе со старым Фредом? Всем тем, чем занималась до того, как Бо Гэрретт приехал в Абертон, ответила она себе.
Да, но сегодня у нее нет желания делать это. Она хочет…
– Нет смысла работать, – непринужденно повторил Бо, – но я приготовлю ланч, если ты явишься к половине первого.
Джез была изумлена.
– Ты приготовишь мне ланч? – медленно переспросила она.
– Думаешь, не смогу? – сухо осведомился Бо.
– Нет, я не это имела в виду. Я просто… ты…
– Ты ставишь меня в тупик, Джез Логан. Она широко раскрыла глаза.
– Неужели?
– Да, – вздохнул Бо. – Я не привык к такому состоянию. Я веду, вернее, вел упорядоченную жизнь. По причинам, которые известны только мне, я решил внести в нее некоторые изменения. Но они не предусматривали встречу с такой женщиной, как ты.
Джез не смогла даже сделать вид, что понимает, о чем говорит Бо: все ее мысли были заняты приглашением на ланч.
