Разумеется, упустившего добычу Удаза наказали, а учитывая его происхождение, наказали сурово. Но – странное дело! – сочувствия к горькой судьбине бывшего преподобного в ролфийке не было ни на арс, ни на лейд, ни даже на мятую конфедератскую кредитку. Они играли почти на равных, и он проиграл, а проигравший – плачет. Все правильно и просто. И эрна Кэдвен отлично поняла бы, возникни вдруг у изгнанника и неудачника желание отомстить.
И даже за каким паршивым псом его вдруг потянуло к ролфи, она тоже понимала. Любому нужна Стая. Легко рассуждать о преимуществах жизни независимого одиночки, этакого гражданина мира, когда в кармане у тебя лежит паспорт, а в банке – изрядная сумма, имеется стабильный годовой доход, крыша над головой и выезд с парой гнедых… Но попробуй и впрямь оказаться отринутым одиночкой – без родины, без гражданства, без средств… попробуй тогда сказать: весь мир – моя родина!
Нет ничего дурного в том, что полукровка возжелал стать ролфи и с похвальным упорством стремится к цели. В конце концов, даже Священный Князь родился наполовину диллайн! Странность и неправильность бывшего тива Удаза, а ныне – Удэйза (тьфу!) – совсем в другом… А вот в чем именно, она пока понять не могла. Разве что… Грэйн нахмурилась, припомнив предупреждение эрна Оринэйра насчет пристрастия кандидата в ролфи к женщинам в военной форме. Честно говоря, всерьез такие вещи воспринимать сложновато. Опасным он не выглядел, точнее… эрна Кэдвен не могла даже на миг представить себе, что это избитое ею полудиллайнское недоразумение может представлять собой какую-то угрозу ей как женщине. Проклятье, да все это на уровне похабных побасенок о буднях батальона «Полярные Лисицы»! Ролфийка хмыкнула. Да уж, вот кто способен навсегда излечить любого извращенца от разнообразных фантазий! Недаром в сердцах ролфи частенько желают друг другу: «Чтоб тебе полгода с «Полярными Лисицами» в одном гарнизоне служить!»
Глупости все это и чисто мужские сплетни. А то, что недавний арестант нервно косит желтым глазом на ролфийские ляжки, обтянутые бриджами, так ведь не он первый. Насчет своей привлекательности Грэйн не сомневалась. Даже унылый флегматик Конри и тот периодически бурчал что-то одобрительное касательно ее бедер, да что Конри! В конце концов, и Джэйффа Элира тоже все более чем устраивало, а уж он-то за тысячу лет (или сколько ему на самом деле?) наверняка научился разбираться в женщинах. А что до желтоглазого… Стоит ли строго судить его за откровенные взгляды и запаленное дыхание, если он несколько месяцев вообще женщин не видел?
Но предупредить возможные недоразумения тем не менее не помешает. Он не ролфи, и многие вещи попросту недоступны его пониманию.
– Мне тут рассказали, что ты неровно дышишь к ролфийкам в форме, – почти в шутку сказала Грэйн и подмигнула: – Ты что, из тех, которым нравится, когда их бьют женщины? Я слыхала о таких. Но ты извини, парень, не тот у тебя экстерьер. Уши не купированы, хвост колечком… – она примирительно улыбнулась. – Шучу! Почти. Но давай сразу договоримся: ты ведешь себя прилично, и тогда я тебя не бью. За Синхелм я с тобой рассчиталась, в общем-то… но учти, желтоглазый, лорд Конри сказал, что я могу поступить с тобой на свое усмотрение. Не зли меня. Клянусь Белой Сворой Оддэйна, тебе лучше со мной дружить. Договорились?
Упоминание имени лорда-секретаря окрасило эротические переживания бывшего тива Удаза в трагические тона. От всемогущего шефа разведки Ролэнси в жизни Апэйна зависело слишком многое.
– А что от меня понадобилось лорду Конри? – встревожился он.
«Ну вот, вполне разумный разговор!» – обрадовалась эрна Кэдвен и перешла к делу.
– Так. Первое, – она перегнулась через спинку стула и достала из внутреннего кармана кителя гербовый лист. – Вот это – ответ на твои прошения. Вид на жительство. Подданство тебе еще предстоит заслужить, но для начала и это неплохо, верно?
Мужчина как завороженный смотрел на документ, не веря своим глазам. Так не бывает! Все и сразу – это только в сказках случается и никогда – в настоящей жизни. А значит, всему имеется цена. Какая?
– Сие означает, – окончательно убедившись в понятливости подопечного, продолжала Грэйн, – что ты теперь официально включен в нашу иерархию, ир-Апэйн, в каковой иерархии я, будучи офицером и дворянкой, стою гораздо выше тебя. Это понятно? Ко мне можешь обращаться «посвященная» или «эрна Кэдвен». Бумаги останутся у меня, а ты – поступаешь в мое распоряжение.
Какое-то время Удаз совершенно трезво, почти по-диллайнски обдумывал свое положение. Бросал осторожные взгляды на эрну Кэдвен, которая терпеливо ждала ответа.
По сути, нынешний статус ир-Апэйна мало чем отличался от положения тива Апэйна в иерархии Эсмонд-Круга. И там – недодиллайн, и тут – полуролфи. Чужой среди своих, как и прежде. Но внутренние ощущения совсем иные. Лучше, если честно. Словно он вернулся в свою родную стаю, но к нему присматриваются и пока не приняли. Но все может быть.
– Я готов… эрна Кэдвен. Что мне нужно делать?
Грэйн удовлетворенно кивнула. Нет, все-таки разумное слово убеждает гораздо лучше, когда идет в связке с тяжелыми кулаками. Никакие бумаги и мундиры не убедят чужака в необходимости подчиняться женщине, кем бы она ни была, если он от рождения не осознает своего места в Стае. Но стоит только слегка побить…
– Не торопись. Второе. Будучи моим подчиненным, ты подпадаешь под мой дипломатический иммунитет. Но чтобы сразу было понятно: всем заинтересованным лицам уже известно, что тебя выкупила ролфийская разведка. То есть ты раскрыт. Так что обратной дороги нет.
И это он тоже понимал. Не осознавал бы – наверняка действительно попытался бы сигануть в окошко.
– Теперь о деле. – Она выпрямилась на стуле и хищно прищурилась, отбросив последние ошметки «овечьей шкурки»: – Где бумаги, о которых ты сообщил нашим людям перед тем, как тебя арестовали?
– В заведении под названием «Морской Конек» у Мамы Муры, – отчеканил Удаз и вдруг понял, что и хотел бы поторговаться, попытаться выдавать информацию по кусочку в обмен на какие-то уступки, но у него не получается. То ли в тюрьме разучился, то ли эрна Кэдвен получила над ним некую мистическую власть.
– Отлично! Что за заведение?
Смущение Удазу скрыть тоже не удалось. Впрочем, лицемером он никогда не был. Разве что ханжой и одержимым Благочестием тивом.
– Хм… Бордель, – пробормотал Удаз и начал оправдываться: – Поймите правильно, эрна, я там… э… комнату снимал, там дешевле всего, к тому же игорный дом совсем рядом.
– Поня-атно… – протянула Грэйн и задумчиво нахмурилась. Нет, вовсе не оттого, что агент Святоша избрал для своего местожительства такое сомнительное место. Честно говоря, личная жизнь бывшего тива ролфийку интересовала еще меньше, чем его оправдательный лепет. Она ж ему не мать, хвала Локке, и не сестра! Эрну Кэдвен беспокоило другое. Бордель – место весьма… бойкое, и народец там встречается всякий. Наверное. Она могла только предполагать, ибо личного опыта посещения борделей у посвященной эрны лейтенанта, разумеется, не было. – Так. И в какое время туда лучше заявиться, чтобы никто не помешал? У них там бывают… э-э… перерывы?
