В 02:04 R207 получил попадание «45-мм снарядом» ниже ватерлинии. Если немцы точно определили калибр, то это работа СКА-01. Однако возможно и попадание 37-мм снаряда с одного из ботов ПВО. Через некоторое время выяснилось, что повреждение угрожает раумботу гибелью, и Класман начал отход. Некоторое время по обоим бортам R207 шли R37 и R196, поддерживая его на плаву. Затем экипаж временно заделал пробоину, и раумбот пошел самостоятельно.
Таким образом, поле боя осталось за нами. К сожалению, ни командиры групп, ни штаб 3-я группы высадки об этом не догадывались. После непродолжительного поиска катера вернулись в Кротков. В 03:10–03:16 северная группа, ранее не участвовавшая в бою, вела ожесточенную перестрелку с противником. Но затем выяснилось, что бой идет с огневыми точками на берегу, и Усатенко приказал прекратить огонь.
Всего группы (включая северную), израсходовали за ночь 114 PC, 300 снарядов 76-мм, 107 — 45-мм, 252 — 37-мм, 395 — 20-мм, 272 патрона ПТР, 2170 ДШК, 116 ДП.
Штаб и командиры групп рассматривали операцию как провальную. Слишком уж все развивалось не по плану и беспорядочно. В выводах по итогам операции отмечено, что совместные действия БКА и ТКА невозможны. В очередной раз подтвердилось, что стрельба из танковых пушек бронекатеров «исключительно неэффективна, особенно при наличии волны»
[81]
. Экипажи ботов ПВО, только что прибывшие и не знакомые с обстановкой, действовали нерешительно. Впрочем, как показали последующие события, эта нерешительность быстро прошла.
9.4.4. Нелетная погода и рейсы ботов ПВО
16 ноября началось очередное ухудшение погоды. Наносить удары по Камыш-Буруну или снабжать по воздуху Эльтиген стало невозможно. Во второй половине дня погода позволила сделать несколько групповых вылетов по «дальним» базам блокадных сил. Для удара по Киик-Атламе вылетели три Пе-2 40-го пбап и две шестерки Илов 8-го гшап. «Пешки» отбомбились безрезультатно, хотя вроде бы наблюдали попадания. 6 Ил-2 с тем же результатом атаковали порт Феодосии.
Незадолго до двух часов дня из Феодосии в пролив вышла группа Бурова (F333, 386, 535, 574). На нее у мыса Чауда наткнулась еще одна шестерка Ил-2. В результате атаки на одной БДБ наблюдался пожар после прямого попадания бомбой АО-25М-35. Затем группу Бурова проштурмовали 6 Илов, которые возвращались от Феодосии. На добивание в 15:40 вылетели 6 Ил-2 47-го шап. В 16:15 они обнаружили и атаковали ее в районе все того же мыса Чауда. Летчики донесли о потоплении одной баржи и повреждении еще одной. По донесениям, одна баржа возвращалась в Феодосию, еще одна, ранее горевшая, стояла без хода, а одна с креном шла к берегу. По итогам этих ударов штаб 11-й шад посчитал группу разгромленной, а «операцию по срыву перевозок» сорванной. В действительности лишь F574 получила прямое попадание бомбой в районе 75-мм орудия. Оно, а также носовой 20-мм автомат вышли из строя, имелись тяжелые потери в личном составе. Баржа вернулась в Феодосию и встала в док. Из остальных трех БДБ лишь F535 получила осколочные повреждения, группа Бурова продолжила свой путь.
Для компенсации потерь Кизерицки приказал перебросить из Севастополя в Феодосию 5 БДБ, лучших по техническому состоянию и вооружению. У нас 16 ноября закончилась установка двухорудийных 100-мм стационарных батарей БС-640 и БС-663. Так в артиллерийской группе Малахова наконец появились морские дальнобойные орудия. В тот же день с Азовской флотилии прибыли БКА-131 и БКА-321. Однако первый из них находился в таком состоянии, что по пути потерял ход и был приведен на буксире. Вскоре его отправили на ремонт на юг.
К 16 ноября командование 18-й армии решило вывезти с плацдарма штаб 117-й гвардейской стрелковой дивизии, поскольку в Эльтигене находился лишь один ее полк, а переправа всей дивизии уже не предвиделась. Одновременно планировалась доставка боеприпасов. План предусматривал прорыв вечером, до подхода блокадных сил. Но около 4 часов дня немецкие батареи произвели огневой налет на Кротков. В это время там шла погрузка боеприпасов. БКА-306 получил повреждения, на нем был смертельно ранен командир дивизиона бронекатеров капитан-лейтенант П.В. Красников, тяжело ранен командир катера лейтенант И.А. Балабуха, ранены 4 краснофлотца. Катера прервали погрузку и рассредоточились на рейде. После обстрела при подходе к причалу БКА-305 пропорол себе днище о камень и полузатонул у берега. Так как во время обстрела грузы были эвакуированы с пристани, погрузку удалось закончить только к девяти часам вечера, когда немецкие баржи уже блокировали Эльтиген. Выход отложили до предрассветного «окна» в блокаде.
С наступлением темноты вышел в дозор отряд Левищева — ТКА-104, АКА-76 и АКА-86. Около полуночи наши катера имели короткую стычку с группой Бурова, которую днем не добила авиация на переходе (Буров получил подкрепление из Камыш-Буруна — БДБ F446). При этом были повреждены ТКА-104 и АКА-86, а у немцев — F535. АКА-76 после 02:15 пропал без вести. Немецкие шнельботы, находившиеся южнее Эльтигена, два раза отгоняли на восток одиночный катер, последний раз в 02:58–03:10. Это мог быть только АКА-76. Поскольку на потопление катера немцы не претендовали, он, скорее всего, погиб на мине при возвращении
[82]
.
В 04:15 вышли наши отряды из Кроткова. Усатенко на стальном КАТЩ-081 вел за собой на буксире груженые боеприпасами ПВО-17, ПВО-18, ПВО-10 и мотобаркас № 35, а Гнатенко на СКА-01 буксировал «боевые» боты ПВО-25, ПВО-23, ПВО-24 и ПВО-11. В проливе стоял туман, в котором в 05:10 отряд Гнатенко наткнулся на группу Бурова. Дистанция в момент встречи была всего 2–3 кабельтовых. На таком расстоянии боты ПВО имели отличные шансы своими 37-мм и 20-мм автоматами нанести серьезный урон десантным баржам. Отряд Гнатенко связал немцев боем, а в это время боты Усатенко пошли к Эльтигену, также поливая баржи огнем из автоматов. Около половины шестого внезапно сгустившийся туман прервал бой. У нас получил одно попадание СКА-01, у немцев второй раз за ночь пострадала F535.
Боты ПВО-10 и ПВО-18 благополучно достигли плацдарма, а ПВО-17 из-за аварии потерял ход. Мотобаркас № 35 в тумане отстал и присоединился к отряду Гнатенко. Зато от этого отряда оторвался ПВО-24 с командиром отряда ботов ПВО лейтенантом В.В. Подупейко. В тумане он наткнулся на стоявший без хода ПВО-17 и прибуксировал его к Эльтигену. Всего на плацдарм удалось доставить 4,2 тонны боеприпасов и 20 человек. Приняв 60 человек управления 117-й дивизии и 62 раненых, боты вышли на рейд. Там их ждали буксировщик КАТЩ-081 и отряд Гнатенко, но в тумане отряды друг друга не нашли. Подупейко повел боты в Кротков самостоятельно. Сам он пошел головным, а ПВО-10 с комдивом Л.B. Косоноговым поставил последним, чтобы уменьшить вероятность его подрыва на мине. В пути отряд становился на якоря, пережидая особенно плотный туман. Боты постепенно сносило к югу, и к таманскому берегу они вышли южнее мыса Панагия. В каких условиях Подупейко приходилось прокладывать курс, лучше всего говорят заключительные строки его рапорта: «Считаю долгом доложить, что на всех катерах компасы не в порядке, картушки перемагничены и показывают чепуху, катера я вел только по проблескам солнца в тумане и по часам»
[83]
.
