Счастье в том, что Нолвэндэ не сделала ни единой мельчайшей попытки коснуться сознания Эрина своим разумом. Иначе из бывшего возлюбленного он превратился бы в настоящего убийцу. Да, паучий случай, Эринрандир готов был убить. Тень намерения, намек или неосторожное слово – и с шейными позвонками леди Анарилотиони-младшей приключилось бы непоправимое несчастье. Что дальше, уже не важно: очередной орден ли, суд ли, трибунал, почести или опалы. Потом капитан лорд ап-Телемнар уже нашел бы, как покарать себя за собственную слепоту и неоправданное доверие к предательнице.
Пока же автомобиль мчал Эрина сквозь дождь и ночь в неизвестность, энчечекист старался даже не смотреть в сторону Нолвэндэ.
Куда ты везешь меня, наследница дела Фреда Кругера?
[30]
Обманщица, лгунья, предательница, лицемерка…
Эрин глазам не поверил. Нет, этого не может быть! Гранитный парапет набережной, ступеньки вниз и где-то совсем рядом рокот волн – более драматичного антуража для решающего разговора между бывшими любовниками, оказавшимися по разные стороны баррикад, сложно себе вообразить. Дождь, кстати, почти прекратился, ветер медленно разгонял тучи, освобождая небесный свод для воцарения золотого жирного ломтя идущей на убыль луны. Увертюра к вступлению! Сцена готова! Самое время и место для страстного обвинительного монолога главного героя.
Маэстро, урежьте марш! Тишина в зале! Ваше слово, товарищ маузер… пардон… товарищ ап-Телемнар!
* * *
Все-таки «Нуэно-Патриот» – отличная машина. Солидная, устойчивая, руля слушается хорошо… А то, что обводы отличаются некоторой брутальностью и потряхивает иногда – так это же не «миммозин», а внедорожник. Зато как возьмешься за руль такого красавца – и сразу накрывает чувством… защищенности, что ли. Большой, красивый, сильный. Почти танк. Что еще нужно, чтобы почувствовать себя в безопасности?
… Вот если бы еще затылок не ломило от ненавидящего взгляда пассажира на заднем сидении, если бы избавиться от стойкого ощущения стальных пальцев, сжимающихся на шее! Зараза. Когда б мой доблестный лорд умел убивать взглядом, рассыпаться бы мне уже кучкой серебристого пепла.
По всему выходило, что своего я все-таки добилась. Эрин меня искренне ненавидел. Чего стоит один лишь взгляд в камере, куда я пришла за ним в сопровождении двух охранников. И потом… когда мы долго шли запутанными мрачными коридорами Управления, молча и сурово, словно на расстрел его вели. Все так же, не произнеся ни слова, он покорно сел в машину – и сверлил теперь меня взглядом. От сконцентрированной, искренней ненависти и презрения в салоне было тяжело дышать, и я едва удерживалась от того, чтоб не начать зябко передергивать плечами. И правда, было несколько свежо. Китель с новенькими погонами я сняла и небрежно бросила на сиденье рядом с собой, неосмотрительно открыв шею. И теперь шея болела. Так, словно на ней уже затягивалась… ну, к примеру, муаровая лента от гилгэлада. А что? В качестве орудия удушения – самое оно!
Признаюсь честно, так… жутко мне еще ни разу в жизни не было. Даже в приснопамятном Колдубинске, в доме лешего, когда темные силы ломали мою волю волнами запредельного ужаса. Нет, нет, там все было по-другому, там была драка, битва, в которой я могла или победить, или умереть, а здесь… Здесь не с кем было драться, некого ненавидеть – не Эрина же, право слово! Эрина, который готов сейчас меня убить. Серьезно, без сомнений и колебаний. Эта решимость так отчетливо читалась в его ментальном фоне, что ошибиться было невозможно. И даже расстегнутая кобура с «Куталионом», незаметно передвинутая поближе под руку, не добавляла уверенности. Успею ли я выстрелить прежде, чем он свернет мне шею? Готова ли я выстрелить? О-о, вот тут я не сомневалась – готова. Не насмерть, разумеется… По конечностям. Но… проклятье! Как бы я не любила его, позволить убить себя я не могу. Так что – да. Я готова в него стрелять. Вот только успею ли?
А ведь я не смогу убедить его словами. После всего – не смогу. Значит, остается только одно средство… Без словесных виляний, без долгих и бессмысленных часов убеждения, без клятв и обещаний. Мыслечтец я, в конце-то концов – или как? Сколько можно игнорировать свои навыки! Хватит с меня. Желаешь честности – вот ее и получишь. По полной, балрог тебя побери, программе.
Открыть сознание целиком, до последнего закоулка. Чтоб ни одна мысль не осталась тайной. Проклятье, но ведь если… тогда… он увидит, что я на самом деле прячу на дне, каким вижу его – и себя, и… Да. Тот не страх даже, а ужас, который мне внушает мой бывший возлюбленный – его он тоже увидит. После этого – точно всё. Даже дружба, даже приятельские посиделки, даже невинное товарищество коллег по работе станет невозможным.
Так готова я, Враг меня отдери на руинах Мордора, заплатить такую цену?
Готова. Еще как!
Так что, когда мы вырулили на пустынную трассу, идущую вдоль побережья, я уже ничего не боялась. А придушит он меня или нет… по правде, этот вопрос утратил актуальность. Не придушит. Потому что умирать я не хочу, а средство укрощения жажды убийства моего опасного напарника у меня имеется.
Ну что, любимый, не хочешь увидеть, какой я могу быть, если мне полностью развязать руки?
* * *
– Спустимся к воде, – тихо сказала Нолвэндэ.
Эрин зловеще усмехнулся в ответ, но сопротивляться не стал. А что такого? Стенка рядом, никто не услышит звука выстрела.
– Здесь будешь расстреливать? – полюбопытствовал эльф. – Или пойдешь традиционным путем? Нет? Странно. Разве резать сородичей на морском берегу – это не священная традиция, из разряда столь любимого тобой наследия прошлого? – хрипло рассмеялся он.
Девушка молчала, но её внезапная немота только распаляла злость Эрина. Он не выдержал этого отрешенного холодного взгляда, которым пожаловала его леди Анарилотиони-младшая, крепко схватил её за плечи и с размаха впечатал спиной в каменную облицовку набережной.
– Скажи мне только одно: почему ты это сделала? Тебе угрожали? Твоей семье? Я не могу поверить, что можно предать своих только лишь ради паршивых погон. Тогда почему? Ради чина? Что тебе посулили? Блистательную столичную карьеру? Элеммир застрелился, лишь бы не выдать тайну. А ты… как ты могла? Нол, ты слышишь меня?!
Он практически кричал, вцепившись, что есть силы, в плечи девушки.
– Неужели ты терпела меня целых полтора года, терпела мои прикосновения, мои поцелуи, только для того, чтобы услужить своим покровителям? Нол, так не бывает! Нол! Я не верю, что тебя подослали. Я отказываюсь верить! Но сейчас… Нол, почему ты оказалась среди заговорщиков? Ответь мне!
И она ответила.
Нолвэндэ никогда не выглядела слабачкой. Во время выездов на природу они неоднократно устраивали что-то вроде шуточного спарринга, кто кого: опыт капитана ап-Телемнара против науки полковника ап-Нимгиля в лице его доченьки-милитаристки. Нельзя сказать, чтобы совсем-совсем на равных, но вполне прилично для девушки роста, комплекции и подготовки, как у Нолвэндэ.
