К чести наших воинов, никто не издал ни звука, перебивая командира, но горящие глаза и сжатые кулаки говорили сами за себя.
— В этот тяжелый для нашей родины час, — помолчав, продолжил мастер Теор, — мы не должны оставаться в стороне и вести себя так, словно ничего не случилось. Несмотря на то что наш отряд отрезан от Архипелага, мы по-прежнему остаемся его сыновьями. Сейчас я хочу спросить: есть ли среди вас добровольцы, готовые…
Он еще не договорил, а весь строй, как один, сделал шаг вперед.
— Понятно. — Мастер Теор на миг склонил голову. — Что ж, я не ожидал другого ответа. В таком случае, должен объявить, что нашей заставы больше нет. Мы уходим! Сейчас же! Не дожидаясь обоза, которого, скорее всего, уже не будет. Собирайте вещи. Через час мы выступаем! Разойдись!
Воины бросились в разные стороны — кто-то поспешил заняться вещами, кто-то направился к кладовым, чтобы собрать и увязать в дорогу запасы провизии, кто-то седлал лошадей, как верховых, так и вьючных. Суетились альфары-слуги, помогая нам по мере сил. Мастер Теор недаром гонял нас все свободное время — каждый знал, чем ему стоит заняться перво-наперво и каждый помнил, кому и чем он должен помочь, если справится со своей задачей раньше других. Так что мне, быстро покидавшему в мешок свои вещи и оседлавшему коня, оставалось лишь смотреть, не забыли ли чего-нибудь впопыхах.
Из-за того, что каждый знал свою задачу, у меня все-таки осталось немного времени на размышления. Непрошеные мысли всегда посещают, если приходится расставаться с Местом, которое много для тебя значит.
Двадцать лет! Они промелькнули так незаметно! Казалось, только вчера я впервые увидел эту долину — и вот уже столько времени пролетело! Кто бы что ни говорил, но даже для эльфов двадцать лет — внушительный срок, особенно если изо дня в день занимаешься одним и тем же.
Усмирив ближнюю деревню темных альфаров, мы постепенно подмяли под себя и три соседних поселения, а также взяли под контроль одну из «входных» пещер подземников. Горы во многих местах был заселены этим низкорослым народцем, но на поверхности никто точно не знал, где проходят границы их владений. На картах отмечались только «входные» пещеры — те, в которые они поднимаются по ночам для торговли и общения с внешним миром. Мы захватили одну такую пещеру и, соответственно, поселения, которые располагались к ней ближе всех.
Поначалу темные альфары относились к нам настороженно и даже враждебно — если бы не магия, мы бы никогда не справились с гномами. Но ошейники подчинения, доставленные с Архипелага, и, самое главное, магические способности нашей Видящей сделали свое дело. Постепенно подземный народец смирился, привык, а потом даже стал находить выгодным такой союз. Мы избавили альфаров от постоянных набегов со стороны горных троллей, горских племен и, что немаловажно, каменных червей, а наша Видящая оказалась целительницей. Все это привело к тому, что в конце концов мы даже начали снимать с наших «рабов» ошейники, убедившись в их лояльности к новой власти. Да и время само работало на нас — за двадцать лет подросло новое поколение гномов, которые с детства привыкли к виду нашей крепости, к нашим всадникам и пехотинцам, совершающим обход долины. Особенно кое-кто выделял вашего покорного слугу — из-за бросающегося в глаза роста и некоторых «подвигов».
Шила в мешке не утаишь, когда мы час спустя выехали из крепости, увидели, что от поселения в нашу сторону направляется целая делегация. Лето выдалось жаркое, река слегка обмелела, и некоторые альфары довольно смело прыгали с камня на камень, хотя обычно терпеть не могли воду.
— Жители селения! — прокричал им мастер Теор, подняв руку. — На нашу страну напали враги! Наши дома в опасности, нашим семьям грозит гибель. Мы покидаем крепость. Вы свободны и отныне можете жить так, как хотите, подчиняясь только своим законам… Снимите с них ошейники, госпожа, — добавил он, обратившись к волшебнице.
Ехавшая верхом рядом с ним Видящая подняла руку с посохом, повела им из стороны в сторону, негромко приговаривая что-то себе под нос, и ошейники с тихим звоном раскрылись, половинками падая на камни. Альфары с удивлением хватались за горло, переглядывались, а некоторые присаживались на корточки, чтобы рассмотреть половинки ошейников поближе.
— Мы также оставляем вам крепость, — продолжал мастер Теор. — Заберите себе весь скот, который наш отряд не может взять с собой, а также все добро, которое там отыщете. Это все теперь ваше! Прощайте!
Пока он говорил, я отыскал глазами несколько знакомых лиц. Та самая молодая альфара, которую я когда-то спас от каменного червя, была тут вместе со старшим сыном. За двадцать лет маленький карапуз превратился в молодого мужчину, у которого уже пробивалась первая борода. У него появилось четыре брата и две сестры — в обычае у темных альфаров заводить большие семьи.
Заметив, что я смотрю на них, мать и сын замахали мне руками.
— Ты вернешься, Данка? — прокричала женщина. «Данка» — так звучало мое имя на языке темных альфаров, который я успел выучить за эти годы.
Поднятая в ответном приветствии рука замерла в воздухе.
— Нет, — ответил я и кивнул молодому мужчине: — Береги мать, Акка!
— Мы будем помнить о вас! — пообещала женщина.
Помнить… Память — вот все, что иной раз остается в конце жизни. И хорошо, если кто-нибудь может разделить с тобой твои воспоминания. Я невольно бросил взгляд на оставленную крепость — ворота распахнуты настежь. Если бы мы, эльфы, предавали тела своих павших земле, у ее подножия за эти двадцать лет появилось бы несколько могильных курганов. Но тела погибших в стычках с троллями и горцами мы предавали воде, заговаривая реку, чтобы та отнесла их в море и доверила грозовому шторму, да и то — не всех. Например, ничего не осталось от мастера Дойра, погибшего при первой и единственной стычке с инеистым драконом. Обычно эти звери водятся чуть севернее, этот залетел сюда случайно и банально сожрал второго помощника мастера Теора. Случилось это не так давно, всего четыре года назад.
— Прощайте! Прощайте! — последний раз прокричали та и другая сторона, и наш отряд поскакал вниз по течению Янтарной, оставляя позади целую главу жизни.
От границы до столицы всего один день хорошей скачки, и этот последний день оказался для нас самым тяжелым. Благодаря ежевечерним сеансам ясновидения, которые устраивала Видящая на привалах, мы в общих чертах знали, что происходит в поместье-столице.
Столица держалась девять дней, она оказалась в осаде после того, как недалеко от ее стен орочья армия наголову разбила знаменитые Коралловые Зубы, практически уничтожив элиту наших войск. Спаслись единицы, успевшие уйти в поместье прежде, чем испуганные жители захлопнули ворота. Отставшие попали к темноволосым в плен, после чего орки обложили крепость.
Она держалась еще утром десятого дня, но в тот вечер Видящая наотрез отказалась проводить сеанс ясновидения, сославшись на усталость и «помехи», которые создавали орочьи шаманы. Четыре дня мы терзались неизвестностью, цеплялись за надежды и тут же разрушали их.
