Пустовавшая гавань за год заросла кустарником. Многое изменилось в городе с тех пор, как ушли иилане, и на смену им явились тану. Перебравшись через нагромождение поломанных ветром ветвей, он приблизился к гавани. Они с Саноне единодушно решили: перед рассветом и после темноты караульные должны охранять пути, ведущие от моря в город. Враг изгнан, – но это не значит, что он не может возвратиться. А вот и караульный, прислонившийся спиной к дереву. Керрик не хотел разговаривать с ним и направился прямо в город, но саску не пошевелился; он сидел, как-то обмякнув, и не замечал Керрика.
С внезапным страхом Керрик остановился и припал к земле, выставив хесотсан. Никто не шевелился. Над головой крикнула птица, больше ничего не было слышно. Керрик дополз до ближайшего куста, укрылся за ним и теперь мог разглядеть охотника. Наклонившись вперед, он сидел с закрытыми глазами, едва не роняя копье. Спит.
Керрик встал, улыбнулся собственному необъяснимому страху и, шагнув вперед, окликнул уже...
Но увидел шип, сбоку вонзившийся в шею охотника, и понял, что не ошибся в худшем.
Иилане вернулись!
Лихорадочно озираясь, он отступил за куст. Где они, где, куда подевались? И, прежде чем поддаться панике, Керрик постарался подумать, а не действовать сразу. Здесь побывали иилане, в этом не было сомнений. Нельзя было исключить и несчастный случай... или убийство, ссору между охотниками. Теперь все делали собственные шипы и тщательно обрабатывали их, чтобы точнее попадать в цель. Но та игла, что вонзилась в шею охотника, выросла на кусте. Ее обломила фарги, и иилане ею выстрелила. Они пришли с моря. Сколько их? Надо предупредить. Где поблизости работают саску? И, стараясь быть осторожным, он заторопился к центру города, уклонившись от кратчайшего пути.
Впереди послышались голоса... Саску! Он побежал им навстречу и хотел уже позвать, когда заметил двух воинов рядом с апельсиновыми деревьями. Вдруг послышатся треск, один из них пошатнулся и упал. Второй обернулся, вздрогнул – и рухнул на упавшего товарища.
Крик застрял в горле Керрика, он припал к земле за стволом дерева, так чтобы видеть обоих саску. В небольшой рощице зашелестели сухие листья, и он застыл не дыша, – темная фигура медленно вышла на свет. Иилане!
Она остановилась, и, неподвижно застыв, стала озираться, водя по сторонам глазами. Ее опущенные руки выдавали страх, хесотсан был обращен к земле. Она была молода. Это фарги, подумал Керрик. С ней должны быть и другие. Он оказался прав: мгновение спустя послышался раздраженный голос: «Вперед!» Фарги помедлила в страхе и нерешительности и наконец шагнула. Сзади из укрытия показались еще две фигуры, объятые тем же всепоглощающим страхом. А потом из тени выступила четвертая – повелевающая... знакомая. Шаг – и она уже на свету. Вейнте!
Волна ярости захлестнула Керрика. Ненависть, отвращение... что-то еще – он не знал, что это, да и знать на хотел. Вейнте вернулась, будет нападение, надо предупредить остальных.
Но сначала надо убить ее, он знал это наверняка. Когда-то он ранил ее копьем, но она осталась жива. А теперь маленькая капелька на острие стрелы, незаметная капелька яда – и мгновенная смерть. Да!
Он медленно поднял оружие, прицелился... ветерок дунул – надо это учесть... вот она повернулась – как хорошо он помнит это лицо.
Стреляй!
Оружие громко треснуло в его руке; в этот момент одна из фарги шагнула вперед и, сраженная иглой, пошатнулась и рухнула.
– Ты! – выкрикнула Вейнте, глядя Керрику прямо в глаза; ненависть сотрясала ее тело.
Не думая, Керрик выстрелил снова, но она скрылась из глаз. Обе фарги бросились за нею. Оружие его опять треснуло, одна из них упала наземь. Раздался звук удалявшихсл шагов.
Бегут. Значит, это еще не нападение, а только разведка.
– Они здесь! – завопил Керрик изо всех сил, закончив военным кличем тану. А потом выкрикнул на языке иилане: – Смерть, смерть, смерть – Вейнте, Вейнте, Вейнте! – надеясь, что она поймет смысл этих звуков.
Вдали послышались крики, и он, предупреждая, крикнул снова. И вдруг, забыв об опасности, он помчался вслед за иилане. Он мчался следом, надеясь убить ее. Выбежав на берег, он увидел, как две фигуры прыгают в воду с причала.
Стоя на выщербленном помосте, Керрик вновь и вновь стрелял по удаляющимся черным головам, пока опустошенный хесотсан не задергался в руке. Его стрелы не достигали цели; плывущие давно были вне пределов досягаемости, они удалялись к черному пятну, маячившему посреди гавани. Плавник урукето, ожидающего их.
Наконец Керрик почувствовал, что тело его сотрясает крупная дрожь. Опустив оружие, он следил, как мелькают в волнах головы плывущих. Вейнте была здесь, а он промахнулся... Позади послышался топот, подбежали двое охотников.
– Мы видели двух мургу, они убили Керидамаса и Симмахо! Что случилось?
Все еще дрожа, Керрик ответил:
– Вон они. Они остались живы и плывут к своей живой лодке. Они приплыли посмотреть город и знают теперь, что мы здесь.
– Они вернутся?
– Конечно же, вернутся! – оскалившись, завопил Керрик. – И с ними их предводительница, та самая, что объявила войну нам, та, что хочет перебить нас. Раз они были здесь – они вернутся!
Отступив от Керрика, оба охотника мрачно глядели на него.
– Саноне должен узнать об этом, – проговорил Мескавино. – Мы побежим сообщить ему эту весть.
Керрик остановил их.
– Известить Саноне может и один из вас. Ты, Мескавино, останься.
Поколебавшись, тот повиновался: ведь Керрик был главным в городе, Саноне был их мандукто, и все саску привыкли видеть в нем вождя, но он-то и приказал им всегда слушаться Керрика. Сжав в руках мотыгу, Мескавино внимательно огляделся. Заметив его взгляд, Керрик попытался взять себя в руки. Не время для слепого гнева. Надо думать трезво, как иилане, думать сразу за всех. Он прикоснулся в дрожавшей руке охотника.
– Они ушли, пусть уйдет и твой страх. Я видел их главную, она убежала, а с нею помощница. Они ушли, все ушли. Оставайся здесь и будь внимателен – как бы они не вернулись.
Приказание было четким и недвусмысленным. Мескавино взял мотыгу, как оружие.
– Я буду наблюдать, – проговорил он, поворачиваясь к морю. Увидел неподвижное тело караульного и тихо завыл. – И он погиб... брат мой!
Мотыга свалилась на землю, и, встав на колени, он склонился над телом.
Снова кровопролитие, думал Керрик, вглядываясь в опустевшую гавань. Вейнте, несущая смерть. Но не только она. Города не стали бы ей помогать, если бы холодные зимы не пугали даже иилане Энтобана, где города соприкасались. Зима наступала на северные города, оставаться на месте – значило умереть. И лучше пересечь океан и затеять войну. В этом их убеждала Вейнте. Он-то слыхал ее, знал, что она не прекратит убивать, пока не погибнет сама.
