Мечник отсалютовал и вышел. Полог, заменявший дверь, взметнулся за ним. Выждав немного, Наместник Калинар хлопнул в ладоши. Вошла Видящая. Лицо ее выражало недовольство: волшебница не привыкла к тому, чтобы ей приказывал какой-то мужчина, тем более лишенный магических способностей.
— Матушка, — обратился Наместник к ней вежливым и даже немного просительным тоном, — соблаговолите послать весть в Орден, чтобы вам как можно скорее прислали замену. Я вынужден просить вас сопровождать меня на Архипелаг. Самое позднее через три дня мы должны покинуть Паннорию. Ваша помощь в дороге будет необходима.
Впервые с начала Осенней ярмарки заморосил мелкий дождик, но был уже конец дня, и дождь не успел никому испортить настроение. Разве что ярмарочные торговцы раньше срока бросились закрывать лавки и спешно накрывали товары полотнами, а музыканты и жонглеры на площади Справедливости смяли финал и заканчивали представление уже под дождем.
Но Даральд делль Орш не замечал капризов погоды. Будь на улице лютая стужа, удушающая жара или ураганный ветер — ничто не могло испортить ему настроение. Прихватив необходимые инструменты, он направился к кладбищу Заблудших душ. Его жгло нетерпение. Если бы мог, он бы с раннего утра кинулся сюда, но обязанности королевского лекаря требовали присутствия во дворце. Король Клеймон пока нуждался в уходе — яд оставался в организме, его величество был слаб и нуждался в уходе и укрепляющих настоях. Кроме того, нужно было заняться выбитым зубом Кейтора — мало того что принц без переднего зуба смотрелся непрезентабельно, так он еще научился плеваться через щель, требовалось принять меры, чтобы он не заплевал все вокруг.
Но сейчас наконец он был свободен и мог заняться делом ради которого прибыл два месяца назад в Паннорию. Вернувшись в столицу после Королевской охоты, его величество Клеймон Второй особым указом разрешил графу Дару делль Орш эксгумировать останки отца и других членов семьи и перезахоронить в соответствии с обычаями. Сколько их и кого конкретно нужно было считать членом семьи, король уточнять не стал, из чего можно было сделать вывод, что имелся в виду не столько граф Пурнар делль Орш, усыновивший в свое время младенца, сколько принц крови Гайворон Паннорский со старшим сыном.
Дорогу через старое кладбище Даральд нашел легко, хотя до этого прошел по ней всего один раз в компании Калиша. Про слугу он уже не вспоминал — если за это время Калиш не подал о себе вестей, значит, он либо погиб, либо покинул Альмрааль, посчитав себя свободным от любых обязательств. Жаль, конечно, но у каждого своя судьба.
Кладбище Заблудших душ заросло деревьями, кустарником и высокой травой пополам с бурьяном, так что отыскать тропинки, ведущие к склепам, было весьма затруднительно. Казалось, что идешь по густому лесу или заброшенному много лет назад парку, где время от времени среди зелени мелькают известняк, гранит и мрамор старых склепов. Тут находили последний приют многие потомки знатных родов. Как правило, это были семьи вассалов династии — те из них, которые поддерживали свергнутых королей и умирали вместе со своими сюзеренами. Самих сюзеренов просто зарывали в ямы, сваливая тела как попало. А в промежутках между переворотами на окраинах кладбища Заблудших душ хоронили всякий сброд без рода и племени.
Даральд легко нашел осевший курган, засыпанный камнями, сквозь которые проросли бурьян и молодые деревца. Курган был невысоким и сейчас почти сровнялся с уровнем земли, но довольно большим по площади — не меньше трех-че-тырех саженей в поперечнике, да и место тут было относительно открытое, так что заросли не успели поглотить его целиком.
Очень осторожно, стараясь соблюдать пропорции, Даральд расчертил на земле круг, расставил свечи и сориентировал их по сторонам света. После чего ступил за черту, опустился на колени и достал ритуальный нож. Порез на левом запястье, сделанный им, когда он воскрешал короля, еще не успел поджить. Размотав повязку, Даральд полоснул по образовавшейся корке лезвием, сжал руку в кулак, дожидаясь, пока капли крови упадут на землю и впитаются в нее. Потом он закрыл глаза, сосредоточился и начал проговаривать в уме заклинание вызова.
Голова привычно закружилась. Зашумело в ушах, и в шуме растворились все прочие звуки — шелест листьев, глухой стук дождевых капель, цвиньканье какой-то птахи, далекие городские шумы. Вобрав в себя эти звуки, шум постепенно стих, растаял, и тогда он ощутил совсем близко чье-то негромкое дыхание. Он был уже не один.
Губы Даральда продолжали двигаться, повторяя слова заклинания вызова, он поднял голову и сквозь ресницы увидел тени.
Барду очень не хотелось в такую пору куда-то идти — и не потому, что уже был вечер. Просто именно сейчас молодому человеку наконец-то представился случай попытать счастья. На вчерашней Королевской охоте, закончившейся странно и только по счастливой случайности не печально (король на радостях от своего воскрешения даже отменил традиционные состязания стрелков, и гоблин-мишень был отпущен на свободу), одна из фрейлин живо заинтересовалась песнями молодого Барда. Заинтересовалась настолько, что у молодых людей дело дошло до личной беседы и даже до флирта. Бард успел выяснить, что делла Ольдис — единственная дочь довольно богатых родителей и, значит, подходящая партия для молодого человека с богатой родословной, у которого есть связи в Тайной службе и даже при дворе. В свое время дядюшка Дарлисс начинал с меньшего, когда женился, у него, сына небогатых эмигрантов, не было ничего, кроме амбиций. В отличие от племянника не было даже привлекательной внешности. Бард всерьез рассчитывал заполучить деллу Ольдис в жены. Сегодняшний вечер мог бы приблизить его к этой Цели, но именно завтра дядюшка Дарлисс выходил на работу после десятидневного отпуска. А это значило, что личные дела следовало пустить по боку, один из лучших соглядатаев Должен был тащиться через весь город на хвосте у графа делль Орш только потому, что некромант открытым текстом заявил, что собирается посетить старое заброшенное кладбище! Не мог соврать! Всем бы облегчил жизнь!
«И заслужил нашу с Ольдис вечную благодарность!» — добавил Бард.
Но дело есть дело, молодой соглядатай сейчас торчал среди зарослей шагах примерно в десяти от того места, где граф занимался вызыванием мертвых. Ближе он подойти не решился.
«А если ничего не произойдет? — мысленно спросил себя Бард. — Если он просто помолится немного в круге с зажженными свечами, постоит, и все? — И сам себе ответил: — Тогда я уйду. Как только пойму, что больше ничего интересного не произойдет! Уберусь отсюда как можно скорее, пока окончательно не стемнело! Бродить по кладбищу ночью? Брр!»
И только он так подумал, в круге что-то произошло.
Даральд поднял голову. Рядом стояли призраки. Их было пять или шесть — они окружили его со всех сторон, и маг боялся повернуть голову, чтобы сосчитать их.
Ближе всех оказались двое мужчин примерно одного возраста, но совершенно разного телосложения. Один был хрупок как юноша и даже сейчас выглядел испуганным, зато другой оказался настоящим гигантом, рядом с которым Даральд смотрелся не слишком презентабельно. Было видно, что в свое время человек уделял много внимания совершенствованию тела и приобретению боевых навыков. Одного взгляда на это лицо было достаточно, чтобы узнать его.
