– Моя мать сбежала с Мартиники с англичанином, который дедушке не нравился. Родители состояли в незаконном браке. Я осталась сиротой. Чтобы уберечь меня от скандала, дедушка решил, что я должна расти в Кенте. Возможно, он хотел, чтобы я никогда не узнала правду о нашем родстве. Если бы я вышла замуж, без сомнения, замок перешел бы Себастьену, ведь тогда не потребовалось бы завещать мне недвижимость, и я никогда не узнала бы, что была внучкой Андрэ Каделя.
– В таком случае, что же кузен Андрэ оставил нам? – потребовала ответа Софи. От ярости на ее щеках проступили багровые пятна.
Розелла неохотно ответила:
– Его адвокат, месье Батальяр, прочитал мне завещание. Там есть различные распоряжения, но ваши имена не упоминаются.
– Никто из нас? Даже maman? – закричала Софи. – Совершенно ничего Себастьену?
Розелла отрицательно покачала головой. Софи издала долгий стон и прижала скрещенные руки к груди, будто получила физический удар.
– Дьявол! Чертов старый скряга!
Луиза вскочила и заметалась по комнате, пытаясь сдержать бушующие в ней эмоции.
– Невероятно! Подумать только, быть выгнанными из нашего дома посторонним человеком! Я не потерплю этого! Я не могу это вынести!
Розелла шагнула к ней.
– Я не собираюсь просить вас покинуть дом. У меня будут собственные комнаты, и мы сможем жить под одной крышей. Нужно договориться о подходящих условиях. Адвокат моего дедушки месье Батальяр приедет через неделю-другую и урегулирует возможные трудности.
– Звучит разумно, – заметил Филипп.
– Разумно? – взорвалась Софи, пронзительно взвизгнув от оскорбления. – А что случится, когда Розелла выйдет замуж? Что тогда будет с моей семьей? У меня-то есть собственный дом в городе, а их выселят, как нищих?
– Уверяю тебя, у меня и в мыслях нет выходить замуж в обозримом будущем, – терпеливо сказала Розелла. – Но если бы я вступила в брак, это естественным образом освободило бы меня от обязательств жить в замке.
Выражение лица Софи не изменилось.
– Однако логично предположить, что твой будущий муж будет думать не так, как ты, и решит сделать замок своим домом. Никто в здравом уме не променяет такой дворец на что-нибудь еще.
– Это, конечно, зависит от мужа, которого выберет Розелла. – Дружелюбный мужской голос раздался из-за двери, ведущей в сад.
Там стоял Жюль, прислонившись плечом к косяку. Он вырос высоким и худым. Жюль тоже унаследовал красоту от матери, но в каждом из отпрысков де Луимонтов чувствовалась жестокость характера, доставшаяся от отца, который был безжалостным, деспотичным человеком, отличавшимся ужасной гордыней и неукротимым нравом. Сейчас, рассматривая лицо Жюля, Розелла не могла оценить, смягчили ли прошедшие годы его натуру. Наверное, он заметил в ее глазах настороженную неуверенность. Жюль с широкой улыбкой направился к девушке, словно стараясь завоевать доверие, которого не было прежде.
– Простила ли ты меня за юношеские преступления? – покаянно спросил он, взял ее руку и поднес к губам. – Я вел себя, как ужасное чудовище. Что там происходило? Мертвая кошка в постели или паук за пазухой?
– И то, и другое! – ответила Розелла с неприязнью.
Она плакала над кошкой. Горько. Это была одна из кухонных кошек, с которой Розелла подружилась. Без сомнения, бедное животное выбрали именно по этой причине. Жюль и две его сестры с недетской настойчивостью делали все возможное, чтобы изолировать девочку от любых дружеских контактов. Они завидовали ей, так же как и завидовали друг другу. Но в то лето они развлекались тем, что нашли общую мишень для вымещения злобы.
– Признаюсь, я совершил множество преступлений. – Жюль довольно захихикал. Потом он внезапно стукнул себя по лбу. – Боже мой! Я все вспомнил! Те времена вернулись ко мне! Мы прыгнули на тебя из темноты, а ты чуть с ума не сошла от страха. Однажды ночью я положил тебе на подушку череп из библиотеки. – Он разразился раскатистым хохотом. – Но после этого мне самому пришлось испугаться. Отец задал мне взбучку, которую я никогда не забуду. И за то, что прикоснулся к его собственности в библиотеке, и за приставания к тебе.
– Неужели он сделал это? Никогда не знала. Я только помню, что находилась в ужасе от твоих шуток все время, пока была здесь.
– Не удивлен. После случая с черепом отец отправился в одну из своих длинных деловых поездок, и я мог свободно изводить тебя, не опасаясь наказания. Даже в те дни maman всегда разрешала нам идти своим путем.
Розелла молча согласилась со словами Жюля. Маргарита де Луимонт уделяла внимание только Себастьену, ее любимому ребенку, и многие люди могли бы поверить, что он единственный сын, потому что остальные трое видели мать очень редко. Возможно, их неуправляемое поведение, из-за которого учителя и гувернантки сменялись с монотонной регулярностью, было всего лишь отчаянной просьбой о любви и внимании. Даже в том, как сейчас две сестры ухаживали за потерявшей сознание матерью, ощущалась доля соперничества.
В этот момент Луиза оставила Маргариту на попечении Софи и с презрением набросилась на брата.
– Жюль! Как ты можешь – болтать о прошлом с такой беспечностью, словно Розелла просто наносит светский визит? Ты ведь осознаешь, что произошло, не так ли? Полагаю, в твою эгоистическую голову проник смысл случившегося! Кузен Андрэ не оставил нам ничего! Ни франка! Это не поможет оплатить твои счета, так ведь? Или возвратить долги!
Жюль взглянул на Луизу без заметного раздражения, пропустив мимо ушей ее язвительные замечания.
– В отличие от тебя, дорогая сестра, я никогда не делю шкуру неубитого медведя. Старый Кадель всегда не любил меня. Почему он должен был оставить мне что-нибудь? Себастьен – другое дело. Кажется, он всегда был золотым мальчиком. Кстати, где он? Уже знает?
– Нет еще. Он куда-то уехал. Может, Себастьен придумает, что делать. Вероятно, мы должны опротестовать завещание.
Софи наигранно застонала и всплеснула руками.
– Только ты могла сделать столь идиотское предложение! На что мы бы опирались? Даже я понимаю это. Никогда не существовало никаких бумаг, чтобы защитить нас от такого поворота дел. Как нам конкурировать с кровной родственницей старика, даже если ее принесли в подоле!
– Что за неделикатное выражение! – насмешливо упрекнул Жюль. – Твой буржуа-муж сильно расстроился бы, окажись он здесь. Или ему уже известно, какой ты можешь быть, когда разрушают твои планы?
Розеллу поразило, что все осталось по-прежнему. Постоянные перебранки. Никто никогда не согласится с другим. Ничто не изменилось.
Маргарита де Луимонт наконец собралась с силами и огромным усилием воли заставила себя встать, сделав протестующий жест, когда дочери хотели помочь ей.
– Довольно. Пожалуйста. От всего этого шума раскалывается голова. – Она стояла одна, слегка неуверенно, но с поразительным достоинством. Повернувшись к Розелле, Маргарита продолжила: – Ты здесь новая хозяйка. Удивительная смена обстоятельств, но ты должна научиться держать бразды правления, как сделала это я, когда была в твоем возрасте и невестой пришла в замок. – Она рассеяно огляделась вокруг. – Что еще я должна сказать? О, да. Какие комнаты ты пожелаешь? Их так много. – Маргарита кончиками пальцев коснулась висков и беспомощно добавила: – Глупо, правда? Но я не помню, сколько.
