– Не нас, – сразу возразил Жуковский, – а лично
вас, Виктор. Ведь я с самого начала говорил вам, что никакой «красной ртути»
просто не существует.
Витовченко пожал плечами. Конечно, никуда он не полетит. В
конце концов, он даже заработал на Альтафини, хотя совсем не те деньги, на
которые рассчитывал. Но сегодня утром Жуковский вызвал его для важного
разговора, как говорил сам Глеб Моисеевич. И поэтому Витовченко приехал сюда
загодя и прогуливался вокруг дома, чтобы войти в офис точно в назначенный срок.
– У меня к вам важное дело, Виктор, – сразу заявил
Жуковский. – Я хочу, чтобы вы встретились с одним из ваших бывших
знакомых, который должен прибыть в Лондон. У него будут важные сведения,
которые он сможет вам передать при встрече. Этот человек знает вас давно. И
поэтому доверяет только вам. Вы должны с ним встретиться и переговорить.
Жуковский поднялся, прошел по кабинету, подошел к небольшому
столику, проверяя какой-то прибор, очевидно исключавший возможность
прослушивания. И повернулся к своему гостю.
– Скажу вам прямо, Виктор. Я не знаю, зачем он приезжает и
какие именно сведения у него будут. Возможно, это будет очень опасная встреча.
Поэтому я готов выделить вам двух наших сотрудников охраны.
– Кто должен со мной встречаться?
– Щербак, – сообщил Жуковский. – Это Алексей
Щербак. Вы знали его по совместной работе в ФСБ.
– Конечно, знал, – кивнул Витовченко, – но он
работал в технических службах. Мы с ним почти не общались. И насколько я
слышал, полковник Щербак уже давно на пенсии.
– Он будет в Лондоне через четыре дня, – сказал Глеб
Моисеевич, – и хочет встретиться именно с вами.
– Если так нужно, то мы с ним встретимся, – согласился Витовченко, –
только я не совсем понимаю почему вы говорите, что это может быть опасно. Ведь
Щербак намного старше меня.
– Вы слышали, что в Москве появилась организация бывших
ветеранов спецслужб? – неожиданно спросил его Жуковский вместо ответа.
– Там всегда были такие организации, – уверенно ответил
Витовченко, – вы же сами все знаете. Есть ветеранские организации бывших
военнослужащих, бывших пограничников, бывших сотрудников милиции. И есть такие
организации среди бывших сотрудников Комитета государственной безопасности,
хотя пограничники тогда тоже входили в состав КГБ.
– Я не об этом, – отмахнулся Жуковский, – вы меня
не совсем поняли. В Москве создана специальная организация ветеранов, которая
считает своим долгом завершать все дела, некогда не законченные советскими
спецслужбами. Они приводят в исполнение судебные приговоры, вынесенные
советскими судами в отношении бывших изменников и предателей.
– Если вы имеете в виду меня, то я не предатель, –
обиженно заявил Витовченко, – и в отношении меня суд вынес приговор только
в несколько лет тюрьмы. Поэтому вряд ли сюда прилетит кто-нибудь только для
того, чтобы меня ликвидировать.
– Я этого не говорил, – возразил Жуковский чуть
усмехнувшись, вы пока не совершали столь тяжких преступлений, чтобы по российскому
законодательству приговорить вас к высшей мере. К тому же высшая мера в России
– это сейчас пожизненное тюремное заключение, а не смертная казнь. Но подобные
наказания вам не грозят. Однако Щербак может рассказать вам о новых методах
борьбы с неугодными, которые сейчас применяются этой организацией. Эти сведения
могут быть нам очень полезны, Виктор. Очень полезны, – повторил
Жуковский, – но учтите, что это может оказаться и хорошо спланированной
провокацией. Щербак прилетит из Канады, где он проживает последние десять лет.
Нет никакой уверенности, что он сам не является членом этой организации. Ведь
по-настоящему из КГБ никогда не уходят. И даже вы, уже бросив перчатку своим
бывшим коллегам, в душе остаетесь все тем же полковником ФСБ. Или я не прав?
– Не знаю, – раздраженно ответил Витовченко, – я
уже давно забыл, что когда-то служил в ФСБ. Они, выходя на пенсию, получают
очень приличное пенсионное содержание и хорошую работу. А я сижу здесь без
денег, без пенсии, без работы.
– Похоже, вы действительно недовольны своим
положением. – Жуковский вернулся на свое место и уселся в кресло.
– А вы довольны? – неожиданно набравшись смелости
спросил Витовченко. – Неужели вы хотели именно этого? Сидеть здесь, в
Лондоне, и грозить всем издалека. Вы ведь были почти вторым человеком в стране.
А кем сейчас стали? Извините, что я так с вами разговариваю, но мне обидно. И
за вас, и за себя.
Жуковский покачал головой.
– Какое искреннее сочувствие я слышу, – иронично
произнес он, – как, оказывается, вы меня любите, Виктор. Я даже не
подозревал.
– Я себя больше люблю, – поняв, что переиграл, мрачно
произнес Витовченко.
– Это верно. Себя вы любите больше других. Но «еще не
вечер», дорогой Виктор. Если все получится правильно, мы еще вернемся обратно в
Москву. И вы займете подобающее вам место. Например, в совете директоров
«Газпрома». Или какой-нибудь большой нефтяной компании. Вам ведь хочется
скромно сидеть на какой-нибудь трубе и не думать о деньгах, которые оттуда вам
капают? Верно?
– Если вернемся, – сказал Витовченко. – В
последнее время я начал сомневаться.
– Напрасно, – убежденно произнес Глеб Моисеевич. –
Опыт развала Советского Союза и всех перемен, которые произошли за последние
двадцать лет, учит нас, что не бывает ничего постоянного. Ничего застывшего в
своих формах. Все течет и все меняется. И наше положение может кардинально
измениться в ближайшие несколько лет. Или даже раньше.
– Посмотрим, – сказал Витовченко. – В таком случае
я буду радоваться больше всех.
– Ловлю вас на слове. – Жуковский встал и, обойдя стол,
подошел к поднявшемуся гостю. Пожал ему руку.
– До свидания, – сказал Глеб Моисеевич на
прощанье, – и не забудьте, что ваша встреча состоится ровно через четыре
дня. В пятницу. В три часа дня, в отеле «Хилтон» на Парк Лайн. Это совсем
недалеко отсюда.
– Я знаю, – ответил Витовченко, – до свидания.
Когда он вышел, Жуковский долго сидел за столом, обдумывая
разговор. Затем, подняв трубку, набрал знакомый номер.
– Мистер Бультман, это говорит Жуковский. У меня есть очень
хорошая кандидатура для встречи с Щербаком.
– Это бывший сотрудник того ведомства, о котором я вам
говорил? – поинтересовался Бультман.
– Конечно. Он там работал.
– Прекрасно. Вы рассказали ему о госте из Канады?
– Да, я уже назначил им встречу.
– В пятницу?
– Да.
– В таком случае нам нужно увидеться до пятницы, –
предупредил его Бультман.
– Я готов встречаться с вами где угодно и когда
угодно, – немного напыщенно заявил Жуковский.
– Мне это известно, – рассмеялся Бультман. – Тогда
встретимся завтра в отеле «Савой». В пять часов вечера, во время традиционного
чаепития.
