— Стоять! — гаркнул он им.
— Ты чего? — Девушка и юноша удивленно захлопали глазами.
— Стоять, я кому сказал?! Я — первый!
— Почему?
Он хочет, чтобы все досталось ему одному… Но он вполне может получить все и сразу… если докажет, что достоин этого дара!
— Сокровища?! — заинтересованно воскликнул Брехт.
Сокровища! Величайшие сокровища в мире! Такие, которыми не обладал никто! И все это будет твоим, если ты…
— Пока не разберусь со своими проблемами, никуда не пойду и ничего делать не буду!
А тебе ничего и не надо делать! Ты должен только подойти сюда!
Брехт сделал несколько шагов, по-прежнему двигаясь по дуге. Под ногами неприятно хрустели кости и половинки мумий. Теперь он зашел почти за «спину» возвышения. Теперь было прекрасно видно, что это — нечто вроде трона, а на нем сидит странное существо — скорее всего, один из исконных обитателей подземелий. Наверняка это бог или прародитель тех, кто создал подземную цивилизацию, кто прорыл тоннели и украсил их росписями.
— Ну подошел. Дальше что?
Ближе…
— Ну!
Еще ближе-э-э…
Голос упал до еле слышного шепота, превратившись в змеиное шипение. Очень неприятное шипение. Одновременно Брехт ощутил жгучее желание идти вперед. Оно было таким сильным, что орк сделал несколько шагов, прежде чем сообразил, что его ноги двигаются независимо от воли и желаний его разума.
Ещ-щ-е бли-и-иже-э-э…
Стоп! Да ведь это уже было! Почти год тому назад, в том заброшенном храме на Золотом Острове! Тогда он столкнулся с целой расой неведомых аборигенов, загипнотизировавших его настолько, что он в какой-то момент сам подставил горло под жертвенный нож! И если бы не тот светловолосый шаман, там бы и погиб! Вся разница в том, что тогда неведомые голоса не звучали в его голове, а сразу давали команду телу. И тогда врагов было больше, и они могли объединять усилия. А здесь враг, судя по всему, один…
Но где же остальные? Ответ напрашивался сам собой: они все тут, прямо под ногами, давно превратившись в костяки, послужив пищей странному существу, которое то ли вызвали из Бездны, то ли оживили сами своей неумелой, но отчаянной магией. Обретя подобие жизни, странный «бог» сперва пожрал одного за другим своих почитателей, а потом принялся подманивать и уничтожать случайных путников.
Теперь понятно, куда делись те несколько орочьих кланов, что отправились осваивать эти пещеры!
Догадался? Поздно!
Возвышение и сидевшая на нем «фигура» зашевелились. Одновременно в движение пришли потолок и стены пещеры. Послышался слабый треск камней, с потолка посыпалась мелкая крошка. Высоко, на пределе слуха, раздался и резанул по ушам писк летучей мыши. Сорка и Льор покачнулись и едва не потеряли равновесие, хватаясь друг за друга. Брехт заметил, что они успели пройти несколько шагов по этому полю костей и находились довольно далеко от выхода, но все-таки гораздо дальше от странного возвышения, чем он.
Ты пришел! Наконец-то…
Странное возвышение вздрогнуло. Сначала оно слегка просело вниз, как будто его дернула неведомая сила, а потом, наоборот, рванулось вверх, одновременно меняясь и раскрываясь, словно чашечка огромного цветка. Невидимые руки подхватили Брехта за бока, подтягивая к разверзающейся пасти. Еще чуть-чуть — и конец всем его проблемам, бедам и тревогам. Только покой — вот настоящее сокровище. Покой и тишина. Покой и отдых, который он заслужил. Осталось сделать всего несколько шагов и обрести…
Стоп! Нет! Собраться! Встряхнуться и выбросить из головы как этот мягкий, дурманящий разум и душу зов, так и собственные сомнения. Рано успокаиваться! Сначала он должен…
Брехт рванулся к разверзающейся навстречу пасти.
— Не-э-э-эт! — догнали его два отчаянных вопля, но Брехт только прибавил шагу. Невидимые руки помогли ему, подталкивая и сообщая дополнительную силу. Он внезапно оттолкнулся от земли, в длинном прыжке взмывая вверх и занося над головой талгат.
Испуганный крик перешел в отчаянный визг, когда орк взлетел над тем, что еще недавно было изваянием, застывшим на возвышении, и со всего маха до рукояти всадил свое оружие в самую сердцевину. Лезвие погрузилось с противным чавканьем, орка обдало зловонием, на лицо и руки хлынула едкая слизь, от которой сразу зачесалась кожа. Отплевавшись, Брехт яростно провернул талгат в ране и поскорее отскочил в сторону, прокатившись кубарем и давя локтями и коленями остатки высушенных костяков. За его спиной странное образование дергалось в судорогах, разбрасывая во все стороны слизь.
Не теряя времени, Брехт вскочил снова и замахнулся талгатом, оставив на странном существе длинную зарубку.
— Ага! Не нравится?
…Впервые пещера чувствовала страх. Впервые жертва оказывала ей сопротивление. И впервые пещера решила ответить ударом на удар.
— Брехт! Брехт! Назад! Она рушится!
— Бесполезно! Он тебя не слышит!
— Что же делать?
— Погоди-ка… Брехт! Ну Брехт же!
Врешь, не возьмешь!
Брехт, это я, Сорка! Уходи оттуда! Скорее!.. Пещера вот-вот обвалится!
— Брехт, не надо! Возвращайся!.. Что же делать? Он нас не слышит!
— Давай вместе!
— Бре-э-эхт!!!.. Ничего не выходит…
Взявшись за руки, Сорка и Льор попятились к выходу. В сердце пещеры творилось нечто невообразимое. Потолок и пол ходили ходуном, странное образование металось, дергаясь в конвульсиях, с потолка сыпались камни, в воздухе пеленой висела костяная пыль. Чихая и кашляя, юноша и девушка добрались до выхода и остановились на пороге, во все глаза глядя назад.
Пещера шевелилась, словно пасть огромного зверя. Слышался скрежет и хруст, пыль стояла столбом, и сквозь ее завесу с превеликим трудом можно было разглядеть фигуру орка, отчаянно рубящего странный силуэт. А потом пол и потолок содрогнулись, по стенам прошел спазм боли, и свет померк.
Послышался треск — свод пещеры обрушился, спеша похоронить под собой все. Из этого кошмара на них вылетел Брехт, сгибаясь и закрывая рукой голову. Не останавливаясь, он пронесся мимо, и Сорка с Льором бросились за ним.
…Пещера перестала существовать.
Скорее чудом, чем по трезвому наитию, через несколько минут сумасшедшего бега они наткнулись на небольшое подземное озерцо, куда Брехт прыгнул прямо в одежде, расплескав добрую треть воды, и принялся яростно отмываться от слизи, покрывавшей его одежду, лицо, волосы и руки. Все еще держась друг за друга, Сорка и Льор смотрели на него с берега. Наконец мокрый с ног до головы орк выполз на берег и разлегся на камнях, разбросав руки и ноги. С его одежды обратно в озерцо текла вода. На поверхности плавали ошметки слизи.
