Странно. Раньше Эйлинарра была для меня эдаким виртуальным сгустком информации. Если не считать первых нескольких минут в этом мире, она проявляла себя лишь очередным чуждым воспоминанием, всплывающим вдруг в сознании. В присутствии же сверхъестественных сущностей вроде Арагорна или моего нынешнего собеседника устремления нэко двигали моим телом, управляли моей речью. Это странно и страшно.
Тем временем человек, много веков назад называвший себя Гесуто, видимо, разглядел в моих глазах искомое и сделал странный вывод:
— Да, ты подходишь. Они были правы, — и тут же, не дав ни мгновения на ответную реакцию, продолжил: — У нас еще будет время для беседы. Потом. Сейчас же прими совет: не требуй клятв и обещаний. От них одно лишь горе. Только клятва, данная по доброй воле, приведет тебя к желанной цели. До встречи.
И яркий, ослепительно яркий свет залил все вокруг. Я зажмурилась, не выдержав напора этого потока, а когда открыла глаза, обнаружила себя в лесу.
Вокруг ночь. Тишину нарушало лишь дыхание Тиэна да легкое похрапывание Аксандра.
Интересно, почему нэко так повела себя, когда узнала, с кем разговаривает? Не думала, что кошки могут столь подобострастно кому-то кланяться. Хотя еще неизвестно, как повела бы себя я, встретив того, кто создал человечество.
Я со стоном перевернулась на спину и уставилась в ночное небо. Крупные сияющие звезды складывались в незнакомые созвездия. Из-за макушек деревьев робко выглядывала бледно-розовая луна, в то время как прямо надо мной висел серебристый полумесяц. Еще одно, абсолютно излишнее доказательство чуждости этого мира.
Интересно все же, кто эти «они», упомянутые создателем нэко? И для чего я, по их мнению, подхожу?
Хотя с «ними» все более или менее ясно. Скорее всего это Арагорн и Фрейя. Вот только с какой целью они все это затеяли? Зачем надо было брать обычную девчонку из немагического мира и впихивать ее в новосозданное нэчье тело? Им, что ли, обычных нэко, готовых ради Фрейи на что угодно, не хватало?
Я сжала ладонями раскалывающуюся от обилия вопросов голову и негромко захныкала от смертельно обидного бессилия.
— Ну, хозяйка. Ты чего тут? — неслышно подобрался ко мне успевший проснуться Ксан. — Все хорошо будет. Ты обязательно справишься и найдешь путь домой. Иначе и быть не может.
Он лизнул мне щеку шершавым языком, и я, уже не сдерживаясь, заплакала, уткнувшись лицом в густую, слегка колючую шерсть. Спустя некоторое время я вновь уснула и, никем не потревоженная, спала до утра.
Ретроспектива. Фрейя, Арагорн и «третий — лишний»
Каменная зала, два кресла рядом с очагом, в котором весело трещит пламя.
В правом кресле сидит Она.
Изящная златоволосая девочка лет четырнадцати улыбается и качает головой.
— Мне не понять тебя, Игрок. Но я помогу. По старой дружбе, так сказать. Если, конечно, в том вынужденном союзе была какая-то дружба. Гесуто создаст новое тело… Не спорь, ты не потеряешь на этом много времени, а уничтожать личность любой из моего народа я тебе не позволю. Так вот, Гесуто создаст новое тело, а я сниму копию с памяти отступницы. Это даст ей успокоение, а той девочке — необходимые знания. Я также передам тебе некоторые зелья и предметы, необходимые алхимику из моего народа. Естественно, без надлежащего опыта она будет не столь уж полезна, но я стану присматривать за ней и при любом удобном случае дарить возможность этого опыта набраться. Ты, со своей стороны, обеспечишь ей плавное слияние с новой личностью и свободу выбора. Они — кошки. Заставляя их что-то делать, ты абсолютно точно провалишь дело. Тебя устраивают такие условия, друг мой?
— Вполне, прекрасная Фрейя. Вполне. — Арагорн, высокий темноволосый мужчина, насмешливо улыбается и легко поднимается со своего кресла. — Ты даже облегчила мою задачу. Ну что же, не буду больше тратить твое драгоценное время.
— Подожди. — На лице девочки мелькает выражение мучительной неуверенности, а в глазах появляется нечто, выдающее истинный возраст говорящей, появляется, чтобы тут же исчезнуть. — У тебя есть какие-то известия о Нем?
— О нем? — Мужчина делает вид, что не понимает, о чем речь.
— Ты знаешь, о ком я говорю. — Голос богини не дрожит, но тонкие пальчики сжимают подлокотники кресла с такой силой, что крепкое дерево начинает трескаться. — Зачем ты посылал своих клевретов исследовать Его темницу?
Мужчина молчит так долго, что пламя затухает, погружая залу во тьму. Кажется, будто он не ответит никогда. Но нет, слова падают в гулкую тишину, будто осколки стекла:
— Было предсказано, — слова летят во тьме и разбиваются с дребезжащим звоном, — что только Он, преданный, навеки заключенный, сможет остановить вторжение Хаоса.
Фрейя со стоном откидывается на спинку кресла и шепчет так, что слышат ее только уголья в очаге:
— Снова. Все повторяется. — И пестрая кошка с золотыми крыльями, лежащая у ее ног, мурлычет, утешая свою такую могущественную, но и такую слабую подругу.
Богиня встает и гордо выпрямляется. Ожерелье на ее груди начинает светиться, разгоняя тьму, и пламя в очаге загорается вновь.
— Ну что же, это многое объясняет. А теперь мне надлежит отдать распоряжения и навестить ту, чью память получит твоя фигура. Надеюсь, ты меня простишь?
— Конечно. — Арагорн кивает и исчезает.
А из теней в дальнем углу выходит та, что безмолвно и незаметно присутствовала при разговоре.
Глава 7
Утром мы, перекусив вяленым мясом и маскирующим зельем, двинулись дальше. Тиэн утешал меня тем, что уже завтра обедать будем в Оссоре, тактично замалчивая, будет ли у нас обед сегодня. Ксан, вновь превращенный в тойтерьера, бессовестно дрых у меня в сумке.
Первые пару часов я шагала почти с наслаждением: чистый воздух, мягкая земля под ногами, красивая природа вокруг. Курорт, да и только. Время от времени я чуяла то одну, то другую травку, могущую пригодиться в моем ремесле. Тогда начинался процесс поиска и заготовки. Это тормозило продвижение, следопыт начинал немного нервничать (как я успела заметить, запах нервничающего человека несколько отличается от запаха спокойного), но особо не возражал. А алхимик в моем подсознании поражался все больше и больше. В конце концов мы с ней не выдержали.
— Тиэн, скажи, в этом мире везде так часто встречаются подобные растения? — вопросила я, демонстрируя топотун, разрыв-траву, котовник и особо поразившую меня мандрагору, а также с десяток все еще магических, но менее редких травок.
Потомок дракона кинул быстрый взгляд и мотнул головой:
— Большинство из них растут только в Проклятом лесу да рядом с ним. Продажа всевозможных магических компонентов, в том числе этих трав и частей тел демонов, — один из основных источников дохода местных жителей.
