– Японский шоколад, – неизвестно почему вдруг
разозлился Витовченко, – придумали такое название. Откуда шоколад в этой
стране? Какие деревья или кусты растут в этой небольшой стране, где есть только
камни и почти ежедневно случаются землетрясения? Может, у них есть свой кофе?
Скоро будут продавать японский кофе или японский хлопок. Хотя бельгийцы и
швейцарцы уже давно известны своим шоколадом. Теперь вот японцы. Черт бы их
побрал. Все устраиваются в жизни, все пытаются приспособиться к меняющимся
обстоятельствам, и только мне хронически не везет. Может, наконец мне повезет с
этим аферистом Альтафини. Сегодня заканчиваются пять дней, и завтра Ланьель
должен дать собранное на него досье. Если сегодня Альтафини предъявит
конкретные доказательства, что у него есть товар, уже завтра с деньгами проблем
не будет. А если Альтафини лжет, то его досье вообще не понадобится, и можно
будет ничего не покупать у Ланьеля.
В холле отеля его ждал Альтафини, одетый в песочного цвета
брюки и темно-коричневый пиджак. Его щегольский вид и торчавший из нагрудного
кармана красный платок вызывали еще большее отторжение у Витовченко, выросшего
в обычном рабочем поселке, на окраине многомиллионого города и даже не
подозревавшего в детстве, что галстуки иногда продаются в комплекте с
нагрудными платочками.
– Добрый день мистер Витовченко, – обрадовался
Альтафини, – вы пунктуальны, как часы. Это очень хорошее качество для
делового партнера.
– Здравствуйте, – пожал ему руку Витовченко. На фоне
роскошно одетого Альтафини он смотрелся как его слуга. И вообще он терялся в
подобной роскошной обстановке, в холле пятизвездочного отеля.
– Поднимемся ко мне в номер, – предложил
Альтафини, – получите образцы и обговорим порядок оплаты.
– Пойдемте, – согласился Витовченко.
Они поднялись на четвертый этаж в сюит, который занимал
Альтафини. На столе стояла ваза с живыми цветами. Их аромат чувствовался в
обеих комнатах. Альтафини улыбнулся, проходя в спальную, где был сейф,
спрятанный в шкафу. Витовченко сел за стол, оглядываясь по сторонам. «Подобный
номер может стоить полторы или две тысяч долларов в сутки, – нервно
подумал он. – Похоже, что Альтафини достаточно богатый человек. В
последнее время он начал ловить себя на мысли, что испытывает не просто зависть
к богатым людям». Он испытывал к ним ненависть. Да-да. Вот именно. Ненависть.
Он слишком хорошо знал, как разбогател Жуковский, как разбогатели все, кто
входил в России в первую сотню самых богатых и обеспеченных людей согласно
журналу «Форбс». Лишь некоторые из них зарабатывали свои деньги открывая новое
производство или организуя собственные компании. Основная же часть просто
получила в свои руки нефтяные вышки, металлургические комбинаты,
высокотехнологичные заводы. Уже потом, спустя много лет, чтобы как-то оправдать
подобный неслыханный грабеж собственной страны, была придумана «сказка для
дураков» о полностью разваленной промышленности, опрокинутых нефтяных вышках и
простаивающих заводах. Но как могла в течение нескольких месяцев разрушиться
вторая в мире промышленная держава? Куда подевались перерабатывающие заводы,
оборонная промышленность, горнодобывающие предприятия и, наконец, огромный
нефтехимический и газовый комплекс самой большой в мире страны? Были разрушены
до основания? Ничего подобного. Они просто были переданы в руки людей,
оказавшихся рядом с властью и ловко воспользовавшихся ситуацией.
Но даже на фоне этих «ловкачей», сумевших сделать свои
миллионы и миллиарды, выделялись несколько человек, которые вели свою
собственную игру. Им было мало просто денег. Они жаждали политической власти. И
поэтому их бизнес был особенно кровавым. Они поощряли гражданскую войну в
Чечне, зарабатывая на поставках обоим сторонам, они получали посреднические
деньги за заложников, торговали оружием в третьи страны. Витовченко слишком
хорошо знал, как эти люди попадали в список «Форбса». И потому, оказавшись в
Лондоне, фактически на содержании Жуковского, он начал ненавидеть всех, кто
оказался в этой жизни удачливее и расчетливее его самого.
Альтафини принес какую-то стеклянную банку и поставил ее на
стол. Торжествующе показал на нее. В этой банке была еще одна небольшая
вытянутая стеклянная колбочка, в которой находился какой-то неизвестный
порошок.
– Вот, – сказал Альтафини, – здесь двадцать пять
граммов. Вполне достаточно для любой проверки нашего товара. Можете не сомневаться,
там находится та самая «красная ртуть», за которой охотится весь мир.
Витовченко несколько опасливо взглянул на банку.
– Это не опасно? – на всякий случай спросил он.
– Нет, – ответил Альтафини, – если вы не будете
сыпать порошок себе на ладонь. Это очень радиоактивное вещество.
– Не буду, – ответил Витовченко, – но я должен
забрать эти образцы, чтобы убедить моих друзей.
– Конечно, – согласился Альтафини, – у меня есть
специальный футляр для нашей банки. Но учтите, что вы не должны рассказывать
своим друзьям, у кого и за сколько вы берете этот товар. Только в случае полной
конфиденциальности мы будем продолжать с вами наше дело.
– Безусловно, – кивнул Витовченко. Ему не терпелось
отсюда поскорее выйти.
Альтафини принес футляр, уложил свою банку, закрыл футляр и
вручил его гостю.
– Сколько вам нужно для проверки? – спросил он.
– А сколько времени у меня есть?
– День или два, – ответил Альтафини, – но не
больше. И учтите, что, если в прессе вдруг появится сообщение об этом товаре, я
сразу откажусь от сделки. Вы меня понимаете?
– Конечно. Я постараюсь проверить все уже завтра. До
свидания. Не нужно меня провожать.
Он забрал футляр и вышел в коридор. Недовольно огляделся. У
этого «макаронника» такие шикарные апартаменты! Ничего страшного. Ему тоже осталось
ждать совсем немного.
Через полчаса он был в офисе Жуковского. Витовченко уселся
на стул. Футляр лежал на столе. Глеб Моисеевич не прикасался к футляру. Он
обошел стол, разглядывая футляр и даже не открывая его. Затем посмотрел на
своего гостя.
– Вы уверены, что вас не обманули?
– Поэтому я и привез вам образцы, – сказал
Витовченко, – можете сами все проверить и убедиться. Если это тот самый
товар, то они хотят полтора миллиона долларов. Мои двадцать процентов за
комиссию.
– Вы не говорили про комиссионные, – задумчиво заметил
Жуковский глядя на футляр и не трогая его, – об этих деньгах мы не
договаривались.
– Это вы ничего не говорили о комиссионных, – возразил
Витовченко, – но я знаю, как обычно вы цените посреднические услуги.
Жуковский снова посмотрел на футляр. Подошел к телефону,
поднял трубку и коротко кого-то позвал. Витовченко терпеливо ждал. В комнату
вошел неизвестный ему мужчина лет пятидесяти. По внешнему виду он был похож на
англичанина. Незнакомец был высокого роста, в сером костюме. У него было
немного продолговатое лицо и упрямый английский подбородок. Он подошел к столу
и взглянул на Жуковского. Тот согласно кивнул. Незнакомец надел перчатки, взял
футляр в руки и вышел из комнаты, так и не произнеся ни слова.
