— Все сделаем.
Илья Данилович быстро набрал номер и буквально через несколько секунд услышал спокойный голос командира самолета.
— Слушаю.
— Говорит Сиваков, узнал?
— Конечно, узнал, как же Илья Данилович!
— Значит, так, сейчас приедут трое моих людей, горючее залито? Машина к взлету готова?
— Да, готова, — уверено ответил летчик.
— Тогда о'кей, через час они будут у тебя.
Курт устроился на заднем сиденье, Монгол сел за руль, Федор рядом с ним.
— Ну, давай, погнали, — сказал Курт, — минут за пятьдесят, надеюсь, доедешь до аэродрома?
— Ночь, — сказал Монгол, — Ну да хрен с ней, я привык носиться по этим сопкам. Так что доедем.
«Уазик» резко взвизгнул тормозами и, подняв серую пыль, развернулся посреди двора и проскочил между дорогими машинами так, словно бы это были кусты и копны сена.
— Лихо ты, — причмокнув и сплевывая сигарету, сказал Курт.
— Наше дело такое.
«Уазик» зажег фары и помчался в ночь.
Бандитам, собравшимся на МТС, и в голову не могло прийти, что те две дороги, которые ведут к постройкам, час назад были перекрыты бойцами спецназа ГРУ, которые прибыли сюда с аэродрома Байконур по приказу полковника Бахрушина. Всей операцией командовал полковник Савельев.
Комбат до поры до времени не вмешивался, он был мрачен, зол и уже жалел, что полетел в Казахстан.
Но он был военным и понимал, что приказы не обсуждают, тем более сейчас во время боевых действий. Как ему казалось, Бахрушин не держал данного слова — оставил его для подстраховки, основную задачу поставив перед людьми в форме.
О том, что с территории МТС спускается вниз автомобиль на большой скорости, полковнику Савельеву доложили сразу же. Он приложил прибор к глазам.
— Точно, — пробормотал он, — идет «уазик». Интересно, куда это они направляются?
Комбат пожал плечами, он стоял в двух шагах от Савельева.
— Думаю, на аэродром.
— Тогда почему так быстро? Тонну наркотиков так быстро не взвесишь, уж я-то это знаю.
— Может, для подстраховки Сиваков послал, — Комбат уже запомнил имена и фамилии преступников.
— Будем брать. — Отдал распоряжение Савельев.
— Послушай, полковник, может, я со своими людьми, у меня ребята опытные, справятся.
— Погоди, Рублев, здесь есть те, кому за это платят деньги. Ты и так много сделал.
— Да ничего я не сделал, — пробурчал Борис Рублев.
— — Постарайтесь взять машину без шума, — отдавал распоряжение по рации Савельев, — без шума. Ясно?
— Постараемся, — был ответ Одного из офицеров спецназа.
Но взять без шума «уазик», в котором сидел Курт, не удалось. Спецназовцы смогли захватить лишь Монгола и Федора. О том, что в машине на заднем сиденье сидел Курт, который успел раньше всех среагировать, открыл дверцу, выпрыгнул из машины и спрятался в кусты, никто так и не узнал.
Курт даже не выронил автомат, который держал на коленях, вместе с оружием он пополз в темноту к подножью холма. Он полз на локтях, низко пригибаясь к земле, царапая лицо о колючий кустарник. На боль, на то, что его лицо разбито, все в ссадинах, бандит даже не обращал внимания, старался не шуметь.
Курт видел солдат, которые цепью бежали к подножью холма.
«Ну и ну! Вот влип! Кто же заложил? Как же отсюда выбираться?»
Курт прекрасно понимал, у него лишь одна дорога — вернуться на МТС, где много вооруженных людей.
Монгол, сидевший за рулем «уазика» скончался на месте от черепно-мозговой травмы, даже не придя в сознание. Кровь хлынула у него изо рта, несколько раз он судорожно дернулся, поскреб землю руками.
— Собаке — собачья смерть, — пробормотал Подберезский, глядя на агонию умирающего бандита.
— Так-то оно так, — ответил на реплику своего бывшего подчиненного Комбат, — вот сейчас, Андрюха, все и начнется.
Федор, очнувшийся от падения, открыл глаза.
Над ним, держа в руках пистолет, стоял мужчина в камуфляже, глядя ему прямо в глаза, говорил:
— Ну вот и все. Имя? Фамилия? Сколько вас там? — полковник Савельев стволом пистолета приподнял голову Федора, — будешь отвечать?
— Много, много, — оглядывался по сторонам, Курта нигде не было. — Не убивайте, не убивайте, — зашептал он и его лицо исказила судорога.
— Мерзость какая, — бросил Комбат, отходя в сторону.
А полковник Савельев продолжал допрос, пытаясь выяснить, сколько человек находится на заброшенной МТС.
Курт понимал, что без машины ему отсюда не выбраться. Машины были лишь на МТС. Он двинулся туда, прятался, перебегая от одного куста к другому.
Вдруг услышал, как впереди в ложбинке, на подходе к холму негромко разговаривают два спецназовца.
— Слушай, иди глянь, что там такое? — говорил один. — — Сейчас пойду посмотрю, может шакал, может собака дикая бегает, а может, овца, отбившаяся от стада.
Спецназовцы прошли метрах в семи от Курта, притаившегося за кустом. Он слышал, как зашуршал песок, затем раздался шелест травы, подминаемой ногами, треск раздавленного сучка, щелчок затвора.
«Шакалы, обложили, — подумал Курт, вытаскивая нож из кожаного чехла, прикрепленного к голени, — иди сюда, иди».
Возможно, если бы было чуть-чуть светлее, если бы в этот момент ярко-желтая, похожая на апельсин луна, показалась из-за туч, спецназовец заметил бы Курта. А так он находился в неведении, хотя и был готов к бою. Курт пропустил его на пару шагов вперед, а затем бесшумно прыгнул спецназовцу на спину и острым как бритва ножом, понимая, что тот, скорее всего в бронежилете, полоснул по шее.
Спецназовец захрипел, но Курт ладонью зажал ему рот.
«Вот так-то будет лучше», — бандит медленно опустил тело зарезанного бойца и затаился, ожидая второго.
То, что задумал Курт, в этой ситуации было верным, главное, чтобы получилось.
— — Эй, Сергей, ты где? Что случилось? — послышался обеспокоенный голос.
— Нога, нога, — сдавленным, не своим голосом прошептал Курт.
— Что нога? — шагах в десяти от Курта щелкнул затвор автомата.
— Сломал или подвернул, — выдавил из себя Курт.
Тело спецназовца лежало возле куста, голова в каске была неестественно закинута.
Второй спецназовец подбежал, вглядываясь в темноту, наконец, увидел тело своего приятеля. Курт настолько искусно все изобразил, что спецназовцу и в голову не могло прийти, что здесь находится кто-то третий.
