2-му Белорусскому фронту потребуется одна армия в 9 дивизий, один стрелковый корпус – три дивизии, два-три танковых корпуса или танковая армия, четыре тяжелых танковых полка, четыре полка артиллерийских самоходных установок – 152-мм и усилить фронт авиацией.
5. Чтобы избежать в будущем излишних перегруппировок, я считаю необходимым сейчас иметь такие разграничительные линии:
а) между Черняховским и Захаровым: Гродно–Ликк–Хайльсберг (все для Черняховского);
б) между Захаровым и Рокоссовским: Белосток–Остроленка–Нешава (все для Захарова).
6. Считал бы крайне полезным по предстоящим операциям посоветоваться с Вами лично и хорошо бы вызвать Василевского.
Г. Жуков
№ 316
19 июля 1944 г.»
[139]
.
Вскоре последовал вызов в Москву на совещание у И. В. Сталина. Однако Верховный не принял мой план и не согласился усилить фронты на восточно-прусском направлении, а резервы Белорусским фронтам Ставка дать не смогла. Думаю, что это была серьезная ошибка Верховного, в последующем повлекшая за собой необходимость проведения чрезвычайно сложной и кровопролитной Восточно-Прусской операции.
Для немецкого верховного командования во второй половине июля создалась тяжелая обстановка, которая еще больше осложнилась переходом в наступление 2-го и 3-го Прибалтийских фронтов и нажимом экспедиционных сил союзников на Западе.
Немецкий генерал Бутлар по этому поводу писал: «Разгром группы армий «Центр» положил конец организованному сопротивлению немцев на Востоке»
[140]
.
Все же я должен сказать, что командование группы армий «Центр» в этой крайне сложной обстановке нашло правильный способ действий. В связи с тем, что сплошного фронта обороны у немцев не было и создать его при отсутствии необходимых сил было невозможно, немецкое командование решило задержать наступление наших войск главным образом короткими контрударами. Под прикрытием этих ударов на тыловых рубежах развертывались в обороне перебрасываемые войска из Германии и с других участков советско-германского фронта. Ударная группировка левого крыла 1-го Белорусского фронта, наступавшая в составе 47-й армии, 8-й гвардейской армии, 69-й армии, 2-й гвардейской танковой армии, поддерживалась 6-й воздушной армией. Здесь же действовала и 1-я армия Войска Польского, которой командовал генерал-лейтенант З. Берлинг. Форсировав Буг, войска 1-го Белорусского фронта вступили в пределы восточной части Польши, положив начало освобождению польского народа от немецких оккупантов.
22 июля войска 1-го Белорусского фронта освободили Хелм. Введенная в прорыв в тот же день 2-я танковая армия освободила 24 июля крупный административный центр Польши – Люблин (командование армией после ранения генерала С. И. Богданова принял генерал А. И. Радзиевский). Продолжая стремительное наступление, войска армии 25 июля вышли к Висле в районе Демблина.
Здесь наши войска освободили узников лагеря смерти Майданека. Как известно, фашисты истребили в этом лагере около полутора миллионов человек, в том числе стариков, женщин и детей. То, что рассказали мне очевидцы, забыть невозможно. Фашистские зверства в Майданеке, ставшие позднее известными всему миру, были квалифицированы как тягчайшее преступление против человечества.
28 июля войска 1-го Белорусского фронта, разгромив брестскую группу противника, освободили город Брест и героическую Брестскую крепость, защитники которой первыми приняли на себя в 1941 году удары врага и на века прославились массовым героизмом.
Разгром немецкой группы армии «Центр» проходил в тесном взаимодействии с партизанами. В ходе наступления наших войск партизаны Белоруссии провели ряд операций на железных и шоссейных дорогах, разрушая мосты и важные железнодорожные сооружения. Только в течение июля они пустили под откос 230 эшелонов с войсками и боевой техникой. Активные действия партизан на тыловых путях немецких войск парализовали деятельность снабжающих органов и перевозки, что еще больше подорвало моральное состояние немецких солдат и офицеров.
8-я гвардейская и 69-я армии, продвигаясь вслед за 2-й танковой армией и другими подвижными частями, 27 июля вышли на реку Вислу и начали ее энергичное форсирование в районах Магнушева и Пулавы, впоследствии сыгравших историческую роль при освобождении Польши в Висло-Одерской операции.
Немецкое командование, отдавая себе отчет в значении захваченных советскими войсками на Висле плацдармов, бросило против частей 8-й и 69-й армий значительные силы, в том числе танковую дивизию СС «Герман Геринг». За плацдармы разгорелись кровопролитные бои, но, как ни бросался противник в яростные атаки, все они были отбиты советскими войсками с большими потерями для немцев.
Надо отдать должное командующему 69-й армией генералу В. Я. Колпакчи и командующему 8-й гвардейской армией генералу В. И. Чуйкову, они с большим искусством и решительностью руководили сражениями за захват и удержание плацдармов на Висле. Исключительный героизм проявили солдаты и офицеры, которые первыми переправились через Вислу и высадились на ее западном берегу.
Находясь на магнушевском плацдарме, я разговаривал с ранеными из 220-го гвардейского стрелкового полка 79-й гвардейской стрелковой дивизии. Вот что они мне рассказали:
– Нашей роте было приказано перед рассветом переправиться на западный берег Вислы. Нас было немногим больше пятидесяти человек. Командовал ротой лейтенант Бурба. Как только высадились на берег, нас сразу же обстрелял противник, а затем атаковал. Первую атаку мы отбили, но вслед за нею последовала вторая, а затем и третья. На следующий день нас непрерывно атаковывали вражеские танки и пехота. Последняя атака была особенно ожесточенной. Осталось нас не больше двенадцати человек. Перед последней атакой противника лейтенант Бурба сказал нам: «Ребята, нас осталось мало. К вечеру подойдет подкрепление, а до вечера будем драться до последней капли крови, но врагу своей позиции не сдадим».
Вскоре началась атака танков и до роты пехоты противника. Несколько танков подошли к нам почти вплотную. Командир метнул связку гранат, подбил танк, а под второй бросился сам со связкой гранат в руке. Атаку мы отбили, но наш командир погиб. Из всей роты осталось 6 человек. Вскоре подошло подкрепление. Занятый рубеж мы удержали.
Рассказывая о подвиге своего командира, солдаты не могли сдержать слез. Да и я не мог слушать их без волнения и чувства горечи оттого, что гибнут такие смелые, преданные Родине люди. Лейтенанту В. Т. Бурбе было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
Героический подвиг совершил тогда и солдат 4-й роты того же 220-го полка комсомолец П. А. Хлюстин, который, как и лейтенант В. Т. Бурба, в напряженный момент боя со связкой гранат бросился под вражеский танк и, жертвуя своей жизнью, остановил атаку противника. Комсомольцу П. А. Хлюстину тоже было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
