— Она сюда прилетела, — буркнул Брехт.
— Что? — Все посмотрели на молодого орка.
— Да, — пожал плечами тот. — Вы что, не видите? Они же одинаковые!.. Обе женщины, обе — магри. И если одна может летать, то почему бы не летать и второй?
— Летать? — переспросил потрясенный Терезий. — Ты хочешь сказать, что Сорка… что она не единственная и неповторимая?
— И единственная, и неповторимая — только в другом смысле! — поспешил успокоить его Брехт. — Я к тому, что они обе умеют летать!
— Да, — подтвердил и Уртх, — от них пахнет одинаково — драконами!
— Что? — Женщина, обнимая Сорку за плечи, развернулась к оркам. — Вы знаете?
— Ага, — кивнули они. — А как, по-вашему, мы сюда добрались через степи? Пешком долго, а на крыльях раз-два! — и на месте!
— Сорка, — женщина потрясенно взглянула на дочь, — неужели ты уже крылата?
— Что значит «уже»? — осторожно спросила та. — Разве у нас не с рождения есть крылья?
— С рождения, — кивнула ее мать. — Каждая женщина нашего племени с рождения имеет крылья, но до поры до времени они незаметны. Лишь когда в жизни девушки появляется мужчина, когда она познает любовь, крылья появляются, и она может… э-э… превращаться в дракона. Скажи, девочка моя, — она пытливо заглянула дочери в лицо, — кто он? Кто… э-э… дал тебе крылья?
Брехт понял, что предчувствие его не обмануло, когда Сорка, не колеблясь, ткнула пальцем в него:
— Вот он!
Прищуренные глаза старшей магри так и впились в лицо молодого орка.
— Т-ты! — воскликнула она, словно выплюнула это слово. Зрачки ее вспыхнули оранжевым огнем, на дне глаз мелькнула неприязнь. — Как ты смел? Т-ты… мою дочь…
— Не трогал я ее! — покачал головой Брехт, по-своему поняв гнев женщины. — И пальцем не трогал! Даже не целовал ни разу! Она для меня была как сестренка! Младшая! И вообще, я еще слишком молод, чтобы жениться! У меня столько дел!
Он попятился, когда магри сделала шаг вперед. С тихим скрежетом на ее пальцах отросли когти. Она ссутулилась. От всего ее облика повеяло опасностью. И молодой орк понял, что ему сейчас впервые придется ударить женщину — или почти наверняка погибнуть, ибо нет никого отчаяннее матери, защищающей своего ребенка. А ведь он даже не понял, в чем его обвиняют!
— Мама, — Сорка рванулась к женщине, хватая ее за локоть и просительно заглядывая в глаза, — не надо! Я… мне нравится Брехт! Пожалуйста, ради меня, не трогай его!
Терезий тихо застонал, и Уртх поспешил подставить ему дружеское плечо. Молодой князь только-только встретил свою девушку — и вынужден не просто расстаться, но и отдать ее другому!
Женщина остановилась, не дойдя до Брехта всего пару шагов. Медленно выпрямилась, расправила плечи. Когти втянулись обратно, словно ничего не было. Она даже улыбнулась и встряхнула своими роскошными волосами.
— Ах, что это я! — Она кокетливо поправила упавшую на грудь прядку. — Прошу меня простить! Просто мы, магри, столько всего перенесли, что я поневоле каждого чужака встречаю, как врага! Ну конечно! Ты же доставил мою дочь сюда из Эвлара через весь материк! Между вами не могло не возникнуть… мм… чувства!.. Но ты не знаешь обычаев магри. Это может вызвать некие сложности… Впрочем, все потом! — Она улыбнулась одними губами и махнула рукой. — А сейчас я прошу тебя быть моим гостем!
Глаза Сорки смотрели умоляюще. Ей было страшно расставаться.
— Согласен, — кивнул Брехт. — Только я не один. Со мной мой брат, — и демонстративно стиснул руку Льора.
— А я, — Терезий вдруг рванулся к женщине, — я бросил свое княжество и проделал огромный путь ради Сорки. Я тоже дракон и хочу быть с вами!
— А я прошу разрешения последовать за вашим гостем, госпожа, — коротко поклонился Уртх. — Ибо мы, орки, долго не можем обходиться без общения с себе подобными.
Он поймал удивленный взгляд Брехта — при их первой встрече старый шаман говорил совсем другое — и подмигнул ему. Но мать Сорки больше взволновали слова Терезия:
— Как — дракон? Но кроме магри…
— Я не настоящий дракон! Я родился человеком, но моя мать выпила драконью кровь, и в результате я…
Он попятился, на ходу стаскивая штаны. Уртх на всякий случай встал рядом, ибо в момент превращения молодой князь, как и всякий оборотень, был совершенно беспомощен. Когда Терезий предстал перед зрителями в своем втором облике, воцарилось молчание. Наконец мать Сорки покачала головой, словно собираясь с мыслями.
— Прошу меня простить, — пробормотала она, — это все так неожиданно… Что ж, если другого выхода нет… Я прошу вас всех быть моими гостями. Сорка, летим!
— Я понесу Брехта, — радостно взвизгнула девушка, одним движением выныривая из слишком просторной Терезиевой рубашки и бросаясь к молодому орку.
Милый, не бойся! — долетела ее мысль. — Я знаю, что тебе было плохо, и постараюсь нести тебя так, чтобы ты ничего не почувствовал!
— Ты знала? — насупился тот. — Знала и ничего не сделала… вчера?
Ну, — девушка потупилась, — я думала, что тебе потом понравится…
Поверх ее склоненной головы молодой орк увидел лицо ее матери. Старшая магри смотрела на них такими странными глазами!.. «Она знает, что Сорка умеет читать мои мысли!» — осенило его. Кто бы ему еще объяснил, что это означает!
— Что ж, — сказала мать Сорки, — нечего терять время. Мы еще сможем наговориться дома… Да и мне не терпится представить остальным мою дочь! Превращайся, малышка, и полетели!
— Мама, ты возьми, пожалуйста, Льора, — смущенно кивнула девушка на юного эльфа. — Он совсем-совсем не боится высоты! Наоборот, ему даже понравится, если ты, — она захихикала и опять смущенно покосилась на Брехта, — немного покувыркаешься в воздухе!
«Так вот в чем дело, — понял молодой орк. — Эта парочка просто-напросто, радуясь полету, забыла о моем существовании. Они оба опьянели от высоты и развлекались, как обычные подростки, не заботясь о мыслях и чувствах окружающих. А он-то чуть с жизнью не простился! Ладно Сорка, ее теперь есть кому воспитывать. Но Льора выпорю! При первой же возможности!»
Обе магри сменили облик гораздо быстрее и легче, чем это сделал Терезий. В отличие от князя, было заметно, это никоим образом не причинило им боль. Никто из орков не успел сосчитать до трех, как два серебристо-белых дракона замерли, раскинув крылья, готовые к полету. Мать и дочь оказалось довольно легко отличить: Сорка была мельче и изящнее, в то время как в ее матери чувствовалась мощь. Льор робко подошел к старшей магри, обернулся на Брехта, глубоко вздохнул и взобрался на загривок. По стройному телу драконицы прошла волна дрожи. Ей не нравилось, что на ее спине кто-то сидит, но она умело скрыла свои чувства.
Полет занял очень мало времени — всего несколько часов. Драконы летели ровно, выстроившись в линию: впереди мать Сорки, за нею — девушка, Терезий оказался замыкающим. Обе магри в самом деле несли своих седоков так осторожно, что Брехт примерно на середине пути открыл глаза и начал озираться по сторонам. Он даже набрался храбрости и посмотрел вниз, когда до него, рассматривающего горизонт и облака, донеслась мысль Сорки:
