– Вас не пугает некая ирреальность происходящего? –
неожиданно спросил Иван Сергеевич. – Мы сидим здесь, глубоко под землей, и
обсуждаем какой-то невероятный план, словно играем в солдатики. А ведь за
каждым словом, каждым нашим листком бумаги – реальные судьбы и реальные люди.
И, возможно, через пять дней мы сломаем кому-то жизнь.
– Вы по-прежнему уверены в том, что в этой четверке нет
«крота»? – понял Караев.
– Убежден, – кивнул Большаков. – Я все время думаю
о вашей четверке. И все время прихожу к выводу, что вы где-то ошиблись в
расчетах. Этого не может быть, потому что не может быть никогда. Я, безусловно,
верю всем четверым.
– Мы закончили подготовку, – безжалостно заявил
Караев. – Все четверо агентов вылетают завтра в Европу. У каждого свой
маршрут. Рассчитано так, чтобы все четверо прибыли в Лондон в пятницу,
тринадцатого числа.
– Пятница, тринадцатое, – вспомнил Большаков. –
Давайте конкретнее. Кто и когда. Вы уже сообщили информацию нашим проверяемым
субъектам?
– Каждому из четверых, – доложил Тимур
Аркадьевич, – у каждого своя версия, своя легенда. И каждый из проверяемых
знает только своего агента и свой маршрут. Остается вычислить, кто именно из
прибывших заинтересует англичан.
– Подробнее, – потребовал Иван Сергеевич.
– Лучинскому сообщили, что агент прибудет в Лондон из
Нью-Йорка в пять часов пятьдесят пять минут рейсом сто двенадцать в четвертый
терминал аэропорта Хитроу, – начал Караев. – Таким образом наша
группа сможет быть на месте и проверить, установлено ли наблюдение за агентом.
Их шесть человек. И четыре автомобиля, на которых они будут передвигаться. Один
из них поедет провожать прибывшего агента до города, чтобы убедиться, что его
подопечный благополучно добрался до отеля.
Генералу Кучуашвили известно, что другой агент прибывает в
Гэтвик в десять часов двадцать минут рейсом из Парижа двадцать восемь двадцать
один. В северный терминал. Группа из пяти человек на трех автомобилях успеет
перебазироваться с четвертого терминала Хитроу в Гэтвик. Все автомобили
заказаны в различных агентствах по прокату на разные фамилии. Второй
наблюдатель из нашей группы на своем автомобиле отправится за вторым агентом.
Генералу Попову мы сообщили о следующем агенте, который
прилетит из Дублина в четырнадцать двадцать тоже в Гэтвик, но уже в южный
терминал рейсом пятьдесят семь пятьдесят восемь. Четверо наших сотрудников,
наблюдающих за прибытием агентов, перебазируются в южный терминал, это займет
минут пять или десять. Затем один из них поедет за третьим агентом в город.
Таким образом к исходу дня останутся только трое наблюдателей и последняя
машина. Они переедут в Хитроу, но уже в другой терминал. Мы сообщили Писаренко,
что его агент прибудет в первый терминал Хитроу из Варшавы в семнадцать часов
тридцать пять минут рейсом восемьсот пятьдесят один. Группа успеет добраться из
Гэтвика до Хитроу, чтобы подготовиться к встрече. Четвертого агента будет
провожать четвертый наблюдатель на своем автомобиле. Четыре агента, четыре
разных города, четыре различных терминала. Ошибиться просто невозможно. Если
кого-то будут ждать, это выяснится в течение нескольких минут. Агента должны
встречать и сопровождать. У наших людей будут настоящие паспорта, оформленные
визы и все проездные билеты. Ничего компрометирующего даже в случае ареста.
Любой адвокат сумеет освободить их в ближайшие двадцать четыре часа, даже если
полиция сумеет найти формальный повод для ареста кого-нибудь из прибывших.
Их не должны арестовать. За исключением одного фактора. Если
никто заранее не сообщит о прибытии наших агентов. Мы передали всем четверым
информацию, что это прилетает «ликвидатор». В таких случаях английская полиция
не разрешит ему даже выйти из терминала. Слишком опасно оставлять «ликвидатора»
на свободе. Тем более мы подтвердили его решимость ликвидировать Гордиевского.
Для британцев это будет самая настоящая пощечина. Поэтому они арестуют нашего
агента прямо в аэропорту. Мы в этом уверены.
– И подставят своего «крота»? – мрачно переспросил
Большаков.
– Это как раз тот случай, когда они могут рискнуть, –
возразил Караев, – слишком реальная опасность. Если даже они не арестуют
«ликвидатора» в аэропорту, то возьмут его в плотное кольцо наблюдателей. И не
упустят до самого отеля.
– У них заказаны номера?
– В разных частях Лондона. Чтобы они не пересекались.
– Правильно, – одобрил Большаков. – Что-то еще?
– Их маршруты тоже продуманы. Кто-то возьмет такси, кто-то
арендует машину. У каждого свой путь.
Караев положил на стол папку с подробными разработками
маршрутов всех четверых и взглянул на Большакова.
– Через пять дней, – повторил Иван Сергеевич. –
Это тот самый случай, когда я не доверяю самому себе. И не поверю в виновность
ни одного из этой четверки, пока вы не предоставите мне документальных
доказательств. Кажется, я повторяюсь?
– Нет. Если наша затея провалится, значит, мы действительно
ошибались. Но боюсь, что мы были правы. «Крот» находиться среди этой четверки.
– Увидим. – Большаков подвинул к себе папку. – Я
хочу еще раз все перечитать. Вы сможете оставить ее у меня?
– Не более чем на два часа, – ответил Караев. –
Иначе у нас не будет времени.
– Я постараюсь уложиться, – сказал Большаков.
Караев поднялся и вышел из комнаты. Плотно прикрыл за собой
дверь. И пошел по коридору. Он подумал, что через пять дней состоится проверка
его профессиональной пригодности, ведь в случае провала будет ясно, что он и
его помощники грубо ошиблись. И тогда в лучшем случае его отстранят от этой
работы, а в худшем~ в худшем просто ликвидируют. За эти дни он узнал
практически все о структуре и деятельности их организации. Доверять подобные секреты
человеку, утерявшему свой профессионализм, было бы непростительной глупостью.
Тимур вспомнил об Элине, которой не звонил уже несколько
дней. Это было больно и несправедливо. Но он не знал, что именно ему нужно
сказать, если он наберется решимости и позвонит ей. Он просто не знал, что
именно следует говорить в подобных необычных случаях.
За четыре дня до начала событий. Лондон
В который раз Виктор Витовченко переступал порог кабинета
олигарха Жуковского. И каждый раз его тщательно проверяли охранники, сменявшие
друг друга в приемной олигарха. Похоже, Глеб Моисеевич уже не доверял никому,
понимая, как приятно будет его многочисленным врагам и соперникам, узнать о
гибели человека, знавшего слишком много современных политических секретов.
Витовченко вошел в кабинет, пожал руку хозяину. Тот показал
на стул, усаживаясь на свое место.
– Я нашел вашего исчезнувшего друга, Виктор, – сообщил
Жуковский. – Синьор Альтафини сейчас в Монако. Пытается провернуть
очередную аферу.
– Дайте мне его адрес, – потребовал Витовченко, –
я сам полечу в Ниццу и поговорю с этим мерзавцем, который пытался нас надуть.
