Бабушка прожила неделю и умерла, крепко держа внука за руку. Случилось это почти два месяца тому назад, все это время Терри прожил в одиночестве, понемногу опустошая винные погреба и пуская острые стрелы в Диплом о высшем специальном магическом образовании, все равно по эту сторону Перевала в данном документе не было никакого смысла.
Задумавшись, Терри добрался до комнаты, в которой вчера провел почти весь день. Письмо короля так и лежало среди перьев и обрывков бумаги. Молодой человек перечитал его: «Дорогой кузен Лейр…»
— Делай, что хочешь, и думай, как хочешь, — обратился он к диплому, главным образом к подписи отца. — Но ничего этого не было бы, если бы ты обращал на меня побольше внимания. А теперь поздно что-либо менять! Я еду!
Терри хлопнул в ладоши, давешний слуга появился на пороге. На бледном, пустом лице, которое наводило на мысль о том, что его владелец — зомби, застыло удивленное и недовольное выражение.
— Приготовь моего коня. Живо! Он застоялся в конюшне, — распорядился Терри.
— Вы уезжаете, милорд?
— Приказ короля!
— Короля, чьим подданным вы не являетесь…
— Но мой замок стоит на подвластных ему землях, моя мать из его подданных, а значит, часть меня принадлежит ему. И если он требует от меня службы — что ж, я обязан повиноваться!
— Потомок величайших магов древности! Сын и внук самых известных магов современности! Вы будете служить?
— Замолчи, не то возьму тебя с собой, — негромко пообещал Терри.
— Мой господин, — в голосе слуги проявился страх, — простите меня. Просто без вас в замке будет совсем одиноко и пусто. А этот замок не должен надолго оставаться пустым…
— Знаю-знаю! — отмахнулся Терри и начал собирать вещи, разбросанные по комнате. — Читал старинные книги! Помню!
Но я же ненадолго! Туда и обратно! К лету вернусь! Пророчество не успеет исполниться, обещаю!
Он подошел к слуге и мягко улыбнулся. Эта улыбка нечасто освещала лицо юноши — до сих пор в жизни молодого человека не было места для радости. Но старый слуга, который качал на коленях еще его отца, вдруг прослезился и быстро ушел. Час спустя он не вышел во двор проводить молодого господина, когда тот на вороном коне легкой рысцой покидал пределы старого замка.
В тот миг, когда копыта коня коснулись земли за мостом и застучали по влажной от ночного дождя дороге, в самой высокой башне сам собой вспыхнул в камине призрачный светло-зеленый огонь… Старое проклятие, наложенное на род, начинало воплощаться в реальность…
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Его величество король Богорад Третий пребывал в состоянии, близком к нервному срыву. Обычно королей тренируют (точнее сказать — «дрессируют») серьезно и тщательно, с младых ногтей готовят к управлению государством. Короли так привыкают играть на публику и омертвляют живые сердца, что даже на похоронах родных и близких только притворяются, что поглощены горем. Короли должны держать лицо в самых трудных ситуациях — присутствуя на казни поднявшего мятеж родного брата или восходя на плаху, если упомянутый мятеж закончился удачно. Никто и никогда не мог похвастаться тем, что видел плачущего короля, а если такое случалось, навсегда оставалось в памяти народа и заносилось в летописи: «Сего дня такого-то месяца такого-то года его венценосное величество изволили трижды уронить слезу, слушая балладу в исполнении знаменитого барда, приглашенного развеять королевскую меланхолию».
По поводу радостей, негодования, изумления и прочих эмоций, которые не возбранялось испытывать простым смертным, можно сказать то же самое. Ибо тот, кто подвержен чувствам, не сможет удержать в узде огромную страну, принимать верные решения и работать по двадцать часов в сутки. Быть королем не так хорошо, как думают подданные, которые стараются свергнуть монархию. Подъем в пять утра, одновременно со слугами, легкие упражнения в фехтовании и гимнастике, потом — утреннее заседание с обязательным докладом о текущих делах, затем бумажная работа по пять-шесть часов в сутки, прием послов и советников, аудиенции, визиты на женскую половину, инспекционные поездки по стране, обязательное посещение тюрем и пыточных камер, молебны трижды в день с активным участием в оных, а вечером — либо традиционный бал, либо прием в честь очередного посла, либо праздник, во время которого король должен стоя приветствовать делегацию выборных граждан столицы. И это только краткий перечень основных дел, которыми ежедневно заняты монархи. Счастлив король, который может хотя бы часть своих дел переложить на плечи подчиненных и освободившееся время посвятить контролю за ними — из опасения, что те возьмут себе слишком много власти и влияния. Я уже молчу про королевских ближних и дальних родственников, а также про потомков прежних династий, которые делают все, чтобы не давать королю скучать, и постоянно расшатывают трон. А семейная жизнь! Немногие короли могут похвастаться тем, что приходят на половину жены, чтобы отдохнуть. Большинство вступает в покои королевы как на поле битвы, поскольку по статистике только один из десяти королевских браков заключается по любви. Ну или хотя бы с долей взаимной симпатии. Вот почему короли так редко улыбаются даже на портретах — художники просто не догадываются, что его величество умеет улыбаться.
Король Богорад был еще молод, жизнь не успела обломать его, а посему в последнее время эмоции хлестали из его величества как вода из сломанной плотины. Конечно, воспитание дало о себе знать — король ограничивался тем, что просто метался из угла в угол и то и дело подходил к окну, глядя вдаль. Дворец располагался в центре города, взору короля представали только крыши домов и часть улиц, но он не оставлял попыток что-нибудь разглядеть.
— Как вы думаете, он приедет? — в который раз за последние два дня поинтересовался Богорад.
— Непременно, ваше величество, — в который раз ответил тот, к кому обращались.
Магистр Ордена Щитоносцев стоял чуть расставив ноги и уперев кулаки в бока, будто на поле боя. Как юных принцев тренируют, чтобы они умели вести себя на людях, так и юных оруженосцев Ордена Щитоносцев дрессируют — здесь это слово куда уместнее, чем по отношению к королям, — максимально развивая их тело и дух. Орден Щитоносцев был создан при прапрадеде нынешнего короля, отце Богорада Первого, как постоянное рыцарское войско, призванное быть щитом и мечом новой веры, которую насаждал король, поддавшись новомодным веяниям с востока. Рыцари-щитоносцы с честью справились со своей обязанностью и до сих пор оставались «в седле», ибо свет веры в Единого еще не расползся по миру окончательно. До сих пор на окраинах страны стояли храмы языческих богов, приносились жертвы. Взять хотя бы Холмогорье — северную провинцию, вплотную прилегающую к горам, где, по слухам…
— Так вы уверены, что он приедет, Великий магистр?
[1]
— опять спросил король.
