— Что это было? — проблеял он слабым голосом.
— Ничего. Татва здоров. Татва умеет затягивать раны. Татва быть воин, — объяснил тролль, как куклу прислоняя менестреля к стене. — Татва не болит.
Эльфин повнимательнее присмотрелся к его ране. Когда засохшая корка треснула, стало видно, что от страшной раны, которая могла бы стоить кому-нибудь другому жизни, осталась лишь глубокая царапина на коже. Мышцы давно уже затянулись, не говоря уже о внутренних органах.
— Как это тебе удалось? — пробормотал он, на всякий случай проведя над раной рукой. Пальцы ничего не ощутили — верный признак того, что повреждений нет и помощь целителя не требуется.
— Татва умеет затягивать раны, — терпеливо повторил тролль. — Татва — воин. Татва привык.
Он повернулся другим боком, демонстрируя несколько шрамов на боку, груди и под мышкой. Последний шрам тянулся от плеча через лопатку к руке. Видимо, кто-то когда-то пытался отрубить троллю конечность, да мало в этом преуспел.
Эльфин внимательнее присмотрелся к троллю. Ему прежде не приходилось видеть представителей этой расы вживую — несколько лесных троллей-одиночек не в счет, — и он дивился его силе и мощи. Несмотря на огромные размеры — почти в два раза крупнее эльфа и раза в три тяжелее, — он не производил впечатления неуклюжего толстяка. Более того — он ухитрился стать почти в полтора раза меньше, усевшись на корточки на полу возле бледного Меандара. Тот старался не смотреть на его плоскую морду с торчащими изо рта клыками и маленькими глазками под надбровными дугами. Между острыми ушами на черепе была свалявшаяся в войлок грива грязных, мокрых после «купания» в озере волос. Выбритые с боков, они образовывали полосу, которая начиналась на низком лбу и заканчивалась на затылке небольшим хвостиком. Плечи покрывала мелкая сеточка — полукожа-получешуя.
Легкий шорох заставил всех троих обернуться — между колоннами замер запыхавшийся Норрик. Альфар даже всплеснул руками, заметив, сколько здесь народа.
— Что тут происходит? — жарким шепотом поинтересовался он. — Откуда здесь эти?
— Я пригласил их, — объяснил Эльфин.
— Ты с ума сошел! — воскликнул альфар. — Мы на нелегальном положении, а ты сам раскрыл наш тайник? Что это значит? Тебя ничему не научила Обитель?
Он уже забыл, что большую часть времени просидел в Обители в укромном уголке, надежно укрытый от посторонних глаз магией. Эльфин улыбнулся.
— Это значит, — сказал он, — что мы покидаем замок лорда Эльгидара. Прямо сейчас.
— Что? — ахнул Норрик. — Но почему?
— Нам здесь больше нечего делать. Кроме того, я должен кое с кем поговорить. Я узнал нечто важное. Вернее, для меня узнали. — Он покосился на Меандара. — Думаю, это стоит того. А Татва, — он положил руку на локоть тролля, — идет с нами.
— Ты точно сумасшедший! — покачал головой Норрик. — Куда нам еще тролль? Ты что, не знаешь, что это за чудища?
— Татва — воин! Татва не чудище, — заявил тот.
— И ему некуда идти, — добавил Эльфин. — На Нефритовом Острове он в опасности. Его могут легко заметить и снова начать охоту. Он не сможет бесконечно убегать. Рано или поздно его загонят в угол. Ни один воин, пусть он даже самый лучший, не устоит против целого легиона.
— Эльф помог Татве, — добавил тролль. — Татва согласен.
— А этот? — Норрик на правах командира отряда мотнул головой в сторону менестреля. — Он тоже в опасности?
— Нет. Он, — Эльфин вздохнул, понимая, что настал ответственный момент, — он остается здесь.
— Что? — чуть ли не хором воскликнули эльф и альфар. — Но почему?
— Кто-то должен быть нашими глазами и ушами на Нефритовом Острове, — терпеливо объяснил молодой маг. — Орден Видящих только на время приостановил свою работу. Пройдет несколько дней, и они опять примутся за свое. К тому моменту я должен буду вычислить двух предателей. Неизвестно, когда император получит мое послание и как скоро он сумеет что-то предпринять. Я должен буду все успеть один. То есть не один, а с вами, — обернулся он на тролля, альфара и эльфа-менестреля. — Вы должны мне помочь.
— Татва воин. Татва готов сражаться! — Тролль выпрямился, сжимая в кулаке копье и всем своим видом показывая, что может кинуться в бой прямо сейчас. Норрик только покачал головой. Меандар с удивлением переводил взгляд с одного на другого.
— Это правда? Это все всерьез? — прошептал он.
— Более чем всерьез! Речь идет о жизни и смерти! Решай скорее! Нам некогда. Если ты откажешься, я… («Я просто сделаю так, что ты ничего не будешь помнить!») Я пойму и приму твой отказ как должное.
— Я согласен, — просто ответил Меандар и улыбнулся светлой, почти детской улыбкой. — Уж больно охота посмотреть, чем все это кончится.
— Я еще вернусь сюда, — обнадежил его Эльфин. — Когда справлюсь со всеми делами. А сейчас отойди немного назад, чтобы тебя не засосало в портал. Мне придется тащить на себе этих двоих, и я боюсь, как бы не втянуть тебя!
Менестрель поразился настолько, что потерял дар речи, и молча отошел. Но он жадно ел глазами молодого мага, и кто знает, какие мысли в этот момент бродили в его голове. А Эльфин спокойно, как будто проделывал это уже тысячу раз, начертил на полу в пыли круг, встал в него и сосредоточился, раскинув руки. Воздух вокруг него внезапно уплотнился так, что частично утратил прозрачность, а потом вдруг рванулся в стороны, как взрывная волна, поднимая пыль и гоня перед собой мелкий мусор. Все, кто был там, поспешили зажмуриться и заслониться руками, а прямо над головой Эльфина распахнулся черный бездонный глаз портала.
Норрик первым догадался, что надо делать. Он сорвался с места, спеша присоединиться к приятелю, и при этом толкнул локтем тролля. Тот без колебаний последовал за ним, и вся троица исчезла. Осталась только взбаламученная, медленно оседающая пыль и мелкий мусор. Да кашляющий от пыли менестрель.
…Одна Видящая подняла голову и коснулась руки своей товарки.
— Ты почувствовала? — спросила она. — Как будто кто-то сейчас колдовал?
— Нет, сестра. Я ничего такого не заметила, — ответила та. Она была занята — готовила часовню для вечерней молитвы.
— А по-моему, где-то сработал портал.
— Тут нет других порталов, кроме нашего, сестра!
Займись делом и не болтай! Лорд Эльгидар сегодня не в духе — сорвалась охота. Так что нам надо его чем-нибудь поразить и приятно удивить, чтобы он хоть ненадолго отвлекся от провала.
Она была старше — у нее была четвертая ступень против третьей у ее напарницы, и та молча принялась за дело, украшая стены часовни гирляндами весенних первоцветов, которые в начале осени можно было получить только с помощью магии. Но в мыслях волшебница ничего не забыла и дала себе слово однажды поискать место, где сработал неучтенный портал. А вдруг это какой-нибудь юный медиум случайно сообразил, что у него есть дар? В Ордене сейчас нет ни одного. Старшие сестры и наставницы обрадуются даже ребенку.
