Жаловаться Кэйррону было, в общем-то, не на что. Отбывая в Файрист, эрн Рэдрин — храните его, Морайг и Локка! — сразу пристроил юношу к себе в штат посольства. Повышение в чине случилось в положенный срок, предназначенная Кэйррону девица уродилась не только работящей, но и вполне миленькой, как говорится, в теле, а лошадок юный Сэйган с детства любил в полном соответствии с семейной традицией. И даже назначение в денщики к даме-офицерше парня не слишком расстроило. С непривычки да поначалу — неприятно, но, если рассудить по чести, велика ли разница, с кого стаскивать сапоги и кому начищать мундир? Опять же, баба — она и есть баба. Добрая. По морде до сих пор не двинула ни разу, хоть и грозилась, пьет и дурит не в пример меньше других офицеров. И путешествие это пришлось кстати, а то уж без малого пять лет провел Кэйррон на чужбине, а заморскую землю еще и не нюхал как следует, не то чтоб на зубок попробовать. Все Амалер да Амалер. А тут — Мать Морайг, красотища-то какая! Нежаркое осеннее солнышко проглядывает, мелкий дождик накрапывает не часто, дерева по краям шоссе пламенеют Локкиными кострами, утки к югу летят клинышком… Страна чистенькая, ухоженная, барышни в накрахмаленных чепцах и вышитых передниках стреляют глазками и блестят зубками. В одном кармане приятно похрустывают ассигнаты, в другом — ждет своего часа пряный кусок ветчины. Лошадки — ладные, бегут споро. Много ли надо ролфи для счастья?
Вот только местные полукровки… Эрна-то здесь недавно, не обтесалась еще эрна, не принюхалась как следует к здешнему народцу. Как бы не вышло чего… А про Княгиню и говорить нечего — одно слово, шуриа! На взгляд самого Сэйгана — это очень даже хорошо, Ее Священная Особа — воплощенная Глэнна, и честь сопровождать богиню выпадает, прямо скажем, не каждому. Но вот сумеет ли он защитить обеих дам от недобрых взглядов или, того хуже, действий? Особенно Священную Невесту! Ведь случись что — не просто шкуру спустят с самого Кэйррона, это ж всей семье позор до скончания времен!
Короче, если бы грозная эрна Кэдвен догадалась спросить совета у денщика, тот в ноги бы ей пал, но отговорил останавливаться в придорожных гостиницах. Ведь обманут, обсчитают, в пиво плюнут, сапоги сопрут и коней сведут! И эрна, судя по всему, не стала бы спорить. А вот Невеста… Ну понятно же, Невеста — она настоящая леди, а такие дамы привыкли путешествовать с комфортом. Но высказать свое мнение по поводу дорожных остановок благоговеющий Сэйган так и не рискнул. За что и клял себя потом последними словами.
Джона
В настоящий город поселок Нэшан превратился, когда местный землевладелец, насмотревшись в столицах чудес прогресса, а также посетив предварительно контору приватного аудитора, решил, что выгоднее всего построить фабрику по производству фарфора. Взял займ в банке и воплотил задуманное, облагодетельствовав местных работой и, следовательно, верным куском хлеба. Мода на изящные чашки и статуэтки знаменитых черных коров никогда не заканчивалась, а потому предприятие процветало даже в последние годы. Гражданская война, конечно, проредила количество целых столовых сервизов, но не отбила у народа охоту попивать чаи в цивилизованных условиях.
Кирпичную коническую трубу печи Джона увидела издали.
— Давай заночуем в местной гостинице? Отдохнем, выспимся, а завтра с новыми силами…
Грэйн бросила крайне подозрительный взгляд на черепичные крыши, виднеющиеся средь деревьев.
— Ты что, уже так сильно устала?
Шантийская княгиня, порядком отвыкшая от чужих возражений, упрямо нахмурила брови, став моментально похожей на злую белку.
— Я хочу остановиться здесь.
— Тьфу на тебя! Упертая змеюка, — пробурчала Грэйн. — Будь по-твоему, но потом не жалуйся.
Верно, чуяла верхним нюхом неприязнь, разлитую в воздухе. Эскизарцы, и в благополучные годы не шибко утруждавшие себя добродушием, вконец обозлились на весь белый свет. Оно и неудивительно — от затянувшихся худых лет всем плохо и характер народный стремительно портится.
На въезде в Нэшан по стародавней традиции имелся шлагбаум и полосатая будка с караулом. Все как полагается приличному городу, появившемуся слишком поздно для крепостных стен: двое сонных солдат при одноногом, но резвом прапорщике, два ржавых мушкета на троих и блохастая пустолайка в придачу. Первой начала глупая псина, когда попыталась цапнуть эрну Кэдвен за щиколотку, едва та приоткрыла дверцу кареты и поставила ногу на подножку. Так сподручнее было предъявить подорожную полицейскому чину.
— Ах, ты ж!..
Грэйн церемониться с кусачей собакой не стала — пнула так, что та отлетела шагов на семь. Псина как ни в чем не бывало подпрыгнула и зашлась в лае, но издали, не решившись снова испробовать на вкус ролфийского сапога. А вот прапорщик разобиделся, словно это его пнули.
— Это наше животное, — сообщил он с нескрываемым укором. — Казенное.
— А это моя нога, милейший. Личная, собственная, и она мне бесконечно дорога, как вы сами понимаете, — фыркнула ролфи и многозначительно посмотрела на деревянную конечность файристянского офицера.
То ли прапорщик оказался слишком дотошным, то ли лишь совсем недавно освоил грамоту и по слогам читал, но скорее всего просто из мелкой мести ролфийской офицерше он долго мусолил бумагу. Даже принюхивался в поисках причины задержать путешественниц и посадить их в каталажку под замок для выяснения личностей. Но документы у женщин выправлены оказались идеально — не придерешься при всем желании.
Время шло, полицейский ожидал небольшой мзды, Грэйн медленно закипала, и Джона начала всерьез опасаться за безопасность Нэшана.
— Дорогая, если в Файристе станет на один городок меньше и на одно пепелище больше — нас неправильно поймут, — мягко молвила шуриа и погладила подругу по плечу.
— Милейший, вы скоро там? — рыкнула ролфи в окошко.
Из кареты она не выходила принципиально. Слишком большая честь для ленивого паршивца.
И тут прапорщик решился, должно быть, на самое крупное в своей жизни вымогательство. Он скорчил серьезнейшую рожу и молвил гнусавым тоном, который наверняка почитал вернейшим признаком незаурядного ума:
— Видите ли, сударыня, военное положение предполагает поражение в правах чужестранцев. Поэтому попасть в Нэшан будет сложно и теоретически, — он сделал большим и указательным пальцами правой руки узнаваемое скользящее движение, словно пропускал между подушечками нитку. — И практически. — Он повторил тоже самое движение левой рукой.
У Грэйн от зрелища подобной наглости глаза полезли на лоб. Она молча цапнула документ, свернула и засунула его за отворот шинели.
— Я уверена, что эта подорожная, выданная лично князем Эском, дозволяет нам с госпожой Ияри попадать в любой город Северного Княжества совершенно спокойно. Как практически… — Правая рука ролфийки изобразила комбинацию из трех пальцев. — Так и теоретически. — Вторая фига у Грэйн вышла еще более смачной. — Поднимайте шлагбаум, милейший!
Рычащие интонации в голосе ролфи лучше всяких красочных клятв засвидетельствовали неудавшемуся мздоимцу, что в случае неповиновения офицерша дойдет с жалобой до самого князя, не пожалеет ни усилий, ни времени. Точно-точно!
