30 января 1942 года в Берлинском дворце спорта Гитлер открыто вынужден был признать, что не знает, как будет вести войну в 1942 году и сумеет ли ее выиграть. Однако, ссылаясь на прусскую верность долгу, он надеялся снова пробудить к себе доверие немецкого народа. Но обычных, полных оптимизма и уверенности в победе призывов в речи не прозвучало. Гитлер закончил ее словами:
«Господь Бог, дай нам силы завоевать свободу нашему народу, нашим детям, детям наших детей, и не только нашему народу, но и другим народам Европы…»
Позднее, в одной беседе с Геббельсом, Гитлер признался, что в кризисные дни декабря и января ему самому порой казалось, что выстоять невозможно. Геббельс писал:
«То, что мы преодолели жестокое испытание, следует расценивать как чудо. Как фюрер страдал в это время, нельзя даже представить».
Непрерывное напряженное состояние и переутомление (он всю работу взвалил на себя), без конца поступающие тревожные вести — все это так подорвало нервную систему Гитлера, что он сам начал сомневаться в благоприятном исходе войны. Он считал эти недели наихудшим периодом в своей жизни и «самым тяжелым испытанием, которое Провидение ниспосылает только тем, кому начертано самое высокое предназначение».
Подавленное настроение Гитлера изменилось только тогда, когда в группе армий «Центр» была успешно завершена ликвидация прорывов фронта и удалось создать новый укрепленный рубеж. Во время визита главы румынского государства маршала Антонеску фюрер открыто заявил, что вооруженные силы находились почти на краю «наполеоновской катастрофы», но только благодаря его руководству «армия снова воспряла духом и вышла из психологического тупика, в котором оказалась… На сегодня трудности преодолены».
Он, Гитлер, естественно, лелеял единственную мечту — подготовить силы для нового наступления против России. Таким образом, в начале февраля снова наступили относительное спокойствие и равновесие как на фронте, так и в настроениях высшего немецкого командования, пришедшего к выводу, что русские наступательные действия не угрожают серьезной опасностью.
Раздел III
Перестройка германской военной промышленности весной 1942 года
1. Положение с вооружением в декабре 1941 года
До начала декабря Гитлер настаивал на том, чтобы путем высшей рационализации производства и снижения требований к техническому уровню вооружения сохранить используемую в рамках стратегии блицкрига систему «широкого вооружения», так как перестройка экономики на ведение длительной войны означала бы конец его далеко идущих планов. Неожиданные поражения и потери на Восточном фронте, так же как и вступление в войну США, вынуждали его в последующие недели снова обдумать создавшееся положение.
В декабре прежде всего вновь обострилась нехватка рабочей силы. Причиной этому было то, что вследствие больших потерь в личном составе на фронте нужно было призвать в вооруженные силы 282 тыс. человек, из которых две трети приходилось на рабочих военной промышленности. Замена этих рабочих русскими военнопленными вследствие эпидемии брюшного тифа была невозможна. Не удалась также усиленная вербовка французских рабочих, так как для этого отсутствовали предпосылки политического характера. Нехватка рабочей силы усложнялась еще и тем, что выполнение текущих программ вооружений было связано со значительным усилением вооружения сухопутных войск почти во всех областях и с началом нового производства боеприпасов различных типов. Только возврат к осуществлению приостановленных после начала русской кампании планов производства вооружения для сухопутных войск позволил бы восполнить потери, понесенные немцами на Востоке. Запасы боеприпасов, которые в начале ноября по некоторым видам еще покрывали текущую потребность, были почти на исходе. Уже в декабре ощущался острый недостаток в разрывных, осветительных и сигнальных боеприпасах. Узким местом было также производство боеприпасов для тяжелых минометов, легких и тяжелых пехотных орудий, противотанковых орудий, танковых пушек и мин всех видов. Производство боеприпасов было затруднено из-за нехватки рабочей силы и быстрого сокращения запасов пороха и взрывчатых веществ. Единственной возможностью снабдить фронт достаточным количеством боеприпасов было восстановление в большом объеме производства, хотя для этого расширения производства в военной промышленности не хватало рабочей силы. Гитлер принял решение отменить бронирование рабочих ввиду необходимости пополнения и усиления вермахта, чтобы удержать Восточный фронт. В памятной записке Гитлеру от 23 декабря 1941 года Томас указывал, что вследствие нехватки рабочей силы в количестве 800 тыс. человек до весны 1942 года необходимо посредством нового «прочесывания», то есть выявления излишков в управленческом аппарате вермахта, партии, в промышленности и коммунальных службах, высвободить силы для фронта и не призывать на военную службу рабочих военной промышленности. Предложения Томаса предусматривали немедленное увольнение из армии всех горняков, новое «прочесывание» в вермахте и в резервной армии, уменьшение численности зенитных подразделений, дислоцирующихся в Германии, упрощение управленческого аппарата в государстве, партии и хозяйственных организациях, замену солдат женским персоналом, а в ряде должностей хозяйственной деятельности использование членов семей чиновников службы безопасности в военной промышленности, прекращение всех работ, не связанных с обеспечением военных нужд. Но для этого нужны были новые программы на 1942 год. Томас требовал особого руководящего указания всем партийным, военным и экономическим органам в целях более активного, чем прежде, исполнения этого требования времени. Высшее руководство должно было недвусмысленно сказать, что обстановка сегодня вынуждает направить все усилия на достижение победы. Если это было бы сделано во всех инстанциях государства и партии, то можно было бы высвободить значительные людские и материальные ресурсы для вооруженных сил и военной экономики.
В конце декабря, когда кризис достиг высшей точки, Гитлер согласился с предложением Шпеера выделить 30 тыс. строительных рабочих на восстановление железнодорожных путей в России, хотя до этого момента, невзирая на понесенные вермахтом поражения, все еще мечтал об осуществлении своих триумфальных планов. Итак, высокие требования к промышленности возрастали еще больше из-за трудностей в области сырья, и особенно это относилось к меди и углю. Чтобы хоть в какой-то степени обеспечить промышленность медью, немецкое руководство было вынуждено конфисковать церковные колокола в германском рейхе, медные валики на текстильных предприятиях, медный шрифт в типографиях и имеющиеся запасы меди на других предприятиях. Одновременно подобные мероприятия, а также сбор прочих металлов осуществлялись во Франции, Бельгии и Голландии. Несмотря на все эти меры, уже в декабре сложилось такое положение, что, начиная с января 1942 года, поставки промышленности меди уменьшились на 25 %. Не хватало также запасов и других видов сырья, чтобы удовлетворить новые потребности вермахта по производству боеприпасов, оружия и снаряжения. Обеспечение углем настолько ухудшилось, что даже предприятия, которые выпускали самую необходимую продукцию, вынуждены были останавливаться. К тому же вследствие нехватки угля чувствительно нарушалось производство электроэнергии, что, в свою очередь, оказывало отрицательное влияние на работу всех предприятий. Томас в своей памятной записке Гитлеру указывал на то, что недостаточно полумер, чтобы удовлетворить требования сегодняшнего дня. Томас считал, что нужно удовлетворить потребности сухопутных войск, а что касается военно-морских сил, то выделяемые им сырьевые ресурсы необходимо использовать только для строительства подводных лодок, а с остальными нуждами строительства ВМС можно повременить. Томас полагал также, что невозможно увеличение производства самолетов в 1942 и 1943 годах и что достичь ранее намеченных уровней производства самолетов можно только при существенном сокращении программы производства зенитных средств. Программа Крауха, по мнению Томаса, могла обеспечить поставки горючего, буны и алюминия в интересах сохранения подвижности вооруженных сил только в минимальных размерах.
