– Кто?
– Лорд Тиамар. – Синие глаза смотрели ласково и снисходительно, заранее прощая любую слабость.
– А, так вы та самая…
– Леди Лаллирель.
Дочь лорда Лоредара намеренно воспользовалась своим именем – все равно на Острове никто не знал, как ее назвали при рождении. Она вообще сомневалась, знает ли ее имя кто-нибудь, кроме родни, ибо Видящие по традиции звали друг друга просто сестрами. А так не придется постоянно быть начеку.
Фейлинор оглянулся на своего зятя. Но тот уже вел с кем-то из придворных непринужденную беседу и не обращал внимания на свою родственницу. Окликнуть его и попросить немного присмотреть за нею было бы невежливо. Молодой Наместник мысленно обругал себя – нельзя правителю огромного Острова быть таким нерешительным! Просто удивительно, как все эти годы он ухитрялся сохранять власть. Нет, у него как-то хватало присутствия духа отдавать приказы, но сейчас правитель готов был провалиться сквозь землю.
– Вы скучаете, милорд? – проворковала леди Лаллирель.
– Да. То есть нет…
– Вы совсем не умеете разговаривать с женщинами. Куда смотрит ваша очаровательная сестра?
Молодой Наместник понял ее слова буквально, он ухватился за возможность отвлечься и обернулся на гостей.
Праздник продолжался. Большая часть приглашенных все еще сидели за столами, воздавая должное угощению, но поскольку собрались тут не ради еды, то и особого изобилия не наблюдалось. Особенно там, где находился Карадор. И. о. Наместника Аметистового уже очистил три блюда с лепешками – творожными, яблочными и коричными, – слопал полдесятка куропаток, приговорил под них кувшин вина и озирался по сторонам с хищным видом акулы, наткнувшейся на место кораблекрушения. Рядом с ним были драур и почему-то Льор, хотя прислуге не место среди благородных лордов. Хотя кто знает… Вон, какой-то из придворных с улыбкой приближается к этому мальчику… с цветами?
Совершенно неожиданно среди светлых одежд знати мелькнуло знакомое темное пятно. Она все-таки здесь! Кожаная куртка, виднеющаяся из-под нее рубашка, перетянутая поясом, штаны, короткие сапожки, собранные в хвост чуть вьющиеся рыжие волосы, слегка заостренное, похожее на лисью мордочку лицо, зеленые глаза полукровки. Девушка-воительница скромно держалась в сторонке, иногда провожая настороженными глазами своих ровесниц. Черты ее лица, считавшиеся привлекательными среди людей, в среде эльфов делали бывшую «охотницу» едва ли не дурнушкой. И конечно, у нее не было ни одного цветка – ни в ее густых волосах, ни в руках. Она, наверное, даже не догадывалась, какое значение имеют цветы этой ночью. Но она все-таки пришла, хотя имела полное право остаться в своей комнате, рыдая в подушку. У нее восхитительная сила духа!
– Вам подарить цветок?
– Что? – Фейлинор захлопал глазами. Да что с ним такое? Засыпает буквально на ходу! Нет, все-таки прав Тиамар – не стоит все взваливать на себя, занимаясь, кроме управления Островом, еще и посторонними проблемами. Раньше праздники устраивала мать. Сестра, отец и он сам помогали по мере сил. Теперь он тащит все в одиночку, оберегая свою ненаглядную Фею от любых потрясений.
– Цветок.
Тонкие пальцы протягивают ему не один, сразу три цветка: кремово-розовый, янтарно-желтый и бледно-голубой. Но ужасно хочется взять белый. Чисто белый, без единого пятнышка другого цвета. Только где его взять? Белых цветов, кажется, нет вообще…
– Милорд?
Удивленный такой настойчивостью, лорд Фейлинор обернулся – и заготовленные слова как-то сразу застряли у него в горле. Рядом с леди Лаллирель стоял невесть откуда взявшийся Асатор. Нет, верный рыцарь все время находился поблизости, но сейчас у него в руке был белый цветок с еле заметной желтизной в серединке.
– Вы ищете это?
– Да, но как?..
Тонкие губы рыцаря тронула улыбка:
– Заметил.
– Благодарю вас.
Дочь лорда Лоредара напряглась. Мужчина, принимающий цветок от другого мужчины в эту ночь? Такое могло означать лишь одно – эти двое любовники. Тогда вся ее игра и старания теряют смысл. А ведь она не знала об этом воине ничего, только видела в компании Карадора, Фрозинтара и Льора с Тарой. Какое у него положение при дворе? Какие отношения связывают его с Наместником? Кто он вообще такой? Друг? Советник? Телохранитель? Слуга-любимчик? Наверняка он главный в этой паре «ласкунчиков»
[2]
. Если – да, тогда придется что-то менять.
Ее подозрения частично подтвердились, когда Фейлинор, получив цветок, устремился куда-то прочь, и Асатор, помедлив, направился следом, держась на почтительном расстоянии. Наверняка ревнует своего красавчика. Вон как обжег ее взглядом – сразу понял, что встретил соперницу!
Волшебница вернулась на помост, где восседал ее так называемый «троюродный брат». Лорд Тиамар тоже был напряжен и топил свои волнения в вине. Как раз в эту минуту его супруга прощебетала что-то, отпрашиваясь, и ускользнула прочь.
Союзникам удалось поговорить без помех. Взмахом руки отослав прочь прислугу, дочь лорда Лоредара уселась в освободившееся после леди Наместницы кресло, взяла горсть винограда, отщипывая по одной ягодке.
– Как прошла ваша встреча с великолепным лордом Наместником? – спросил Тиамар, выпрямляясь.
– Никак. Несколько пустых вежливых слов, смущенный взгляд и удачная попытка к бегству. Не удерживать же мне его силой!
– Да, у лорда Фейлинора есть кое-какие достоинства, но умение общаться с женщинами явно не входит в их число. Девушкам нравятся победители! Их надо очаровать, завоевать, покорить… в конце концов, усмирить. – Тиамар поискал глазами жену. – Это нравится всем… то есть почти всем, – уточнил он, имея в виду сан своей собеседницы.
– А кто такой этот Асатор? – небрежно поинтересовалась леди Лаллирель.
– Охранник.
– И только-то? Мне показалось, что он имеет на вашего родственника большое влияние. Я бы сказала больше – какую-то власть.
– Я сказал то, что знаю. Фейлинор привез этого рыцаря откуда-то с приграничья Мраморного Острова. Его отец, лорд Фарадар, кажется, перед смертью приказал его распять, как дезертира и предателя, но Фейлинор сумел спасти Асатору жизнь…
– И с тех пор они постоянно вместе, – заключила волшебница. – Это дружба… или нечто большее?
– Только дружба. Иначе давно бы пошли слухи, – решительно произнес Тиамар.
– В любом случае, эта дружба мне может помешать, – пробормотала женщина.
Откровенно говоря, Таре нравился праздник. Веселая музыка, танцы, вкусное – и бесплатное! – угощение, всякие фейерверки и магические картинки в потемневшем небе, огни костров, песни… Все это так живо напоминало «охотнице» народные гулянья в Альмраале, что она то и дело одергивала себя, вспоминая, что тут не у кого срезать кошелек. Впрочем, исключительно ради того, чтобы не потерять сноровку, она стащила у какого-то эльфа браслет с запястья. Браслетик был так себе – тонкий ободок без узоров и чеканки, – но это было чистое серебро. «Потянет подковок на пятьдесят», – прикинула девушка стоимость побрякушки, пряча ее за пазуху. Она не испытывала угрызений совести. Одно дело, когда ты воруешь у своих, у того же Карадора например, и совсем другое, когда «ощипываешь цыпленка». К тому же под ногами уже валялось столько мусора, что в случае чего легко можно соврать, что случайно наступила на валявшийся браслет, но постеснялась кричать о находке на всех углах. Тара не знала эльфийских законов о воровстве, но надеялась, что тут не отрубают руки, как в некоторых странах.
