Дом Веденеи расположился у самой ограды, над оврагом. Перелезть через тын или скрыться в подземелье ей было легко. Но пожар грозил перекинуться на ее дом и уничтожить запасы трав, и девушка замешкалась, торопливо собирая пучки в мешок: ведь трава еще будет нужна раненым.
Со двора послышался испуганный визг Прогневы. Подхватив мешок, Веденея выскочила наружу и увидела свою сестру в окружении двух всадников, которые пытались схватить ее. Веденея, не раздумывая, закричала, бросаясь к сестре, чтобы отвлечь от нее хазар, но тут подоспел третий. Выскочив из-за угла дома, он с радостным криком осадил коня прямо перед Веденеей. Над головой девушки мелькнули конские копыта. Она отпрянула, закрывая лицо руками. Пахнуло потом жеребца и тяжким духом кочевника-воина. Она уже почти слышала свист волосяного аркана, видела торжествующий оскал хазарина, чувствовала, как грубые руки поднимают ее и бросают поперек седла…
В сознание ее вернул испуганный крик хазарина и яростное рычание.
Кочевник уже свесился с седла и протянул к желанной добыче жадные руки, как вдруг, откуда ни возьмись, перед его конем появился огромный, чуть ли не с молодого медведя ростом, волк. Оскалив зубы, чудовищный зверь встал на задние лапы и бросился на человека. Хазарин выхватил саблю, рубанул с маху, но только состриг клок шерсти с волчьей шкуры — искры посыпались с выщербленного клинка, — а волк ударил лапой наотмашь, и всадник вместе с конем рухнул наземь.
Расправившись с врагом, волк повернулся к Веденее и припал на передние лапы, подставляя девушке спину. Медлить было опасно, и ведунья уселась ему на спину. Едва она успела схватиться рукой за шерсть, как волк взвился в воздух, одним прыжком перелетев через тын.
Хазары, видевшие, как он расправился с их товарищем, все же помчались в погоню, надеясь достать зверя стрелой. Однако оборотень сразу ушел в чащу и пропал. Но вскоре хазары разглядели вдали его светлую шкуру и продолжили преследование.
Одной рукой прижимая к себе мешок с травами, Веденея пригнулась к загривку оборотня, доверившись стремительному бегу зверя. Ветви кустов хлестали ее по лицу, сухой сук сорвал с головы платок. Она не беспокоилась о себе — ее не отпускала тревожная дума о судьбе Прогневы. Правда, она успела заметить второго волка, мчавшегося по улице, и надеялась, что сестру тоже спасут.
Волк вылетел на берег Трубеня рядом с тем болотом, где только вчера Веденея сбирала одолень-траву. Широкие листья и желтые цветы ее еще качались на волнах под ивами. Берег с их стороны кончался обрывом; дальний, низинный был заболочен и зарос тальником и рогозом.
Волк на миг присел на хвост и прянул в воздух серой птицей. Мелькнула под брюхом река, и он легко перелетел на другой берег.
Подоспевшие хазары осадили коней и потянули с плеч луки. Переправляться на тот берег они боялись, а упускать такую добычу было жалко. Но волк уже умчал девушку в чащу леса.
Он остановился у корней толстого раскидистого дуба на вершине холма и присел, вывалив язык. Веденея опустилась на корень, уронив мешок в траву. Волк тут же полез холодным мокрым носом ей под руку, как собака, требуя ласки, но она оттолкнула его.
Тогда он перекувырнулся через голову и превратился в белоголового худощавого юношу. Веденея узнала Ярока. Он подсел ближе, мягко коснулся ее руки:
— Явор скоро будет здесь. Все хорошо… А не хочешь тут ждать — давай я тебя к нашей матери отведу?
Млава теперь жила с близнецами, и Веденея иногда навещала ее. Только недавно Млава переселилась к лесному извергу-отшельнику, устав от житья в лесу. Дети навещали мать, но не часто — боялись собак.
— Нет, — сказала Веденея, — я тут подожду.
— Он уже близко, — Ярок вскинул голову, раздувая ноздри, — чую.
— Я о Прогневе думаю, — объяснила девушка. — Что с нею?
— Явор придет — скажет, — обнадежил ее Ярок. — Кусты уже трещат.
Не прошло и минуты, как второй волк, с лохматой взмокшей шерстью и налипшими на бока водорослями, подбежал и с разбегу перекувырнулся через голову, приняв обличье Явора.
Близнецы бросились приветствовать друг друга, словно давно не виделись, но Веденея вскочила и спросила:
— Что сестра моя, Явор?
Юноша понурился:
— Прогневу они увели. Не смог я…
— Почему?
— Меня остановили. Есть у них стрелы серебряные, да в рукояти сабель камни особые вделаны. Такая сабля любому зверю голову враз отсечет. Увезли ее…
Веденея задумалась. Она ничего не знала о странных серебряных стрелах, что отпугнули Явора, но поняла, что дело здесь нечисто.
ГЛАВА 3
На тринадцатый день после выхода из пещер караван увидел впереди на берегу реки стены Ореховца. Накануне Властимир отправил с вестью в город мальчишку попроворнее — чтоб непременно нашел князя и поведал ему, что его люди возвращаются.
Властимир имел все основания гордиться собой — ему не только удалось убить одного Змея и разорить его логовище, но и в пути сберечь всех раненых.
Город ждал своих с нетерпением. Караван еще только подъезжал, когда его в нескольких поприщах от переправы встретила княжья дружина. Витязи приветствовали Власти-мира мечами и слегка преклонили перед ним воинский стяг. Дальше дружина ехала как почетный караул князя.
Перед городскими стенами народ толпой хлынул навстречу, сметая все заслоны: матери, сестры, друзья и братья искали своих. Найдя же, сразу вели домой, дабы не огорчать своей радостью тех, кому не суждено было никого встретить. До торговой площади доехало немного освобожденных из полона ореховцев, все иногородние да телеги с добром.
Ворота княжьего двора были широко распахнуты навстречу дорогим гостям. Вся дворня сбежалась поглядеть на богатырей — их уже так величали, на каждом углу возглашая им славу. От многоголосого шума кружилась голова — любопытных столько висело на заборе, что оставалось только удивляться, как он их выдерживает. Мальчишки свистели, пугая голубей.
Властимира и Буяна встречали на красном крыльце сам князь ореховский Мал, его жена, сын и дочь Красава. Девушка начала пряталась позади других, но потом, когда гости спешились и стали подниматься на крыльцо, выступила вперед.
Приветствуя победителей, князь Мал троекратно обнял резанца.
— Многая лета тебе, добрый молодец, — заговорил он, — добрый молодец, князь из Резани. Видно, та земля изобильна есть, раз родила она богатырей. Как про подвиг твой слово сложится да пойдет по всей земле-матушке. И века пройдут незаметные — сохранит народ тебя в памяти!
Властимир ответил только низким поклоном — все равно он не смог бы сказать ничего, да и говорить было не надобно.
Князь как почетного гостя сам проводил его наверх, пока глашатаи объявляли, что в честь победы над Змеем устраивает ореховский князь пир на весь мир завтра поутру.
