– Нет. Риск слишком велик. Пойдут двое. Без палок. Когда отойдем от стоянки, надо будет искупаться: прямо в одежде и неоднократно. Эта болезнь не должна передаться новым стреляющим палкам.
– Я не понимаю, что общего между купанием и болезнью.
– Я тоже, – криво усмехнувшись, ответил Керрик, – но мне об этом говорила та, которая знает. Еще до нашей встречи, когда я был очень болен...
– Стало быть, это мараг тебе говорил?
– Да. Ты видел город, ты видел растения, с помощью которых они хотели погубить нас в долине, и понимаешь, сколько они знают о живых существах.
Этот мараг очень много знает, он говорил мне, что болезни разносят маленькие живые существа.
– Я видел – черви в ранах...
– Нет, они еще меньше, такие, что даже глазом не увидеть. Знаю, что в это трудно поверить, но она так сказала. Может, и эта хворь так же передается от одной палки к другой. Не знаю. Но если, умывшись, ее можно остановить, значит, придется всякий раз мыть руки.
– Конечно. Мытые охотники и пахнут лучше. Значит, вдвоем... Ты и я.
– Нет, – с внезапной твердостью сказал Керрик. – Ты саммадар, я не могу приказать тебе делать что-то или не делать. Я возьму такого охотника, который будет повиноваться мне. Мы пойдем тихо, скрываясь от мургу. И не будем никого убивать. А ты разве сможешь не убивать, если я скажу тебе?
– Не смогу, ты прав. Но кого ты возьмешь? Твой саммад невелик. И охотник в нем только Харл.
– Он искусный охотник и хороший ходок. Ему и идти со мной. Я сказал.
– Ты делаешь ошибку...
– Возможно... но это моя ошибка.
Херилак сердито нахмурился, но возражать не стал.
Решение было принято.
– Когда вы уходите?
– Скоро. Нужно сходить и вернуться с новыми палками, пока не начали гибнуть те, что у нас есть,
Добавить было нечего, и охотники молча расстались.
...Керрик проснулся с первыми лучами солнца, хотя почти не спал ночью. Он лежал не шевелясь и слушал спокойное дыхание Армун, пока солнце не осветило стену шатра. Тогда он неслышно выскользнул наружу и пошел к укрытию, где прятал хесотсан. Осторожно развернув шкуру, он подставил его солнечным лучам.
Мертвое пятнышко не исчезло, но теперь оно стало больше.
Полог шатра охотников был откинут, и Ортнар уже сидел возле него, привычно нахмурившись.
– Я хочу поговорить с Харлом... – начал Керрик.
– Я еще спал, когда он ушел. Он знает место, куда на рассвете приходят олени. Когда-нибудь этот парень станет искусным охотником.
– Ладно, поговорим, когда вернется.
Добавить было нечего: Ортнар не любил праздной болтовни. Керрик пошел к своему шатру. Армун уже не спала и разводила огонь.
– Я видела, как ты ухаживаешь за стреляющей палкой. Слишком уж ты печешься о ней.
– Не слишком. Она заболела.
– Опять! – вскрикнула Армун.
– Опять. Придется идти в город мургу. Еще раз.
– Heт, не ходи. Другие тоже могут это сделать.
– Пойти-то смогут, а вот вернуться... Только тану, который наполовину мараг, знает город мургу. А теперь я буду есть и отдыхать. Ночью я плохо спал.
...Керрик проснулся, когда солнце стояло высоко.
Лучи слепили глаза, и он зажмурился. Возле шатра сидел Харл, терпеливо и безмолвно дожидаясь, пока Керрик проснется. Спросонья Керрик не узнал его. Ему померещилось, что это взрослый охотник. Заметив, что Керрик проснулся, Харл встал и вошел в шатер.
– Ортнар сказал, что ты искал меня, хотел поговорить.
– Ты был на охоте? Олени приходили?
– Спустились к самой воде, прямо рядом со мной.
Двоих я убил. Ты это хотел знать?
Как и Ортнар, он не любил праздных речей. Слова его были как стрелы остры и точны.
– Ты мне нужен. Пойдешь со мной в город мургу?
Моя стреляющая палка заболела.
– Сколько всего тану пойдет?
– Двое – ты и я.
Глаза Харла расширились.
– В прошлый раз ты ходил с саммадаром Херилаком.
– Да. И он убил встретившихся нам мургу. На этот раз я хочу положиться на умение следопыта, а не охотника. Я хочу все видеть – и остаться невидимым.
Пойдешь со мной?
Харл улыбнулся и протянул вперед два стиснутых кулака, положив их один на другой.
– Пойду. И мы принесем стреляющие палки?
– Да. Но ты должен сейчас пообещать мне одну вещь. Будешь ли ты повиноваться мне? Если увидим мургу, то убивать их не будем. Ты обещаешь мне это?
– То, о чем ты просишь, нелегко.
– Я знаю. Но если ты не согласишься, я стану искать другого. Ты из моего саммада. И если сделаешь, как я прошу, другого охотника не будет. Выбирай.
– Тогда я иду с тобой. И выполню твой приказ, саммадар. Когда выходим?
– Утром с копьями и луками. Стреляющие палки оставим здесь.
– А что мы будем делать, если встретим большого марага, которого не убьешь ни стрелой, ни копьем?
– Умрем. Ты знаешь лес, и твое дело пройти там, где их нет. Ты способен на это?
– Да. Сделаю, как велит саммадар.
...Они двинулись в путь на рассвете и, когда стало жарко, уже далеко ушли по тропе, ведущей на юг.
Добравшись до узенькой речушки, они по очереди искупались в чистой воде: пока один купался, другой караулил. Причин подобных действий Харл не понимал, но делал как было велено. Только поворчал, что, дескать, и лук, и колчан вымокли, и разложил оружие на траве – сушиться. Керрик достал сушеное мясо и эккотац.
– Уж мясо-то мыть незачем, – съехидничал Харл.
Керрик улыбнулся.
– Верно. Лучше съедим его. Возле города придется все бросить. В прошлый раз я изрезал свой мешок на ремешки, чтобы перевязать палки. Может быть, тогда и заразил их. На этот раз воспользуемся лианами и прутьями. Нельзя допустить, чтобы они снова заболели.
...На второй день, вслушавшись в лесной шум, Харл остановил Керрика движением руки. Впереди возился кто-то огромный. Они пошли в обход по берегу реки и весь остаток дня брели по песку. Когда берег стал болотистым и непроходимым, они свернули.
Других препятствий на пути не оказалось, и охотники быстро добрались до города. У городской границы Керрик приказал остановиться.
– Вернемся к ручью. Оставим мешки с мясом и искупаемся.
– Сначала съедим все, что можно.
– Конечно. А вечером пойдем. – Харл недовольно нахмурился. – На это есть причины. Мургу по ночам не ходят. И если днем они караулят яму с палками, то к вечеру возвращаются в город. Мы должны прийти туда в сумерках, набрать палок и уйти. Это возможно?
