— А ведь верно. Или нет?
— А подержи-ка их под замком в темнице до приезда Рюрика — тогда у него сам и спросишь, звал он из Резани князя или не звал? — возразил новгородец. — А про гусляра этого и вызнавать нечего. Бунтовщик это, изгой, Буян, Вадимов сын.
По знаку воеводы варяги набросились на побратимов.
Всадники сдерживали народ, чтобы горожане не пришли на помощь друзьям. Буян и Властимир не успели дать достойный отпор — на них повисло сразу по десятку воинов, им заломили локти назад, связали. Буян сопротивлялся отчаянно, и его пришлось стукнуть чем-то тяжелым по голове. Полуоглушенного, его потащили волоком вслед за варягами, уводившими Властимира.
По дороге князь ловил на себе любопытные взгляды. Предатель шел впереди и всем объяснял, что поймали двух воров, которые, пользуясь тем, что в городе пожары и суматоха, учинили разбой и грабеж. Те из горожан, кто не видел вчерашних победителей Огненного Змея, корили побратимов и грозили им кулаками.
Темница, куда заточили обоих друзей, находилась под палатами самого Рюрика. Они были сделаны наполовину из камня, наполовину из дерева и стояли в Детинце, выстроенном еще несколько веков назад. Высокий тын огораживал широкий двор и многочисленные постройки. Темница была со стенами из камня — для надежности.
Перед тем как с Властимира сняли путы и столкнули в подвал через узкую дверку, предатель-новгородец прошептал ему в лицо:
— Теперь-то ты от судьбы не уйдешь!
Дружинник-варяг пихнул князя, и тот кубарем скатился вниз по скользкой лестнице на дно подвала. Вслед ему, швырнули не пришедшего в себя Буяна, и дверь захлопнулась. Подвал погрузился во мрак.
Темница, в которую их поместили, была небольшая — две сажени в длину и столько же в ширину. Узкая лестница с обкатанными временем ступеньками круто поднималась к маленькой дверце, на которую снаружи навесили замок. В стене против двери было окошечко чуть шире ладони. Углы завесила паутина, земляной пол был утоптан до твердости камня. Постелью тут служила кучка гнилой соломы. А еще стояла маленькая скамеечка, на которой их ждал кувшин с водой, накрытый тряпицей.
Властимир осторожно усадил Буяна на солому и смочил ему виски и губы водой, смывая с его лица кровь. Тот застонал сквозь зубы и спросил:
— Где мы?
— В темнице, — ответил князь. — Сколько раз мне приходилось в такую же людей сажать, но чтоб самому тут оказаться…
Буян попытался улыбнуться и скривился от боли — чей-то кулак разбил ему губу. Он осторожно притронулся к ране пальцами. Властимир отвел его руку и смыл кровь.
— Прости меня, княже, — сказал Буян, не открывая глаз. — . Подвел я тебя. Не надо мне было в город заходить. Теперь ты здесь, аки убийца или тать какой, со мной наравне…
— Молчи, — остановил его Властимир. — Кто ж знал-то? А чтоб человеку запретить на родине побывать — это каким же зверем надо быть? Не будет удачи в жизни тому, кто сие запрещает. И самому ему судьба умереть, аки псу бездомному, в чужой земле, от родных вдали!
— Вот и ты вещим стал, друже. — Буян снова криво ухмыльнулся и поморщился.
— Не горюй раньше срока, — успокоил его князь. — Переждем. Рюрик вернется, я с ним поговорю. Про кольцо правду скажу — Торболд, шурин мой, дал мне его перед дорогой. Пусть Рюрик посылает в Муром, проверит… А тем временем я тебя отспорю — коли что, и виру Резань за тебя заплатит. Мой город побогаче Ореховца будет!
Буян слабо улыбнулся:
— За добро благодарю тебя, Властимир. Сердце в тебе верное… Только боюсь я чего-то. А чего — и сам не ведаю.
Что-то неясное тревожило и Властимира, но что — он не мог понять.
В молчании и ожидании прошел день. Дважды к ним заходил варяг-охранник, приносил пищу и сменял воду в кувшине. На расспросы он не отвечал и когда вернется Рюрик — не сказал.
Буян почти весь вечер простоял у окошка, до которого он еле доставал, глядя на двор. Властимир видел, как томился гусляр — что орел в клетке. И в нем самом свербила какая-то мысль, не давая покоя.
— У меня надея на Рюрика, — изрек Буян, — но вдруг он не приедет в эти дни? Что тогда с нами будет?
И тут Властимира осенило:
— Тот предатель! Буян обернулся:
— Что «тот предатель»?
— Когда нас сюда привели, тот новгородец шепнул мне: «Теперь от судьбы не уйдешь». Я тогда запомнил эти слова, но не понял, что они значат. А теперь думаю — не Змеем ли заслан этот человек?
Буян сел, опустив голову, и тихо сказал:
— Значит, друже, Змей нас так одолел… И варяги за него. Хода нам отсюда нет, а слуги Змеевы заберут нас ночью. Вот беда-то!
Он обхватил виски руками, погрузившись в думы.
Прошло время. На дворе все стихло. Стемнело, на забо-ролах стены зажгли факелы. Далеко в городе прозвучал первый переклик сторожей.
В подвале уже давно было темно, хоть глаз коли. Только единая звездочка сияла в кусочке неба, видимом из оконца. В ее свете можно было разглядеть только пятно окошка и светлую рубаху гусляра, что лежал на соломе без сна.
Не спалось и Властимиру. Теперь он снова чувствовал себя старшим и ответственным за две жизни — свою и младшего Буяна.
Неожиданно гусляр приподнялся на локте и протянул руку в темноту. Властимир, подошедший к окну, услышал его зовущий шепот:
— Иди сюда, не бойся… Откуда взялась?
— Кто там у тебя? — окликнул его князь. — Крыса, что ли?
— Нет. — Буян зашуршал соломой. — Ласка…
На руках у него сидел маленький темный комочек. Властимир подошел ближе. Ласка оказалась ручной. Она доверчиво давала себя погладить, принюхиваясь к рукам гусляра. Когда Властимир пощекотал у нее за ухом, она соскользнула с рук парня на пол и потерлась о Князевы сапоги.
— Одного не могу понять, — сказал Властимир, — как она сюда попала? Мы же здесь с утра! Неужели она тут все это время пряталась?
Буян присел, лаская зверька. На лице его играла самая нежная улыбка, на которую он был способен.
— Слушай ласку, князь, — молвил он, поднимая голову. — Она знает…
— Что?
— Выход… Ласка-ласочка, милая подружечка, подскажи, дорогу покажи!
Ласка еще немного потерлась о его руку, а потом подняла хвост, потянулась и направилась к дальнему углу подвала.
Властимир, хоть и давно перестал сомневаться в способностях друга, не слишком доверял тварям земным, исключая своего верного Облака. И потому он не сразу тронулся с Места, когда ласка остановилась в углу и запищала.
Буян дернул князя за руку:
— Пошли. Время дорого!
— Куда? Сквозь стену? Да даже если ход и есть — не можем же мы стать ростом с ласку?
