Брехт тихо зарычал, припадая к земле и озираясь по сторонам в поисках оружия. Но даже он понимал, что на сей раз шансов у него нет — он один в кольце врагов, без оружия, а волшебницы не станут теряться и убьют его. Он ничем не сможет помочь девушке.
Торопясь, Брехт на четвереньках кинулся прочь от костра.
— Смотрите! — ударил в спину крик одного из часовых. — Зверь в лагере! Зверь!
Выпрямившись, орк бросился бежать в противоположную сторону. Вслед ему неслись крики. Воздух с шипением прорезала боевая молния. Брехт каким-то чудом угадал, что это, и припал к земле, прокатившись по траве, которая вспыхнула на том месте, где он только что стоял. Язычки пламени весело побежали по высохшей поздней траве. Вторая молния заставила беглеца высоко подпрыгнуть и приземлиться как раз в расцветший на земле костер. Зарычав, Брехт снова подпрыгнул и заметался по равнине, стараясь добраться до ближайших зарослей. На его счастье, огненные шары могла метать лишь одна волшебница, чем она сейчас и занималась. Но чем больше шаров выпущено, тем больше времени требуется для того, чтобы собрать энергию для каждого последующего. Уцелев во время первой атаки, Брехт, сам того не подозревая, получил большой шанс спастись.
— Чего вы стоите? — напустилась на своих товарок старшая наставница. — Взять его! Он не должен уйти! И если вы его упустите, — это уже относилось к рыцарям, которые все-таки повскакивали с мест, — то завтра в жертву Меану мы принесем кого-то из вас!
Хорошо быть религиозным фанатиком и мечтать о мученическом венце во славу своего божества. Но большинство людей и нелюдей боятся смерти, даже самой почетной. И среди спутников лорда Эльгидара не нашлось никого, кто бы сказал: «Да пусть бежит! Это честь — занять его место и предстать перед Покровителями в огненном венце!» Хотя любой из воинов пошел бы на смерть, если этого потребовал бы лорд. Поэтому они схватили оружие и всей гурьбой бросились в погоню. Магичка выпустила последний огненный шар и опустила руки. Кисти ее тряслись от напряжения так, что она даже не могла держать свой посох и выронила его на траву.
— А ты, — старшая наставница обернулась на послушницу, которая стояла как столб и не мигая смотрела в никуда, — ты за это заплатишь! Когда вернемся, я запру тебя в самую дальнюю часть Обители, и там ты проведешь остаток своих дней. Под замком! Вдали от всех! Эх, если бы не твой дар…
Она отмахнулась. Ее душила злость. Если бы сейчас к ней подвели Брехта, наставница не удержалась бы и сама вырвала из его груди сердце, предварительно подвергнув орка пыткам, чтобы утолить свою жажду крови и мести.
Когда огненные шары перестали летать и поджигать траву, Брехт прибавил шагу, тем более что вокруг плясало настоящее море огня. Его противница не жалела магии — на равнине разгорался пожар. Созданный волшебницей ветер гнал огонь в сторону от лагеря за беглецом. Вспыхивали, как сухие головешки, кусты, огонь лизал стволы редких деревьев, трава сворачивалась в огненные жгутики. Разбуженные птицы и мелкие зверьки бестолково метались тут и там. Прыгала, трепеща подпаленными крыльями, саранча.
От дыма было трудно дышать. Горячий воздух забивался в легкие. Согнувшись, зажмурившись, потому что дым ел глаза, орк бежал прочь, а за ним по пятам гналось пламя. Звериным чутьем он понимал, что волшебный огонь будет преследовать его до тех пор, пока он не упадет без сил, и тогда свершится то, что ему было обещано в самый первый день — он сгорит заживо, катаясь по земле и воя от боли и страха. Но пока у него в ногах были силы, Брехт продолжал бежать и, сам того не подозревая, все удалялся и удалялся от спасительной неширокой речушки, протекавшей неподалеку.
Некоторое время хозяева и гости молча смотрели друг на друга. Первым не выдержал Норрик. Заверещав что-то, альфар подхватил с земли палку и кинулся на ближайшего пришельца. Тот молниеносно выбросил вперед руку, и Норрик рухнул навзничь, задохнувшись от удара. Над его головой тут же взметнулись копья.
— Нет! — выкрикнул Эльфин, делая шаг вперед. — Не надо!
Только подняв руки и направив напряженные пальцы на пришельцев, он вспомнил о своем оружии. При отъезде с Изумрудного Острова лорд Шандиар вручил ему меч, но, не умея как следует им пользоваться, Эльфин просто таскал его с собой и постоянно забывал. Вот и сейчас он запоздало вспомнил, что его меч так и лежит среди вещей возле снятого с лошади седла.
Впрочем, как оказалось, оружие не понадобилось, поскольку, заметив этот жест, пришельцы выронили копья и простерлись перед ним ниц.
Сжавшийся в комок Норрик опасливо приоткрыл один глаз.
— Чего это они? — шепотом поинтересовался альфар, осторожненько отползая от пришельцев. — Эльфин?
— Маг, волшебник, чародей, — вразнобой забормотали пришельцы, не поднимая голов. — Ты пришел! Мы ждали!
— Эльфин, откуда они тебя знают? — Норрик подполз к другу и тихонько встал. Татва сохранял полнейшую невозмутимость, словно его ничего уже не могло удивить в этом мире. И лишь побелевшие на дубине пальцы показывали, как напряжен тролль на самом деле.
— Откуда я знаю? — пожал плечами юноша, все еще держа руки поднятыми.
«Скорее всего, они знают не тебя! — послышался внутренний голос— Речь наверняка идет просто о волшебниках! Не забывай, что когда-то тут было сердце Золотого Острова — столица всего в паре лиг отсюда! А до цели совсем чуть-чуть».
— Значит, они имеют в виду тех, кто когда-то тут жил? — поинтересовался юноша.
«Жил и действовал! Эти, судя по всему, потомки урюков или альфаров, мутировавшие под действием остатков боевой магии. Для них все, что как-то связано с магией, может быть священно. Для них прошло много лет, деяния твоих предков стали мифом, а ты теперь кто угодно — посланец богов или сам бог!»
— Круто! — не сдержался Эльфин.
«Еще бы не круто, если учесть, кто ты и кто я!» — во внутреннем голосе послышалось такое самодовольство, что, будь его обладатель обычным материальным существом, Эльфин не отказал бы себе в удовольствии дать ему подзатыльник — просто так, чтобы не задирал нос.
Он кашлянул, привлекая к себе внимание аборигенов. Один из них подполз ближе и поднял голову. Судя по длине волос, цвету кожи — он был самым темным в компании — и обилию украшений в волосах и на теле, он был одним из предводителей народа.
— Чародей! — заговорил он. — Мы давно ждали твоего возвращения, давно ждали, что кто-то вернется к нам и снова будет править нами. Мы давно уже следим за знамениями—с тех пор, как несколько солнцеворотов назад уже были получены первые знаки о возвращении старых времен. Тогда в той стороне, — абориген показал рукой в направлении заброшенной столицы, — среди бела дня вспыхнуло волшебное пламя. Стражи гробницы послали нам весть о том, что нужна наша помощь, мы отправили туда пятерых своих воинов, и четверо из них погибли в бою с пришельцами. Пятый, вернувшись, рассказал о том, что гробница ожила и выпустила души на волю. Тогда мы поняли, что вскоре черед, и стали ждать знака. Мы ежедневно высылали дозоры, и вот этой ночью только что мы увидели знамение на этом кургане и пришли к тебе! О, чародей, яви нам свою волю!
