Ворота Новгорода были распахнуты настежь, стражи около них не было, а по мосту бежали куда глаза глядят люди. Первые встретились князю и Буяну еще в сотне саженей от стен.
— Что там происходит? — крикнул князь.
— Не спрашивай, человече, а лучше уезжай отсюда подобру-поздорову! — отозвались ему. — Что там творится — про то не расскажешь.
Над стенами плыл дым первых пожаров, звенел набат в Детинце. Властимир, конем раздвигая толпу, ворвался в город, за ним неотступно следовал Буян.
По улицам меж дворов метались жители, спасая пожитки или туша пожары. Столб дыма, из которого несло резким запахом тухлятины и слышался низкий переливчатый рев невидимого зверя, колыхаясь, бродил по соседним улицам, к которым пришлось пробираться через толпу. Люди хватали стремена побратимов, то кричали, умоляя о защите, то просили уносить ноги и не губить себя. Убрав меч, Властимир угощал мешавших проехать плетью направо и налево, и Буян, по себе помня силу Князева удара, только сочувствовал несчастным.
Змея они увидели на площади, где он кружил на одном месте в кольце занимающихся пожаром домов, словно не мог решить, по какой из улиц лучше направиться.
Теперь он выглядел как вихрь крутящегося воздуха, исходящего жаром, от которого и загорались деревянные дома вокруг. Время от времени из недр вихря вылетали молнии. Горячий ветер мешал приблизиться вплотную — кони осаживались на задние ноги, гнули шеи до земли. Старый Об-лак упал на колени.
Буян и Властимир увидели страшную картину — все, что оказывалось под Змеем, засасывалось вихрем и уносилось вверх. Прямо на глазах у изумленных людей была подхвачена какая-то женщина, что на свою беду отважилась перебежать пустую площадь напрямик. Вихрь взмыл вверх, пропуская ее под собой, а потом резко опустился — и донесся только ее испуганный крик и громкий гулкий рев.
Помедлив, вихрь двинулся прямо в сторону князя и гусляра. Подхваченные его порывом, трещали и рушились ограды, рассыпались кровли на ближайших домах. Кони пятились, не в силах противостоять напору. Стало жарко, и пот потек так обильно, будто каждого окатили из ведра водой. Промокшая упряжь скользила на мокрых спинах лошадей.
— Ты видел что-либо подобное? — крикнул Властимир Буяну — по-иному разговаривать рядом с воющим и ревущим Змеем было невозможно.
— Никогда, — сознался Буян. — Но слышал!
— Что?
— Легенда есть такая, старая. Когда-то Перун точно такой же вихрь встретил. И вихрь так же точно людей губил и все кругом палил — и ничем его взять было нельзя! — Прикрывшись от ветра рукой, Буян разглядывал Змея в его новом обличье. — Тогда Перун метнул в него молнию — и сразил Огненного Змея!
В это время Змей словно услышал его слова — сразу две молнии вылетели из недр черного вихря и ударили совсем рядом с лошадьми. Напуганные кони шарахнулись прочь, едва не сбросив всадников. Но богатыри сумели удержаться в седлах.
Лошади развернулись на задних ногах и понесли по улице не разбирая дороги. Друзья тщетно пытались остановить их, а по пятам за ними гнался Змей, дыша огнем и не переставая угрожающе реветь. Когда всадникам удалось повернуть за угол, он тоже сделал поворот. И тут же Властимиру в голову пришла отличная мысль.
— Буян! — позвал он на скаку.
Гусляр глянул через плечо.
— Слушай меня, Буян. Нам от него не уйти — рано или поздно он нас догонит… — начал князь, но Буян его тут же перебил:
— Уже догнал!
Властимир глянул вперед и едва успел осадить жеребца — улица уперлась в тупик.
Здесь был забор, настоящий тын из заостренных бревен. Дороги дальше не было, если только у лошадей вдруг бы выросли крылья и они перелетели через высокий забор.
Властимир бросил быстрый взгляд назад на приближающийся вихрь и крикнул Буяну:
— Достань меч!
Буян немедленно выполнил его просьбу.
— А теперь запоминай, что я скажу. — Властимир развернул Облака так, чтобы видеть разом и друга, и приближающегося Змея, до которого оставалось чуть более полутора десятка саженей. — Он гонится за нами, сомнений нет. И мы его едва ли сможем одолеть — я не Перун, да и ты тоже, хоть и умен Не как человек. Он уверен, что мы в тупике, но он не заметил, что из этого тупика два выхода. Сейчас по моему знаку мы поскачем в разные стороны и уже оттуда разом… — И он поднял меч, не находя в спешке слов, чтобы все объяснить.
Но Буян уже понял его замысел и весело оскалился во весь рот.
Огненный Змей был уже так близко и воздух так накалился, что стало трудно дышать. Лошади шатались от удушья и слабости, отказываясь повиноваться. Буян сухими губами шептал заговоры, оберегающие коней от жара. Вла-стимир ждал, не сводя глаз со Змея.
Ему показалось, что в черном вихре он уже различает черты крылатого зверя. От нескольких молний занялся забор, у которого они стояли. Искры опалили шерсть лошадей, одна прожгла его плащ.
И в тот миг, когда Змей уже готов был поглотить друзей, Властимир крикнул и вонзил шпоры в бока Облака.
Конь шарахнулся мимо горящего забора так стремительно, что князю пришлось напрячь все силы, чтобы не свалиться. Огненный Змей с грохотом опустился на то место, где только что стояли две лошади, и закричал в бессильной ярости. Этот рев сказал Властимиру, что Буян тоже успел увернуться. Выждав немного, он поднял меч, как копье, и крикнул что есть мочи:
— Буян, пора!
Он не знал, услышал ли его крик гусляр, но сам послал Облака вперед. Старый конь заупрямился, не желая лезть в пекло, но потом подчинился воле хозяина. Сделав несколько шагов, конь резко стал, повинуясь руке всадника, и Властимир метнул меч в самое сердце черного вихря.
Раздался громкий треск. В детстве Властимиру приходилось видеть, как взрываются грибы-дождевики, рассыпая облачка пыли. И сейчас ему показалось, что перед его глазами лопнул огромный, с дом величиной, гриб-дождевик, обдав его облаком горящих искр. Завизжал обожженный ими Об-лак. Властимир его не удерживал, ему и самому хотелось убраться отсюда подальше. Спасая лицо от огня, он закрыл голову полой плаща и доверился чутью старого коня. Позади него ревел и грохотал Огненный Змей.
Неожиданно рев, в котором ясно слышались гнев и боль, стал быстро стихать. Властимир удивленно поднял голову.
Огненный Змей, вытянувшись и приняв облик обычного Змея, быстро летел прочь от города. В том, что он спасался бегством, сомнений не возникало — князь часто видел полет раненой птицы, когда она пытается удержаться в воздухе на одном крыле, и сейчас он сразу понял, что ему удалось ранить чудовище. Кое-как успокоив коня, он отправился назад, на место битвы, — узнать, что с Буяном.
Гусляра он увидел сразу и едва не закричал от счастья, удостоверившись, что друг жив и здоров. Тот склонился над двумя мечами, что глубоко ушли в землю. Властимирово оружие было сломано.
— Ты его ранил, — молвил гусляр. — Мой меч достал его на излете.
