— Что? — В темноте пещеры было трудно разглядеть выражение его лица, но он, по-моему, глупо захлопал глазами. — Что ты имеешь в виду?
— Да ничего особенного. — Я обнаружил, что могу улыбнуться еще шире, практически до ушей. — Просто на той вечеринке погибли только наши с тобой кузены. Из семейства уцелели только мы двое — я, главный злодей и устранитель конкурентов, и ты, мой сообщник!
— Врешь! — закричал он. — Никогда я не был твоим сообщником!
— Интересно, — продолжал я, — а почему сей факт остался незамечен судьями? Они что, не знали, с кем имеют дело?
— Очень хорошо они знали, — выкрикнул Сид. — Они прекрасно знали, кто ты такой!
— Сын героя, — предположил я.
— Ха! Как бы не так!
— Что ты хочешь сказать? Что моя мама была шлюхой? Далия, ты слышала, как он отзывается о нашей матери? Я начинаю жалеть, что согласился на твою просьбу выпустить Далию. Пока! Счастливо оставаться!
— Дельф! — завопила моя сестра, едва я сделал пару шагов. — Не надо!
— А что надо? Стоять и слушать, как тут поливают грязью мою мать?
— Сид вовсе не это имел в виду!
— А что тогда? Что я — негодяй и преступник? Но до того несчастного случая я таковым не был. И я сильно начинаю подозревать, что я ни в чем не виноват, — просто кому-то очень было надо, чтобы все подумали на меня. Я кому-то мешал, и настолько сильно, что он не остановился перед убийством наших с тобой, Сид, кузенов! А? Как ты думаешь?
— Я ничего не знаю, — пробурчал Сид.
— Ответ неверный. Подумай хорошенько, а я зайду попозже. Кстати, на сей раз я могу и задержаться — лет эдак на сто. На нас, понимаете ли, войной идут. И если мы потерпим поражение, я предпочту позорное бегство почетной сдаче в плен. Победители, конечно, сровняют замок с землей, и вся эта громадина рухнет… угадайте, куда? Правильно, вниз! К вам!
Далия что-то пропищала. С воображением у моей сестрицы все было в порядке.
— Но вы не волнуйтесь, — продолжал издеваться я, жалея, что не могу видеть их лица. — В худшем случае вам недолго придется мучиться — задохнетесь от недостатка кислорода раньше, чем от голода и жажды. А в лучшем, я обязательно вернусь, чтобы вас откопать. Но при любом раскладе обещаю похоронить вас за свой счет — как-никак, вы мои родственники.
— Дельф… — Далия начала всхлипывать, — пожа-а-алуйста, не на-а-адо! Ну Дельф…
— Не унижайся перед ним! — прикрикнул на девушку Сид, и она послушно замолкла.
А я ушел. Жаль было Далию, но в этот момент я слишком ненавидел Сида, чтобы поддаваться жалости.
В ту ночь меня во сне терзало смутное предчувствие опасности. Кончилось все тем, что я встал, оделся и до рассвета бродил в одиночестве по замку, прислушиваясь к шороху своих шагов. Куда бы я ни шел, ноги сами приводили меня в большой зал. Замок в ту ночь сильно напоминал лабиринт, где вход и выход находятся в одном месте. Я кружил по извилистым коридорам, поднимался и спускался по лестницам, проходил анфиладами комнат и останавливался возле окон и думал, думал, думал.
У меня было странное ощущение в ту ночь, будто я чувствовал все, что происходило в мире. Где-то далеко пылали огни — это шли в поход армии. В тишине слышались странные звуки — искаженные расстоянием крики и проклятия. Материк содрогался, понемногу погружаясь в пучину всеобщей войны. Целые орды снимались с места и шли убивать и грабить соседей под знаменем и во имя Темного Властелина. Кричали на площадях пророки, знамения были неблагоприятны, всех одолевали недобрые предчувствия, и все кричало о конце света. Долго, почти пятьсот лет эта земля жила в мире. И теперь мир был нарушен. Из-за меня. Было приятно.
Моя бессонница получила свое разъяснение наутро. Несмотря на то что не спал почти всю ночь, на другой день я был бодр и свеж как огурчик.
Дозорную службу несли мои Тени, и, когда один из них появился в большом зале, я сразу понял, что случилось.
— У нас гости?
— Армия, хозяин!
— Поздравляю. — Я повернулся к эльфам: — Прибыли ваши родственники по ваши души.
Тильс и Тейр как-то сразу побледнели. Остальные заклацали оружием, проверяя, как выходят из ножен мечи.
— Что встали? — поинтересовался я. — Завтрак отменяется. Все на стены!
Верт умчался первым, едва не подскакивая на одной ножке от полноты чувств. За ним ушли Тильс и Тейр. Айдор немного помялся, но потом поплелся за пажами-эльфами, которые все как один отчаянно трусили и переглядывались. Мальчишки, конечно, уже показали себя в бою с мертвяками, но одно дело — творения магии, а другое — твои сородичи. Я воспользовался паузой и подставил бокал под кувшин, который держал невидимый виночерпий.
Вунья со своим оруженосцем Марко была единственной, кто не ушел из зала. Девушка враждебно посмотрела на меня:
— Ты не собираешься присоединиться к ним?
— А зачем? — Я попробовал вино и принялся щипать виноград, которым были переложены копченые миноги. — Они там без меня сами разберутся!
— Они идут умирать за тебя! — воскликнула девушка. — Тебя это не волнует?
— Нет! — в тон ей ответил я. — Я же злобный и жестокий Темный Властелин. А они кто? — просто пешки в моей игре. Скоро таких у меня будут тысячи, миллионы! Обо всех беспокоиться, что ли? Никаких нервов не хватит!
— Ты чудовище! — прошептала Вунья. — Неужели ты говоришь это серьезно?
— Ага. — Я старательно прожевал то, что у меня было во рту, и снова принялся за завтрак. — Я же тебе сказал — я Темный Властелин. А, кстати, ты случайно не знаешь, как себя ведут Темные Властелины?
— Не знаю и знать не хочу! — отрезала воительница.
— Тогда смотри и учись! — Я прислушался. Мое внутреннее чувство обострилось настолько, что я как бы увидел, что происходит снаружи. — Пора. Пошли!
Поставив недопитый бокал на стол, я направился к выходу.
За ночь подморозило, и с неба лился яркий свет зимнего солнца. Снег и припорошенные инеем скалы сверкали так, что больно было глазам. Замок казался угольно-черным пятном, естественным продолжением и завершением скалистого плато, на котором располагался. Равнина, в начале лета пестревшая цветами и веселой зеленью, вся была занята эльфийским войском.
Светло-серые с темными гривами и хвостами кони замерли стройными рядами. Всадники на них казались клонами — настолько они были похожи. Одинаковые шлемы, надвинутые на глаза, одинаковые небесно-голубые доспехи, одинаковые щиты, одинаковое оружие, одинаковые копья с маленькими флажками.
Лишь несколько всадников впереди отличались от всех — да и то больше потому, что выехали вперед без щитов. Среди них выделялся Светлый Странник — единственный усато-бородатый тип среди этих гладких молодых или просто моложавых лиц. Он же единственный не имел оружия — по крайней мере, ничего такого не бросалось в глаза.
