— Им не очень нравится, что мы здесь устраиваем, —
тихо произнесла Луиза, — и я их вполне понимаю. Мы пьем вино, а они должны
нас еще и охранять.
— Луиза, я не думаю, что кто-то из женщин захотел бы
поменяться с вами местами, — возразил Дронго. — У вас очень сложная
задача.
— А я так не считаю, — усмехнулась она. —
Если он попытается появиться рядом со мной, то его сразу схватят. И даже если
рядом не окажется никакой охраны, все равно мы с вами его не отпустим. Поэтому
у него нет никаких шансов.
— Не нужно его недооценивать, — заметил
Дронго. — Это достаточно умный и хитрый тип. Он как хищник, который
терпеливо ждет свою жертву. Эти маньяки умеют маскироваться и притворяться,
чтобы нанести точный удар. Он будет действовать осторожно — это у него уже в
крови.
— А почему вы так уверены, что он появится в
Риме? — поинтересовалась Луиза. — Насколько мне известно, в его
послании названа Италия.
— Мы не уверены. Рим выбран как столица, в которой ему
легче затеряться. Насколько я знаю, повышенные меры безопасности приняты по
всей стране.
— Лучше бы он появился в Риме, — пробормотала она.
Официант принес два салата, расставил их на столике. Дронго
заказал себе известное сочетание зеленых листьев с жареной куриной грудкой и
сыром пармезан, а синьора Фелачи выбрала молодые листья салата безо всяких
добавок.
— Мне говорили, что вы знаете итальянский, —
сменила она тему.
— Немного, — улыбнулся Дронго.
— Можно я задам вам один личный вопрос?
— Я даже знаю какой.
— Интересно, какой же?
— Правда ли, что у меня жена-итальянка? Об этом меня
чаще всего спрашивают все итальянские женщины.
Луиза рассмеялась. Потом тряхнула головой.
— Угадали. А это действительно правда?
— Да, — кивнул он, — правда. — Он
пригубил вино и спросил: — А можно я тоже задам вам личный вопрос?
— Я не замужем, — улыбнулась Луиза, — и у
меня нет детей. Пока нет, — добавила она.
Дронго, глядя на нее, продолжал молчать. И она поняла, что
его интересует.
— У меня есть друг, — кивнула она, — он
сейчас в Нью-Йорке, уехал туда на три месяца, на научную сессию. Они завершают
свою работу…
— Он не полицейский, — понял Дронго.
— Биолог, — сообщила Луиза, — известный
биолог. Его труды печатаются во многих журналах, в том числе и в американских.
Даже в «Нэшнл джиографик». Там даже была его фотография.
— Я обычно читаю этот журнал, — сказал
Дронго, — мой знакомый, Юрий Дейкало, выпускает его в Москве.
— А вы видели фотографии? — вдруг спросила
Луиза. — Ну, те самые?
— Видел, — мрачно ответил Дронго. И у него сразу
пропал аппетит.
— Он психопат, — уверенно заявила молодая
женщина, — получать удовольствие от такого садизма может только
законченный психопат!
— Его отклонения не мешают ему быть последовательно
логичным в своих действиях. Вы знаете, почему было принято решение использовать
именно вас?
— Знаю. Я подхожу под тип женщин, которые ему нравятся.
И еще нужно, чтобы я на самом деле была офицером полиции. У него появилась в
последние годы какая-то мания величия.
— Ну, предположим, нравитесь вы не только ему, —
сделал ей комплимент Дронго, — а насчет офицера, все правильно. Он решил
таким своеобразным способом мстить всем правоохранительным органам Европы. И,
судя по его акциям в Гавре и в Льеже, действует он довольно последовательно.
— Я видела фотографии, сделанные в Гавре, — жестко
произнесла Луиза, и в ее глазах зажглись недобрые огоньки. А Дронго впервые
подумал, что они сделали правильный выбор. Эта женщина так просто не встанет
под скальпель «мясника». — Он убил не просто женщину. Он убил и жизнь
внутри нее. У нас в отделе все об этом знают. Боюсь, психиатры не смогут его
обследовать. Если этот тип появится в Риме, его убьют. Как собаку. Такие
убийства полицейские не прощают. Я не знаю, как и где, но его обязательно
пристрелят. А если это не сделают мои товарищи, то его убью я. Сама. — Она
посмотрела в глаза Дронго.
— Вы носите пистолет на поясе? — уточнил он.
— Откуда вы знаете? — удивилась она.
— Когда мы с вами познакомились, вы своеобразно
задержали грабителей, бросив свою сумочку на дорогу. Если бы там было оружие,
вы так не поступили бы. Из всего увиденного я сделал вывод, что, во-первых, вы
офицер полиции, слишком уж уверенно действовали, а во-вторых, оружие у вас с
собой.
— Все правильно, — улыбнулась она. — Почему
вы не едите? Я испортила вам аппетит своими вопросами?
— Немного, — признался Дронго. — В отличие от
вас я долго не мог заставить себя посмотреть на эти фотографии. Жуткое зрелище.
Я все-таки аналитик, а не патологоанатом. Знаете, когда я учился на юридическом
факультете, то всегда старался увильнуть от посещения морга при осмотре
погибших. От одного запаха формалина меня начинало мутить. Но потом, с годами
немного привык. Мертвецы не вызывают у меня ужаса. Но и приятным такое зрелище
назвать не могу.
— Обычно грязную работу делает полиция. Адвокаты,
прокуроры и судьи работают в мантиях, — с улыбкой произнесла Луиза.
— У меня нет мантии, — грустно ответил он, —
и работаю я чаще всего в неурочное время. Лучшее время для размышлений — ночь.
Но именно тогда пробуждаются инстинкты и страхи — все наши страхи, которые мы
подавляем в себе днем и которые не хотим испытывать ночью, когда остаемся одни.
Или когда они приходят к нам в наших снах.
Раздался звонок мобильного телефона. Дронго достал аппарат
и, извинившись перед Луизой, ответил.
— Добрый день, — услышал он хриплый голос
Брюлея. — Как у вас дела?
— Обедаем, — коротко сообщил Дронго.
— Где вы находитесь? — торопливо спросил комиссар.
— На виа Систина, около испанской лестницы.
— Охрана с вами?
— Да, все здесь. Нас охраняют как президента страны.
— Будьте осторожны, — предупредил Брюлей, — у
меня очень нехорошие новости.
Дронго глянул на сидящую рядом женщину и плотнее прижал
аппарат к голове.
— В центральное отделение Интерпола в Лионе пришло
письмо, — продолжил Брюлей, — обычный конверт. А в нем на листке одна
фраза: «Я в Риме, вместе с вашими людьми». Сейчас эксперты работают над этим
посланием. Пытаются установить, где был куплен конверт, какая бумага. Буквы
вырезаны из итальянских газет. И отправлено письмо из Рима. Ты понимаешь? Он
уже здесь и все знает. И про наш приезд.
— Откуда он может знать о нас? — нахмурился
Дронго.
— Понятия не имею. Но будет лучше, если вы закончите
ваш обед и отправитесь домой. Все гораздо опаснее, чем мы себе представляли.
Ему известны все наши действия.
