Как выглядело утро 1 ноября глазами противника? Первые сообщения о высадке привели командование 5-го корпуса к выводу, что это очередная разведка боем. Дополнительно на эту мысль наводила высадка у Яныш-Такиля с одного катера. Затем оценка сил десанта выросла до одного батальона, что также не вызвало особого беспокойства. Высадка произошла на участке 2-го батальона 282-го пехотного полка, а конкретно — на участке 5-й роты
[44]
. Командир 282-го полка полковник Фаульхабер приказал поднять по тревоге 1-й батальон, размещавшийся в форте Тотлебен, а сам на машине поехал из Камыш-Буруна на командный пункт 2-го батальона в заброшенных медных рудниках к западу от Эльтигена. В темноте его машина проехала через участок дороги, уже занятый десантниками. Но полковнику повезло — несмотря на огонь из стрелкового оружия, он добрался до КП.
С рассветом появилась возможность оценить обстановку. Требовалась немедленная контратака, пока десант не привел себя в порядок. Резервы еще не прибыли. Из имевшихся поблизости подразделений лишь 2-я рота 1-й батальона сохранила боеспособность. Впрочем, и она успела понести потери, командир и его заместитель выбыли из строя. Фаульхабер лично возглавил роту и собрал вокруг нее группу, в которую включил остатки других подразделений, в их числе и расчеты вышедших из строя орудий. Полковник повел группу от южного берега Чурбашского озера в контратаку на северный фланг десанта. Удар поддержали достаточно крупные силы артиллерии и минометов.
Контратака не имела особого успеха. За ней последовали другие, также без существенных результатов. К восьми часам утра наши войска, стремясь занять как можно больше территории, вытянулись в тонкую линию по периметру плацдарма. Дальше они и без немецких контратак продвинуться не смогли бы. Требовались подкрепления и боеприпасы, десантники были утомлены длительным переходом по морю и непрерывными боями на берегу. Тем не менее они сражались с поразительной стойкостью. Например, высоту 47,7, которую оборонял взвод 613-й штрафной роты во главе с лейтенантом А.Д. Шумским, немцы смогли занять лишь после гибели всех 18 ее защитников.
В 07:20 связь с Большой землей по радио наконец установили один из артиллерийских корректировочных постов и командир 386-го батальона H.A. Беляков. Но штабная группа Ковешникова смогла выйти на связь только к половине одиннадцатого. Это сыграло важную роль в сохранении плацдарма, так как появилась возможность нацеливать авиацию и артиллерию на отражение немецких атак. Связи с 1337-м и 1331-м полками у Большой земли не было до вечера. К счастью, основные события разворачивались на северном участке.
К 10:15 штаб 5-го корпуса оценивал наши силы на плацдарме в 450 человек, то есть занижал их в несколько раз. Командир 98-й дивизии получил приказ подготовить контратаку и покончить с десантом. Тем временем в 11:30 1-й батальон 282-го полка, прибывший на автомашинах, при сильной поддержке артиллерии (3 легкие и 1 тяжелая полевые батареи, 1 батарея 88-мм зениток, тяжелая береговая артиллерия) пошел в очередную контратаку. После тяжелого боя немцы были отброшены.
К этому времени над полем боя почти непрерывно висели наши штурмовики. Так как высадка десанта под Керчью не состоялась, на немцев у Эльтигена навалились и ВВС ЧФ, и 4-я воздушная армия. Немецкая ударная авиация 1 ноября была занята на Перекопском перешейке. У Эльтигена действовали немногочисленные истребители. В роли штурмовиков выступали несколько ночных истребителей Me-110. Некоторые зенитные батареи пострадали в боях с десантниками, а личный состав 2-й батареи 89-го зенитного дивизиона, потеряв матчасть, даже использовался в роли пехоты. Оставшиеся зенитные батареи быстро расстреляли боеприпасы, а подвоз новых из-за атак штурмовиков оказался невозможен до наступления темноты. В общем, бороться с нашей авиацией немцам оказалось нечем. После 10 часов корпосты десанта наладили устойчивую связь с артиллерией на таманском берегу. В результате контратаки обходились противнику все дороже и дороже.
Командующий 17-й армией в этот день больше всего был озабочен прорывом советских войск через Турецкий вал на Перекопе. С утра командир 5-го корпуса получил приказ отправить к Перекопу 191-й дивизион штурмовых орудий без одной батареи. Однако сообщения о безуспешных контратаках против десанта заставили ограничиться переброской лишь 2-й батареи дивизиона.
В 12:30 в Васильевку прибыли по железной дороге 6 штурмовых орудий. Они начали выдвижение на исходные позиции на склонах высоты 47,7. В 13:45 немцы пошли в контратаку с решительными целями. В ней участвовали все, кого удалось собрать к этому моменту: 1-й батальон и остатки 2-го батальона 282-го полка, 282-й саперный взвод, личный состав оставшихся без орудий батарей (2-й 198-го артполка и 2-й 89-го зенитного дивизиона). Видимо, участвовали также 198-й учебно-полевой батальон
[45]
и портовые команды. Атаку поддерживали 3 легких и 5 тяжелых батарей (возможно, без учета береговых батарей). «Гвоздем программы» стали, естественно, штурмовые орудия, поскольку десантникам практически нечем было бороться с бронетехникой.
После тяжелых боев немцы захватили высоту 37,4, ворвались в противотанковый ров, отдельные подразделения прорывались почти до берега. 386-й батальон, 613-я штрафная рота и подразделения 1339-го полка оборонялись с огромным упорством, которое в своих донесениях отметил и противник. К вечеру наши войска понесли большие потери, кончались боеприпасы. Но и противник был совершенно обескровлен. Огромную роль в этом сыграли наши штурмовики и тяжелая артиллерия с таманского берега. Штурмовым орудиям приходилось действовать с опаской. Так, в 15:06 по ним открыл огонь 214-й отдельный подвижный артдивизион (опад). Сразу после того, как вокруг стали рваться тяжелые снаряды, штурмовые орудия начали отползать за высоту 47,7. Вражеская пехота также откатилась. 214-й опад вел огонь до 15:24, выпустив 55 152-мм и 14 122-мм снарядов.
Во второй половине дня прибыл немецкий 46-й саперный батальон РГК, который бросили в бой в качестве обычной пехоты. Не подготовленные к такой роли саперы понесли огромные потери. Был ранен и командир батальона капитан Хорн. Саперы атаковали центральный участок нашей обороны с запада, пытаясь разрезать плацдарм пополам. Их действия и результаты произвели тяжелое впечатление на немецкое командование.
Хотя серия контратак не принесла решительного результата и стоила больших потерь, командир 98-й дивизии Гарайс не терял оптимизма. Приближался закат, и скоро бесконечные удары с воздуха должны были прекратиться. Было очевидно, что десант понес также тяжелые потери и израсходовал значительную часть боеприпасов. Никакие подкрепления и грузы через пролив не поступали. К немцам же, напротив, подходили из глубины свежие войска. Гарайс рассчитывал ночью сбросить десант в море.
