А из-за самой стихиарии, бьющейся в истерике, ему пришлось применить свой дар, который он так не любил, и вообще перенести ее в другое место. Чтобы помочь ей одной, оставив наедине Нейла и Лею.
– Стар, – девушка виновато улыбнулась, – прости меня.
Вампир улыбнулся в ответ, резко сел, придерживая свою невесту за плечи.
– Любой каприз, моя прекрасная. Только не думаю, что ты пожелаешь отправиться на прогулку в таком виде!
– Чем тебе не нравится мой вид? – состроив невинную мордочку, уточнила стихиария.
– Например, тем, что я буду смотреть не на тебя, а на окружающих.
– Зачем? – удивилась Карен.
– Чтобы не увели, – отозвался Стар. – Так что, прекрасная, ты еще не передумала – мы все же отправляемся на качели?
– Конечно. Ты мне обещал какое-то колесо… зрения… мирения…
– Колесо обозрения. – Вампир возвел глаза к потолку. – Ладно! Будет тебе колесо обозрения. Только оденься… и не так откровенно, как обычно.
– Это еще почему? – капризно спросила девушка и тут же серьезно добавила: – Я просто хочу нравиться тебе.
– Мне ты нравишься в любом виде.
– Даже вот в таком? В одной простыне, с растрепанными волосами, с заплаканными глазами?
– Осталось добавить только – «припухшими»… – Стар улыбнулся, но не закончил свою фразу. – В любом случае мне нравится, что ты сейчас здесь со мной. И я хочу, чтобы все так и оставалось.
Карен замерла:
– Ты… ты правда так считаешь?
– Разве я стал бы тебя обманывать?
– Но ведь я обычная девочка… бывшая воровка. А ты – аристократ!
– Тебе напомнить, что ты принцесса? – усмехнулся вампир.
– По рождению, но не по воспитанию, – покачала головой Карен.
Мужчина вздохнул:
– Давай вернемся к этому вопросу немного позже. Для начала переоденься все-таки, и отправимся. Иначе…
– Иначе что?
– Мы точно никуда не пойдем. Останемся здесь. В этой спальне. В этой…
– Все-все, хватит! – Карен приложила пальчики к губам вампира. – Не надо больше ничего говорить. Я поняла и вняла.
Стар засмеялся, отнял руку девушки, поцеловал каждый пальчик и отпустил зардевшуюся Карен.
– Я тебя жду. В коридоре.
Стихиария покивала. И когда уже вампир выходил, догнала его, крепко прижалась к спине, обнимая так сильно, как могла.
– Стар…
– Что?
– Я тебя люблю.
– Я тебя тоже, моя малышка.
– И знаешь что… этот сон… это будущее, давай сделаем все, чтобы оно не наступило? Я не хочу терять тебя, особенно так глупо. Я не хочу терять Вира так больно и так неправильно. Не хочу, чтобы для Леи и для Нейла все закончилось так жестоко. Давай сделаем все…
– Тс-с-с. – Стар обернулся, обнял Карен в ответ. – Давай мы не будем отвечать за других или за будущее, о нем мы поговорим потом все вместе. Сейчас я просто обещаю тебе, что никогда тебя не отпущу.
– Даже если ты полюбишь другую?
– Этого никогда не будет.
– Почему ты в этом так уверен? – спросила стихиария.
Вампир задумался, потом прямо сказал:
– У людей бытует мнение, что, полюбив, человек отдает половину своего сердца. У нашего народа все немного не так. Мы считаем, что если любовь все-таки приходит, а ты сама помнишь, что это запретное чувство, то мы теряем не половину сердца, а все его целиком. И отдаем нашему избраннику половину своей души.
Прижав ладонь к щеке Стара, Карен спросила:
– Почему в твоем голосе я слышу грусть?
– Потому что я слишком долго считал, что любовь – это то чувство, которое никогда не коснется меня. Но появилась ты. И оказалось, что я теперь уже не представляю свою жизнь без тебя. Без твоей улыбки, без твоего смеха, без твоих язвительных подколов, без твоей нежности и любви.
– Тогда… – Стихиария прижалась к груди вампира и прошептала: – Тогда… не отпускай меня. Никогда, никогда! А я постараюсь не отпустить тебя. Ведь в моих руках – твое, а в твоих руках целиком мое сердце…
Нейл сидел на краю кровати, бережно прижимая к себе хрупкое, обессиленное тело. Лея не плакала. Она просто смотрела пустыми глазами в потолок. Несколько минут назад ее сердце начало останавливаться.
Девушка просто не хотела жить после того, как окунулась в ту вероятность будущего, которая была им уготована.
И чтобы вернуть ее, не дать уснуть, ведь по договору со Смертью умереть Лея не могла, Нейлу пришлось прибегнуть к запрещенному приему – распечатать дракончика и снова переключить его на себя. Все ради того, чтобы разделить боль Леи на двоих.
Вот только вместо боли дракон неожиданно обнаружил в чувствах демонессы животный страх и безнадежность.
Только почувствовав чужое присутствие в своих мыслях, только поняв, что может другого увлечь за порог смерти вместо себя, Лея остановилась. И тогда Нейл, использовав магию разума, с трудом вытащил ее обратно.
А теперь сидел рядом с ней и не знал, что говорить. Просто любые слова сейчас показались бы насмешкой над ситуацией. Молчала и демонесса.
– Лея… – наконец нарушил тишину дракон.
– Что? – спросила хрипло девушка. Голос она сорвала, когда металась, пытаясь выбраться из наведенного сна или вытащить из него хоть кого-то из звезды.
– Ты всерьез считаешь, что я мог бы попросить тебя о таком жестоком одолжении, как в этом сне?
– Ты настолько непредсказуем, что я уже не знаю, чего от тебя ожидать, – отозвалась тихо девушка. – Каждый раз, когда я считала, что подошла к тебе достаточно близко, чтобы хоть немного тебя понять, ты ускользал. За всю боль, что выпала на нашу долю, за всю мою боль я просила одну-единственную плату – возможность быть с тобой. Раньше я думала, что мне достаточно будет просто видеть тебя. Потом… мне этого оказалось мало. Мне понадобилось быть рядом. Говорить. Обсуждать что-то. Действовать в паре. Я все время убеждала себя, что имею право на твое внимание. Что я одна из тех, кого ты взял под свою защиту. Что, имея твое кольцо, я могу… я имею право хотя бы на надежду, что однажды ты увидишь во мне не просто один из лучей твоей звезды. Но проходил год за годом, и судьба словно насмехалась надо мной. Если мне нужна была помощь, ты не приходил! Ни разу я не смогла дождаться тебя. Меня спасал Вир. Меня спасали Стар и Карен. Даже Интессо, который за эти годы, несмотря на мое заклинание, меня не забыл… Но не ты. Я ждала. Верила. Надеялась. Любила…
Последнее слово упало в тишину комнаты и растаяло.
Лея молчала.
Нейл смотрел на нее и не узнавал. Куда делась та романтически влюбленная в него девушка? Откуда появилась вот эта, с болью в глазах? Или он просто ничего не замечал… Она всегда была такой. А он, как слепец, смотрел и не видел.
