— В такую рань? — От удивления Терри как-то сразу проснулся.
— Король, к вашему сведению, встает в шесть утра, — промолвил голос из-за двери немного спокойнее, и молодой человек вспомнил, что, кажется, это голос его вчерашнего проводника. — Аудиенция назначена на девять. У вас всего два часа!
— Успею, — отмахнулся Терри и не спеша принял вертикальное положение.
— Вашему послушнику еще надо приготовить ваше платье, а вам — посетить вашего дядю и присутствовать на утреннем молебне. Так что — мы входим!
Дав молодому человеку ровно три секунды, в келью вошли давешний проводник и послушник, который тут же ринулся к стоявшему в углу сундуку с одеждой. Он уже взялся за его крышку, но случайно бросил взгляд наверх — и отскочил. Так быстро, что ноги не успели за остальным телом, и послушник шлепнулся на задницу.
— А-а-а! — только и смог произнести он, отползая к ногам Терри.
В углу стоял скелет. В этом не было ничего примечательного — мало ли какие причудливые формы может принять мебель, побывав в руках дизайнера-авангардиста, — но этот скелет был живой. То есть его грудная клетка мерно вздымалась и опадала, имитируя дыхание, а в глазницах что-то поблескивало.
— Что это? — почему-то шепотом поинтересовался проводник.
— Калидор? — Терри сделал шаг к скелету.
— К вашим услугам, господин. — Скелет поклонился с музыкальным скрипом. — Прошу извинить за неэстетичный вид, но непредвиденные обстоятельства…
Послушник, лишившись опоры в виде ног Терри, что-то пискнул и упал в обморок.
— Что с тобой случилось? — Молодой человек внимательно осмотрел скелет. Кости имели свежий вид, если такое слово можно применить к человеческим останкам.
— Мне пришлось развоплотиться. — Калидор пожал плечами. — Неприятная и болезненная процедура, но у меня не было иного выхода. — Он кивнул челюстью на застывшего рыцаря, как бы намекая, что больше ничего сказать не может.
Терри оглянулся. Проводник стоял, наполовину вытащив из ножен меч и расставив ноги, словно собирался атаковать, и прищуренными глазами следил за скелетом.
— Осторожнее! — шепнул Калидор. — У него кожа синяя!
— Чего?
— И глаза оранжевые!
Терри пожал плечами. Он прекрасно знал, что привидения видят мир в другом свете и под другим углом, и предпочел поверить слуге на слово.
— Все в порядке! — Он подошел к рыцарю.
— Что это? — повторил тот, не сводя глаз со скелета.
— А прах его знает, — отмахнулся Терри. — Увязался в Веселице и с тех пор не отстает. Хотел назначить его слугой, да никак не могу решить вопрос с оплатой и выходными. Кстати, как здоровье дядюшки, сэр… э-э…
— Керагаст. Сэр Керагаст, — отрапортовал рыцарь. — Ваш дядя по-прежнему нездоров. Мы сегодня утром опять будем молиться за него. Надеюсь, вы присоединитесь к нам в часовне?
— А куда я денусь? Когда молитва?
— Через четверть часа. Не опаздывайте!
С этими словами Керагаст вышел, метнув на прощание такой пристальный взгляд в сторону скелета, что было просто удивительно, как тот не рассыпался в пыль!
— Ты в следующий раз поосторожнее! Попалишь меня! — проворчал Терри, присаживаясь перед послушником на корточки и принимаясь приводить парня в чувство.
— Прошу меня простить, господин. — Скелет Калидора поклонился. — Но если бы вы знали, что тут происходит! Здесь творятся чудные дела! Если бы вы знали и видели то, что вижу я! Почти половина всех обитателей этой крепости не люди или люди с магической наследственностью, сенсорики! Вот этот мальчик, например, нормальный, — кивнул скелет на послушника, — а тот рыцарь, который только что вышел, явный нелюдь.
— Он наполовину альп, — определил Терри, — если я ничего не перепутал. Не дрейфь, Калидор. Я не боюсь магов…
«Если это не мой родной папаня!» — мысленно добавил молодой человек и сделал знак скелету, чтобы тот растворился в воздухе, — послушник начал приходить в себя.
Мудрый обычай велит авторам романов подробно описывать триумфальный въезд персонажа в родные пенаты. Рука по привычке тянется живописать пестрые шумливые толпы придворных, людей и нелюдей, толпящихся вдоль дороги; шум, веселье и музыку, беспечными кругами модного танца плывущие над толпой; девушек, шепчущихся и перемигивающихся в надежде получить хотя бы один мимолетный взгляд от шествующего тропою собственной судьбы героя; всяческих монстров, машущих лапами, крыльями, хвостами и прочими совсем уж невообразимыми конечностями; мифических персонажей, которых наш герой до сего дня полагал исключительно плодом воображения вдохновенных бумагомарак, которые теперь представлялись ему как верные и преданные слуги, помнящие еще его прадедушку; прислугу, бросающуюся в ноги прямо за порогом и заслуживающую отдельного описания, и прочее, прочее, прочее… Напомню, что у автора остается и другая возможность — написать, что героя встречали мрачным молчанием, вздохами, сдержанными стонами и звоном цепей, ибо попал он в мрачное обиталище злодея и вокруг видел только узников и рабов, ждущих от нового господина одних неприятностей и давно потерявших надежду как-то изменить свою участь. Как бы то ни было, обычно, если кто-либо попадает в такой замок, это событие стоит того, чтобы быть отмеченным особо.
Справедливости ради скажем, что на подъемном мосту уже несколько часов дежурила делегация встречающих, к которой то присоединялись отдельные обитатели замка, то отделялись те, кто внезапно вспомнил о важных делах. Уточним, что на крепостной стене с полудня прогуливались другие обитатели сего места, наматывая круг за кругом и с равной тоской глядя в небеса и вниз, поскольку лестницу, по которой они смогли бы спуститься на грешную землю, кто-то утащил. Не скроем, и в окошках время от времени показывались заинтересованные лица, а каждому слуге раз пятьдесят был задан один и тот же вопрос: «Ну что?» И все пятьдесят раз никто из слуг не мог ответить ничего вразумительного.
Торжественной встречи не получилось. И причины тому были достаточно объективными.
Во-первых, десант горгулий прибыл на место глубокой ночью — за несколько минут до того, как летевший первым молодой самец заложил вираж, выбирая место для посадки. Пробило полночь, и даже самые стойкие отправились спать. Правда, оригиналы, которые застряли на крепостной стене — лестницу им так и не принесли — проснулись от хлопанья крыльев и увидели шесть черных характерных силуэтов, садящихся на внутренний двор, но если даже днем к их воплям о помощи не прислушивались, можно представить, с каким результатом они сейчас размахивали бы руками и орали: «Прибыл! Он прибыл! Да снимите же нас отсюда!» Единственной реакцией на громкие восторги были открывшееся окошко и старческий крик, пообещавший зашвырнуть крикунов на луну, если они немедленно не заткнутся. Угроза сопровождалась парочкой шаровых молний, пущенных на голос, так что крики на какое-то время стихли. Через несколько часов они возобновились опять, но к тому времени горгульи уже скрылись в своих казармах и двор опустел до рассвета, только тогда ночная стража сняла полуночников с помощью лебедки.
