«В каре стояли полки. Они приносят военную присягу; тысячи людей повторяют в одном дыхании: Ма тыотан — Я клянусь… Молча смотрят вековые сосны на суровое торжество этих воинов. В дремучих русских лесах сыновья эстонского народа сплачивают свои силы для новой борьбы. В сердце каждого бойца горячая любовь к родной стране, жгучая ненависть к оккупантам. Прибалтийские народы ненавидят немецких захватчиков давно и заслуженно…»
[366]
.
С 14 марта 1942 года обучение шло по стандартной «Одномесячной программе ускоренной боевой подготовки стрелковой дивизии»
[367]
. Последовавшие два месяца осваивалась учебная программа, составленная штабом дивизии.
С 5 мая в формируемой дивизии работала комиссия ГКО во главе с К.Е. Ворошиловым. Она признала боевую подготовку дивизии неудовлетворительной, обнаружила наличие серьезных недостатков в боевой и политической подготовке частей и подразделений.
С июня 1942 года и вплоть до ухода на фронт занятия шли по «трехмесячной учебной программе боевой подготовки». Был активизирован учебный процесс, к этому был привлечен генерал-майор Л.A. Пэрн (1903–1974), 4 июня 1942 года назначенный командиром 7-й дивизии (до этого он командовал другой формируемой эстонской дивизией, см. ниже).
К 25 июля 1942 года в дивизии состояло 12 676 человек. Началась напряженная работа по сколачиванию и обучению подразделений и частей. В результате по времени прибытия дивизии на фронт она будет отличаться подтянутостью, высокой дисциплиной, организованностью подразделений и производить внушительное впечатление на закаленных в боях фронтовиков
[368]
. Но бойцы и командиры не имели боевого опыта: не бывали в боях две трети командного состава, восемь из девяти сержантов, 92,5 % рядовых
[369]
.
У Пэрна, лично знавшего состояние обоих эстонских дивизий, уже в конце июля сложилась твердая уверенность в готовности эстонских частей к предстоящим схваткам с фашистскими захватчиками
[370]
.
В акте проверки укомплектованности и материального обеспечения 7-й стрелковой дивизии комиссией Уральского военного округа от 7 августа 1942 года было отмечено, что «воинская дисциплина и политика, моральное состояние личного состава в основном здоровое… При правильном определении момента ввода эстонских частей в бой… дивизия будет драться неплохо. При неучете этих моментов дивизия будет иметь ряд отрицательных моментов»
[371]
.
Общий вывод комиссии состоял в том, что после обеспечения дивизии вооружением и транспортом соединению потребуется 10–15 дней для освоения и дальнейшего укомплектования. При выполнении этих условий дивизия будет боеспособна и сможет выполнить поставленные задачи
[372]
.
В тот же день из штаба Уральского военного округа прибыл приказ: с утра 13 августа будет подан первый эшелон для погрузки 7-й Эстонской дивизии. Конечную станцию объявит в пути комендант одной из станций по указанию Генерального штаба. Пэрну с группой офицеров штаба следовать в первом эшелоне
[373]
.
11 августа 1942 года дивизия была переведена на положение войскового соединения действующей армии. 13 августа первый железнодорожный эшелон с личным составом 7-й дивизии ушел из Зауралья. Через несколько дней она уже была в Московской области. С 21 августа дивизия была назначена в резерв Ставки Верховного главнокомандования. Вплоть до октября 1942 года проводились регулярные учения. С 21 августа дивизия была размещена в районе Егорьевска и Коломге, к западу от Москвы.
В октябре 1942 года 7-ю дивизию привели в состояние боевой готовности, и теперь она в любой момент могла быть отправлена на фронт для участия в боевых действиях. Постоянно проверявшие подготовку дивизии представители Московского военного округа давали ей вполне удовлетворительную оценку.
В это время снова сменилось командование дивизии: генерал-майор Л. Пэрн стал в октябре 1942 года командиром формируемого 8-го Эстонского стрелкового корпуса, а полковой комиссар Аугуст Пуста (1904–1971) — комиссаром корпуса. Командиром 7-й дивизии был назначен с 10 сентября полковник Аугуст Вассиль, комиссаром — ст. батальонный комиссар Арнольд Рауд.
9 октября 1942 года 7-й дивизии было торжественно вручено боевое Красное знамя Верховного Совета ССР. Вручал знамя представитель Главного политического управления Красной армии бригадный комиссар Н.М. Миронов.
Через несколько дней после этого акта дивизия ушла на фронт.
3. Формирование 249-й дивизии
Руководство республики в эти месяцы приложило значительные усилия в проведении формирования еще одного эстонского воинского соединения — дивизии. Их усилия, в первую очередь Николая Каротамма
[374]
, увенчались успехом — была создана еще одна дивизия, а затем и корпус из эстонцев.
Эстонских военнообязанных, прибывших на место формирования 7-й дивизии, оказалось больше, чем ожидалось. Когда это выяснилось, было принято решение о практически одновременном формировании еще одной эстонской стрелковой дивизии.
В феврале 1942 года на место формирования дивизии приехал полковник А. Вассиль, назначенный командиром. В марте прибыли первые четыре тысячи бойцов и командиров.
10 февраля 1942 года был отдан приказ заместителя наркома обороны Е.А. Щаденко о формировании в г. Чебаркуле Челябинской области, в лагерях 2-й и 4-й запасных бригад, второй Эстонской дивизии под номером 423-я, с 1 марта 1942 года — через два месяца после 7-й дивизии:
«Начальнику штаба округа — укомплектовать дивизию младшим начальствующим и рядовым составом за счет призыва из запаса граждан эстонской национальности, эвакуированных с территории Эстонской ССР, а также отобранных в строительных рабочих колоннах в возрасте от 19 до 50 лет… Не допускать случаев просачивания в дивизию политически неустойчивых, классово-чуждых и морально разложившихся элементов, для чего весь прибывший личный состав, независимо от произведенной проверки на местах, пропустить через комиссию под Вашим председательством, с участием комиссара и представителей Военсовета округа, ПУОкра и ОО НКВД»
