Выдвигаться слишком быстро я все же не стала, восстанавливая в лабораториях Магической Академии растраченные запасы зелий. А заодно решила применить и куароты, полученные от орка. Я не обманывала Кайра, когда говорила, что с их помощью собираюсь создать себе танк. Подобный замысел действительно возник в тот самый момент, когда я впервые увидела эти камни. И теперь я старательно претворяла мечту в реальность, начав собирать голема.
Первым этапом стал выбор подходящего материала. Стандартная для подобных созданий небоевого назначения глина меня не устраивала по вполне понятным причинам. Ну а делать достаточно крупного голема из одного лишь металла оказалось слишком дорого. В итоге пришлось комбинировать: на прочный стальной каркас наращивался слой глиняной плоти, который затем покрывался доспехами.
В качестве основы для творчества я взяла обычного научно-исследовательского голема, принципы создания которого хранились в памяти моей нэко. Однако пришлось внести немало изменений, укрепив и вооружив его. Броней, после мучительно долгих уговоров и огромных денежных посулов, моего голема обшили нджеры. Оружие пришлось заказывать уже у человеческих мастеров.
Гигантское подобие паука на шести взаимозаменяемых ходовых конечностях и с четырьмя пятипалыми манипуляторами, угрожающе поблескивающее алгерроковой чешуей, смотрелось довольно впечатляюще. В углублений на его спине на пружинных рессорах были установлены два ложа для наездников. Спереди и сверху это углубление было прикрыто пятислойным бронированным стеклом, которое я изготавливала самостоятельно, по рецептам алхимиков народа нэко. Такое стеклышко, гораздо более легкое и крепкое, чем земной многослойный триплекс, теоретически должно было с честью выдержать пулеметную очередь в упор. Жаль, что на практике это проверить мне так и не удалось.
Один из куаротов я разделила на несколько неравных частей с помощью специального зелья: другим способом эти камни разрушить почти невозможно. В получившиеся осколки маги вложили несколько заклятий по моему выбору. Второй был установлен в грудь создания, между его манипуляторами. Броня на этом месте имела возможность открываться, чтобы голема в любой момент можно было допрограммировать.
В третий же куарот маги, задобренные несколькими порциями «Дара Фрейи» — зелья, увеличивающего силу волшебника, позволяющего ему быстрее восполнять резерв и творить заклятия, в обычных условиях недоступные, — переписали все песни с прихваченного из дома плеера. Также на камень, заполненный этой информацией едва ли на треть, были навешаны заклятия звучания в количестве, достаточном для создания идеальной полифонии. Конечно, это было жутким расточительством, но мысль о том, что часов через двадцать аккумулятор плеера сядет и я снова останусь без музыки, приводила меня в ужас.
Еще три дня я варила зелья, которые должны были превратиться в элементы питания и управления големом, а также его органы восприятия. Это была сложная, довольно затратная и чертовски утомительная работа, но со следующим этапом она не шла ни в какое сравнение: программирование поведения такого механизма казалось мне чем-то запредельным.
В конце концов, собравшись с силами духовными и физическими, а также напившись поддерживающих зелий, я строго-настрого приказала окружающим не трогать меня ближайшие пять дней, даже если им покажется, что я уже умерла и начала разлагаться. А затем заперлась в специально для этого сооруженном во дворе балаганчике: ни в одно из уже существующих в моем распоряжении строений голем помещаться не хотел.
Как уже говорилось, основой моего создания стал научно-исследовательский голем, а вот использовать стандартную модель поведения было нельзя: мне-то понадобилась боевая машина. Пришлось на ходу переделывать некоторые принципиальные аспекты, всячески эксплуатируя не только память нэко, но и собственный опыт объектно-ориентированного программирования.
Зашедший к нам наблюдатель смог бы увидеть лишь меня, сидящую в позе лотоса прямо перед големом, периодически подергивающим то одной, то другой конечностью. Однако разум мой, в отличие от тела, работал невероятно активно. И когда спустя пять суток некий истощенный и обезвоженный, похожий больше на труп, чем на приличную нэко, организм вывалился на свежий воздух, голем был готов к работе.
Выхаживали меня еще трое суток.
Придя в себя, отъевшись и отоспавшись, я проверила основные функции своего создания и после недолгого размышления назвала его Генту.
Генту был умницей. Он легко управлялся как голосовыми командами, так и сенсорными «клавишами», имел систему опознания «свой-чужой», был склонен к самообучению, питался солнечным светом и любой формой направленной на него энергии. Так, он с удовольствием поглощал молнии и фаерболы, тратя часть на собственное функционирование, а часть аккумулируя в осколках куарота для последующего использования в атакующих заклятиях. Помимо заклятий он был оснащен качественным, хоть и человеческой, а не нджеровой работы, арбалетом, стреляющим крупными болтами. В снаряды легко вставлялись колбы с любыми зельями.
Еще почти месяц я занималась обучением трех своих студиозусов, не забывая создавать для себя редкие зелья. К слову говоря, эта троица даже за такое короткое время достигла некоторых успехов и определилась в своих предпочтениях. Так, Ботэ оказался универсалом. Он легко создавал самые разные зелья, основанные на не слишком сложных комбинациях ингредиентов, но на что-нибудь выдающееся ему замахиваться было бессмысленно. А Шаки оказался прирожденным целителем. Всевозможные разрушающие комбинации ему не давались совершенно, зато все, что лечило тело или дух, выходило будто само собой. После долгого разговора я попросила его поддерживать святилище Фрейи во время нашего с Тиэном отсутствия. Была у меня коварная надежда, что его вера в прекрасную богиню поможет юному магу однажды перерасти в могущественного алхимика, не ограниченного доступными обычным волшебникам рецептами. Хотя, конечно, зря я на это надеялась: богиня не могла воздействовать на чужой мир и чужих подопечных.
А седоволосый Гер оказался очень странным субъектом. В отличие от своих разноцветноволосых товарищей, он отдавал учебе все силы, и это приносило свои плоды. Но я заметила, что только боевые зелья вызывают истинный интерес у этого парня. И хотя мы не раз беседовали на самые отвлеченные от алхимии темы, ни одного словечка о своем прошлом он не рассказал.
В итоге я взяла с учеников клятву, что они не раскроют определенных секретов алхимии никому из чужаков, и наконец-то решилась отправиться в путь. Пришла пора найти себе союзников в стране драконов, а затем выполнить задание богини.
Всем не связанным с алхимией у нас занимался Тиэн. Это он носился по городу в поисках подходящей теплой одежды. Он выбирал веревки именно определенного мастера, среди трех десятков похожих как две капли воды образцов. Он же довел чуть ли не до истерики трех пекарей, добиваясь от них лепешек, способных храниться две дюжины дней. Фляги для воды, какое-то альпинистское снаряжение, провизия и куча других нужных вещей… Единственное, что я ему сразу запретила искать, это транспорт.
— С этим справлюсь сама, — заверила я потомка дракона и слово свое таки сдержала. Вот только Тиэна это почему-то не обрадовало.
