— Он их насиловал? — глухо спросил Дронго.
— Нет, — ответил комиссар, — ни одного
случая. Этот убийца — извращенец, а на такое у него, видимо, сил не хватало. Во
всяком случае, никого из этих троих он не насиловал. Психиатры считают, что
мучения молодых женщин служили для него особым видом сублимации, заменяющим ему
секс. Но это еще не конец. В Англии на этом убийства такого рода прекратились.
Позже в Бельгии был схвачен серийный убийца Марк Дютро. Процесс над ним уже начался,
ему грозит пожизненный срок. Правда, вся Бельгия вышла на улицы, требуя для
него смертной казни. И в России несколько лет назад взяли Чикатило, того самого
ростовского маньяка, о котором потом сняли фильм.
— Об этих двух случаях я слышал, — кивнул Дронго, —
оба были настоящими психопатами. Бельгийцу, можно считать, повезло больше —
Чикатило успели расстрелять. Хотя как сказать. В колониях и тюрьмах свои
понятия о справедливости — такие маньяки там долго не живут. Их сразу убивают.
И хорошо, если так, иначе их жизнь превращается в настоящий ад.
— Так вот, три года об этом типе ничего не было
слышно, — вернулся к рассказу комиссар. — В Англии стали считать, что
либо он уехал из страны, либо затаился. Но нам-то с вами известно, что такие
убийцы не способны остановиться. Это не в их силах. Синдром крови начинает
давить на маньяка, требуя новых жертв. И вот в девяносто шестом в Ангулеме, во
Франции, происходит очень похожее преступление. Правда, здесь все получилось
несколько иначе… — Брюлей глянул на Дронго, раскрыл папку, собираясь
достать фотографии, но затем, чуть помедлив, снова ее закрыл.
Дронго, проследив за его жестами, отрицательно покачал
головой.
— Ты становишься сентиментальным, — с укором
заметил комиссар.
— Наверное, — согласился Дронго. — Позже мне
все равно придется просмотреть эти страшные снимки. Но хочу немного оттянуть
этот момент. Меня все еще воротит от вида крови и истерзанных жертв. Не могу на
это спокойно смотреть, мне не хватает вашей выдержки, комиссар. Простите меня.
— На твоем счету столько разоблаченных убийц, —
напомнил Брюлей, криво усмехнувшись.
— И тем не менее я до сих пор к этому не привык, —
признался Дронго, — мешает какое-то чувство обиды. На Бога, который все
это допускает.
— Не нам судить о его замыслах, — возразил комиссар. —
Говорю это, хотя я такой же атеист, как и ты.
— А я с ним согласен, — вдруг вмешался
Доул. — Я тоже атеист, но у меня вызывает чувство бессильной обиды вид
растерзанных женщин. Маньяк должен сидеть или содержаться в больнице, а не
разъезжать по странам Европы.
— Продолжим, — предложил комиссар. — Короче,
в Ангулеме обратили внимание на характерные разрезы на теле жертвы и послали
запрос в Англию. Тело погибшей осмотрели эксперты обеих стран и пришли к
выводу, что это дело рук опять же одного и того же убийцы. Таким образом,
маньяк проявился снова. К этому времени его уже успели окрестить «стаффордским
мясником». Правда, на этот раз эксперты обратили внимание на небольшие
отклонения в действиях преступника, словно он торопился или нервничал. Хотя тело
нашли в глухом сарае, рядом с которым никто не мог появиться. Но в данном
случае маньяк почему-то явно спешил.
Доул достал трубку, чтобы закурить. Брюлей глянул на него и
тоже достал свою трубку.
«Придется потерпеть», — меланхолично подумал Дронго, не
выкуривший за всю жизнь ни одной сигареты.
— Следующее преступление произошло снова во
Франции, — затягиваясь дымом, медленно проговорил Брюлей, — на юге,
чуть выше Тулузы, в городке Каор. В этом небольшом городке неизвестного заметил
один местный старик, но на большом расстоянии. Это было весной девяносто
седьмого.
— Удалось создать фоторобот преступника?
— Нет. Старик видел его на расстоянии пятидесяти
метров. Он сообщил, что слышал и мужские крики, но посчитал, что это
перекликались пастухи. Увиденный им мужчина показался ему достаточно плотным,
широкоплечим, чуть прихрамывающим. Только на этот раз убийца так торопился, что
выстрелил в свою жертву.
— Как это выстрелил? И почему вы решили, что это тот же
самый маньяк?
— Оставил все те же характерные разрезы. А затем ему
будто помешали. Он отошел на несколько шагов и выстрелил. Там, где он стоял,
нашли капли спермы. Их отправили на исследование в лабораторию.
— Значит, все-таки сексуальный маньяк? Возбуждается от
вида крови и криков своих жертв? — понял Дронго.
— Похоже. Но почему он в тот раз выстрелил, мы пока не
знаем. Его оружие проверяли по всей Европе. Выяснилось, что это «парабеллум»,
который использовали во время войны немецкие офицеры. Достаточно старое оружие
для идентификации. Но этот «парабеллум» сейчас зарегистрирован во всех
отделениях Интерпола. Стоит из него произвести хотя бы еще один выстрел, и мы
убийцу вычислим… Если, конечно, он давно не избавился от этого оружия.
— Что дальше?
— Следующее убийство произошло буквально через
несколько дней в Тулузе. Словно маньяк не успел «насладиться» в Каоре и поэтому
продолжил свою «работу» в Тулузе. Последующие убийства он совершил в девяносто
девятом в Испании, через год — в Голландии, а в прошлом году — в Дании. К тому
времени Дания вошла в Шенгенскую зону и заполучила в гости преступника,
которому не нужно предъявлять паспорт при пересечении границы.
Воздух в номере наполнился ароматом дорогого табака. Оба
пожилых эксперта дымили трубками, глядя на Дронго. Но тот мужественно терпел,
ожидая дальнейших объяснений.
— Иногда на месте преступления находили следы
спермы, — сообщил комиссар, — но всегда в стороне от убитых.
Очевидно, преступнику стало неинтересно просто убивать молодых женщин. И еще
ему надоела собственная специфика, и он решил усложнить себе задачу. В Дании
расправился не только с молодой женщиной, но и ее супругом. Догадываешься, где
работал ее муж?
— В полиции, — негромко выдавил Дронго.
— Да. Вот таким необычным способом маньяк решил бросить
всем нам вызов. Этот полицейский был героем — отличился при задержании банды
наркоторговцев. А еще через пять месяцев «стаффордский мясник» совершил двойное
убийство в Гавре. Там от его рук погибли следователь и его супруга. После этого
случая все французские полицейские поклялись друг другу во что бы то ни стало
найти эту нечисть. Жена того следователя была в положении. Похоже, этот тип не
просто маньяк и убийца, но еще и игрок, который с каждым разом рискует все
больше и больше. Последнее время он выходит исключительно на следователей и
полицейских офицеров. И нетрудно предположить, что рано или поздно этот
«мясник» надумает бросить вызов и лучшим экспертам Европы. А таких экспертов
только четверо. Фредерик Миллер сейчас в Египте, он улетел туда несколько дней
назад. Остаемся только мы трое — ты, Мишель Доул и я. Ты должен был остаться
вне этой игры, так как не живешь в Шенгенской зоне. Убийца понимает, что не
может себе позволить показывать паспорт на границе, иначе мы его сразу
вычислим. Поэтому он действует только в Европе. И поскольку твоя семья была в
Италии, мы решили, что ее нужно оттуда убрать. Мою жену и твою семью. Вот
почему сегодня мы здесь, а ты прилетел к нам, чтобы выслушать нашу версию.
